НОЧНАЯ СМЕНА. КРЕПОСТЬ ЖИВЫХ. - Николай Берг

Через час возвращается Николаич с одним из МЧС, и мы набиваем оставшееся.

В кузове уже чтото есть - оказывается, дали на бедность немного тола и огнепроводного шнура. На случай, если надо будет рвануть лед в Заячьей протоке. Майор получил рации - достаточно унылого вида и состояния, по мнению Николаича. Еще майор выцыганил у начальства пару ящиков семерки и цинк с винтовочными. Николаичу не дал, отделавшись обещаниями, а выдал одну рацию. Правда, она без аккумуляторов, с этим обещали помочь завтра. Но и Николаич оказался не лыком шит - обнаружив развернутый в импровизированной караулке штаба пункт боепитания, получил разрешение забрать несколько початых, но не разобранных до конца цинков с семеркой. Навскидку - получилось три полных цинка с небольшой добавкой. Как он, посмеиваясь, объяснил - в горячке боя понаоткрывали что под руку попало, снаряжали магазины без особого порядка, в спешке кто как умел - в итоге оказалось, что развели срач. А это недопустимо в военноморском штабе. Вот Николаич этим и воспользовался.

Попутно в разговоре с мичманом Старшой дал мне понять, отчего удивился, увидев группу начальников - не все, бывшие в комнате были официально назначенными. Тут, оказалось, была и перестрелка и, похоже, двух командиров банально расстреляли и коекого назначили прямо сегодня. С вышестоящим штабом оказалось еще сложнее - он должен был переехать из Адмиралтейства в Кронштадт, а на место его должен был переехать из Москвы Главный штаб Военноморского флота, но командование Ленинградской военноморской базы вроде покинуло здание Адмиралтейства, и уже переехало в Кронштадт, однако в час Ч в штабе толком никого и не оказалось.

Гукнуло как раз в момент ремонта и переезда. В итоге бразды правления пришлось брать себе нижестоящему руководству - тут на месте. По ряду данных в Адмиралтействе оказались запертыми курсанты с трех факультетов Высшего военноморского инженерного училища имени Дзержинского. В Кронштадте на них имели серьезные виды - в основном это были хозяйственники, предназначенные для обеспечения жизнедеятельности подлодок - а значит и на островах и кораблях они могли бы оказаться полезными. К тому же у многих курсантов родственники жили как раз в Кронштадте.

После того, как мы насыпали себе по карманам патронов, Николаич возместил мне потерю отданного водиле из МЧС ПТ новеньким в смазке ТТ, мы опять же загрузили оставшееся на складе. Еще я забрал для Валентины Коровина с коробочкой иностранных патронов довоенного производства, а сверток с Маузером передал Николаичу.

Перед тем как ехать, МЧСник попросил мичмана еще разик показать, как обращаться с Наганом.

- Вот, гляди и запоминай! Потом внуков будешь учить!

И мичман снова показывает аттракцион по заряжанию Нагана - и главное в его руках наглядно видно - хорошая машинка, если умеешь ею пользоваться. Уезжает МЧСник просветленным. А мы начинаем сообща чистить от смазки оба пистолета.

Вскоре мы укладываемся спать - я на ящиках в каптерке, а мичман на складной железной коечке с жидким матрасиком. Здесь я вспоминаю, что вообщето забыл свой спальный мешок…

Утро третьего дня Беды

Утром мичман безо всякой жалости меня будит. В прошлой жизни в такую рань я просыпался токо - ну да, в армии. Вылезаю изпод шинели (откуда на мне она оказалась - полная тайна) и начинаем собираться.

- Слушай, а почему ты себе взял Наган, а не Маузер? - спрашиваю мичмана, пока мы меланхолично чистим себе зубы остатками вчерашней закуски, как бы завтракая.

- Две причины: не по чину раз, не по чину - два.

- А снисходя к интеллекту сухопутной крысы?

- Просто же - первое - что я такое, чтоб с Маузером щеголять? Да любому не то что капразов - каплеев я лучше в карман высморкаюсь - не так обидятся. Как ни крути - а тут четко - если с Маузером - то начальник. В подкорке!

Второе - материалы изменились. Сталь лучше, пороха сильнее. Если тебе нужно стрелять много - то лучше Наган. Рабочая скотинка, хрен сломаешь. Начнешь поливать из маузера - спортишь Вещь. И так советские патроны сильнее делали, чем родные, маузеровские, по пороховому навесу, так и пороха за полтора века изменились. Мне придется скоро стрелять много - мой район пока не чистили, принимать участие - свято. Ну и неохота попасть впросак в самый пикантный момент.

Резюмируя - не для Стрелка такая штука. Для Начальника. Вот ты на приеме будешь сидеть с Наганом - пациенты подумают - фи, докторишка… А с Маузером - ты профессор!

Посмеялись.

Потом собрались - мне собираться было - что голому подпоясаться, да и мичман не задержался. Место и впрямь на удивление безлюдное - можно бы даже сказать не задворки Кронштадта, а трущебы… Но безлюдье как раз радует.

У мичмана неподалеку весьма неплохая «Тойота» припрятана.

Ехать оказывается недалеко. Вполне можно бы было пеше добраться.

- Не то время, чтоб пешком гулять - возражает мичман.

И тут же видим подтверждение - молодой парень в больничной пижаме. Босой, но с виду целый совершенно - неподвижно, как столбик стоит у какогото забора. Мичман тормозит так, что аж заносит машину слегка. Видно, что он узнал покойника. Немудрено - слышал вчера, что одной из точек распространения был как раз военноморской госпиталь? 35. Видать оттуда парень дернул. Мичман собирается вылезать из машины. Придерживаю его за рукав.

- Ты что? Это ж Васильев! Он же тут замерзнет!

- Не замерзнет. Ты что не видишь, что он белый совсем? Он еще ночью помер. Ручаюсь.

- Вот черт! Васильев! - слушай доктор - а может он живой, а?

- Ты уже зомби видал?

- Еще нет.

- Ну, так два варианта - либо живой, либо нет. Как думаешь - по такой погоде живой будет так столбиком стоять? Неподвижно? Босым, в пижаме?

- Перепугался, там кома всякая…

- Не обманывай себя. Его теперь пулей упокоить - единственно, что сделать можно…

- Я не смогу. Не думай, что соплежуй, но не смогу.

- Тогда поехали - в больнице скажем.

- Нельзя. Приказ по гарнизону вчера был - где увидел, там и успокаивай.

- Ты что, такой исполнительный?

- Нет. Просто за один день четверть города накрылась. Мне мужики уже рассказали - один мертвяк может роту угробить легко… Если Васильев обернулся - то надо успокоить. А то уйдет - натворит дел. Только точно надо убедиться, что он умер уже.

- Хорошо. Вылезаем - ты с ним поговори. Попроси чтонибудь сделать - руку поднять, или наоборот сесть. Мертвяк просто пойдет на голос, ничего выполнять не будет.

Я его подпущу поближе и упокою. Только когда я его упокаивать буду - ты на это не смотри, оглядывайся. А то не ровен час, сзади кого получим…

Мичман аж физиономией осунулся. С оглядкой вылезаем. Мичман машет руками, кричит, обращается к несчастному парню в пижаме и по имени и по званию. Видно, что зомби здорово остыл за ночь. Он же в пижаме - не в тужурке, потому остыть должен был сильно и качественно.

- Брось, ему сейчас долго разогреваться. Пошли ближе.

Вблизи ясно видно, что Васильев не живой. Глаза открыты и, глянув в них, мичман отшатывается. Между тем его приятель начинает, наконец, шевелиться.

- Убедился?

- Убедился… Стреляй. Поаккуратнее только, хороший человек был…

- За забором что?

- Людей там нет.

Зомби представляет легкую мишень. Он пытается повернуться, но ноги у него плохо слушаются. Захожу немного левее, чтоб пуля не шла вдоль дороги и не дала рикошетов, прицеливаюсь. Выстрел негромкий, зомби валится как бревно. Лицо спокойное, я старался, чтобы его не повредить.

Мичман притаскивает какуюто белую тряпицу, и накрывает покойнику голову.

Потом поднимает наган вверх и трижды бахает в воздух, в низкое серое небо.

Помолчав, забираемся в тепло машины.

- По нынешним временам с почестями - это редкость.

- Хороший был человек… Хороший…

До больницы едем молча…

Больнице повезло сильно. Все первичные очаги - и приехавшие из Питера по кольцевой обезумевшие покусанные люди, и наркоман с передозом, и умершая во время операции женщина, и прочие - оказались не в 36 больнице.

До нее докатилась вторая, а то и третья волна пораженных. Именно потому персонал понес минимальные потери. Не всем повезло, но, во всяком случае, сравнивать с наркологическим диспансером или военноморским госпиталем (там в отдельных помещениях еще были живые люди и с ними держали связь, но вот взяться за зачистку пока не могли - банально сил не хватало) невозможно.

Вот кто обошелся совсем малой кровью - так это Роддом. Получив несколько предупреждений по телефонам, там просто заперлись и забаррикадировали двери.

Рядом с центральным корпусом 36 больницы, выходившем фасадом на улицу Газового Завода, стояла грузовая машина с кунгом. Сверху из торчащей трубы вился клочковатый дымок. В кабине сидел немолодой дядька в морской шапке с крабом и морской же шинели. Внимательно посмотрел на нас.

За дверями оказалось две тетки с автоматами. Кивнули мичману и внимательно осмотрели наши рукиногишеи. Автоматы они держали как палки, побабьи, а вот осмотр был грамотный. Мичмана попросили на выход, а меня отправили дальше. Правда, мичман не ушел, а тут же стал любезничать с тетками, что те приняли настороженно, но благосклонно.