НОЧНАЯ СМЕНА. КРЕПОСТЬ ЖИВЫХ. - Николай Берг

- А что же у меня тогда?

- Геморрой. Запущенный, но вполне курабельный.

- Как??? - Мичман делает лицо такого же цвета, как до этого Николаич. Как бурак.

- Ну, вот так. Банальный геморрой. Сидячий образ жизни, запоры и алкоголь.

Мичман загибает почище классика русской литературы Льва Толстого и говорит так, почти не повторяясь, минут пять.

- Если Вы облегчили себе душу, то могу порекомендовать новоприбывшую докторшу - если будете выполнять ее рекомендации - вылечитесь за месяц. Может и раньше. А болтать она не расположена, я ее давно знаю.

Мичман растерянно одевается. Судя по всему, картина мироздания в его голове несколько искажена, потому что первым делом он надевает фуражку на голову, а потом мучается с майкой, не сообразив снять фуражку. Когда он возвращается в реальность, то первый же вопрос его отдает детской наивностью:

- Но как же это так? Как они могли так со мной?

- Вы же нам морочили голову полтора часа?

- Так ведь они же врачи!!!

- Разные врачи бывают. Вот есть, например врачи, которым надо привезти оружие. И боеприпасы. Я вот, например такой.

- Это как раз поправимо. Что вам нужно?

- По списку и по билетам - 188 единиц стрелкового оружия.

- Сколько у вас там офицеров получается?

- 109.

- Хорошо. Пошли подбирать будем по порядку. А это точно геморрой?

- 99 % гарантии.

- Ага. Ну вот что можно прикинуть - для офицеров - 24 ТК - и к ним 2020 патронов, остальные 84 - ТТ. С патронами к ним - чуть позжа. И для лечащего врача - тут мичман лезет кудато вглубь своего склада и возвращается через несколько минут, погромыхав там - вот.

У него в руках практически новехонькая деревянная кобура. Тяжелая. Аккуратно открывает крышку и оттуда, маслянисто посверкивая, выскальзывает тот самый - К96, товарищ Маузер. Ну ясен день - самый что ни на есть Кронштадский сувенир. Лихо!

- За пистолеты спасибо, конечно, но вообщето нам лучше что нибудь подлинноствольнее и помощнее.

- Маузер - хорош?

- За Маузер - отдельное спасибо. Я о таком всю жизнь мечтал, а тут как с куста! Но вопрос о длинностволе остается.

- Мы ж про офицеров говорим? В распоряжении - выдать соответственно числу. Так для офицеров пистолет положен, как дополнительное оружие. Так что никто ничего против не скажет. А кроме пистолетов - ППС - 43. Сгодится? Могу выдать 112 штук.

- Сгодится, конечно. А вот как насчет Калашей?

- У меня всего десяток - еще АК47. И они хоть в хорошем состоянии - но трепаные. И рожков к ним - всего по два. И патронов этих у меня вообще нет. Так что выдатьто могу, но патроны добывать отдельно придется. Вот для рядовых у меня - одни винтовки и карабины. Хотя есть пара фузей… Так. Пошлика вместе - помочь надо.

Следующие полчаса мы кантуем разношерстные тяжеленные ящики. Немудрено тут геморрой получить. Наконец старомодный ящик. И ейбогу - с готическим шрифтом. Мичман возится с защелками.

- Так. Вот фузеи.

В ящике лежат два пулемета. Очень характерного вида - мы такие часто находили у немцев. Французский станковый «Гочкисс» - 8 мм, образца 1914 года. Своеобразный ствол со словно надетыми на него кольцами охлаждения радиатора, нелепая и милая в своей старомодности пистолетная латунная рукоятка.

- Ого! А рамки для него есть?

- Полно. Нука дернем вот этот ящичек.

Глаза на лоб лезут - в ящике навалом пара сотен широких и длинных железных пластинок с вырубленными штампом выступами. Эти выступы полусогнуты и если засунуть между ними патрон, то они словно обхватят его вытянутыми полукруглыми лапками. И всего влезает в эту рамку двадцать восемь лебелевских пузатеньких патрона с никелевой серебристой пулей.

Эти пулеметы - трофей после разгрома Франции - немцы потащили в Россию потому, как МГ34 оказался слишком нежным для наших морозов и грязи. В первую же зиму немцы отметили, что универсал переходит от холода на одиночную стрельбу. С перезарядкой пулеметчиком после каждого выстрела. Вот и потащили сюда чешские и французские машинки. Те работали как часы. Спасибо к слову и чехам и французам за это…

- А патроны?

- Тысяч двадцать наберется. Станков нет, запасных стволов нет, ЗИПа нет.

- Ну станкито ладно. Чтонито придумаем. А вот СКСы есть?

- Не у меня. У меня рухлядь. Вот могу Лебелевские карабины предложить - 51 штука. Тогда все лебелевские патроны спихну с глаз долой. Это еще тысяч десять наберется и для рядовых вполне сгодится. Так думаю, что это - первое время продержаться. Потом до нормальных складов дело дойдет. Не эту тряхомудию уже пользовать будем. Если повезет, конечно.

- Это да. (А приятно посмотреть на ожившего и воодушевленного пациента! Ишь, зашустрил мичман! Прямо - воскрес!)

- Так, осталось у нас 13 человек безоружных.

- Могу дать ящик ППШ - 41. Это 4 штуки. С дисками напряга, так что по 1 диску выйдет.

- А рожки от ППС не подойдут?

- Нет, они разные и друг к другу не подходят.

- А не найдется ли в хозяйстве пулеметов? Ручных?

- Есть Зброевки. Но к ним ни боеприпасов, ни рожков. Дрейзе есть. Может возьмете «Наганами»? Я и кобуры дам.

- А может там РПД какой? Или ДП?

- А лекарство от жадности в этой сумке есть?

- Нету. У нас там три тысячи человек. По уму - то половину бы вооружить. А получается - слезы кошачьи. Командиры тут танцы вытанцовывают. Да задницы бумажками прикрывают.

- Так бумажка - это свято. Я и сейчас вот начну выписывать. Пока думай насчет наганов.

Звоню Николаичу. От перечисленного он немного дуреет - не рассчитывал на такую роскошь. Готов и на наганы согласиться, но просит покочевряжиться - вдруг чего еще полезного добудем.

Показывая всем видом, в каком я восторге от Маузера, размягчаю, насколько возможно только это сделать, мохнатое сердце мичмана. Подумав и махнув рукой притаскивает - ну хоть стой, хоть падай - две винтовки СВТ40. И штыки к ним. Оказывается, что это было оружием часовых у знамени. Аж годов до 60х. Потому винтовочки ухоженные и главное - в стволах муха не сидела. Но патронов и к ним нет. Тоже надо начвора трясти.

И под занавес - как бы ошибившись в счете - притаскивает не семь, а восемь наганов и к ним кирзовые кобуры, почемуто белого цвета.

- Так, теперь я буду писать расходную ведомость. А ты, доктор, сколько патронов притащишь - столько и заберете. Вот тут значится они лежат - 7,62 на соответственно 25.

ТТшки маузеровские.

Пока мичманюга не спеша корябает накладные успеваю притартать и сложить в кучу тысяч сорок патронов. Оторвавшись от бумажонки мичман замечает - еще пару цинков можно прибрать. Прибираю.

Начинаю понимать, какую ГОРУ оружия мы получили! Штабель ящиков и ящичков становится все больше и больше. Черта лысого мы все это сумеем вывезти на УАЗе. Да и «Хивус» столько не упрет. У него вроде тонна грузоподъемности. А еще понимаю, что вместе с оружием и мы получили геморрой. Правда куда как более приятный в отличие от мичмана - но делитьсято придется. И что кому раздавать? Вот той же троице МЧСников - какое оружие выдать? А Михайловским? Да не говоря уж о самих себе - любимых! Страшная жаба уже начала тяжко давить меня. У Николаича все впереди.

- А вот скажи, доктор, это правда, что мужики говорили - про геморрой? Ветеринар посоветовал одному: - Весенний конский навоз набрать на дно ведра, засыпать углями, чтоб загорелось, и посидеть пуканом на нем с часок. Чудо как помогло.

Другой хмырь тоже страдал шоферской болезнью. Ну, народное средство когда выпал «хвост» - хозяйственное мыло пользовал - и тоже помогло.

- Не знаком с таким лечением. Чтоб геморрой коптить - первый раз слышу. Ято сдуру считаю по старинке, что геморрой лечат регулировкой стула, подвижным образом жизни, свечами и прохладными подмываниями…

- А если почеловечески то же самое?

- По человечески - алкоголь пока не пить, острое не есть. Овощи, фрукты - чтоб была клетчатка. В сортир - каждый день и лучше в одно и то же время. В день пешком проходить не меньше 5 километров. В аптеке взять противогеморроидальные свечки - хоть анузол, хоть неоанузол - что есть. И пихать по свечке себе в задницу раза два - три в день. Долго не сидеть, каждый час вставать и минут пяток походить, размяться. Задницу мыть прохладной водой. От этого узлы сокращаются. Ну и руки потом тоже мыть. И к новой докторше обратиться. Я ее завтра предупрежу.

- Как же без алкоголиято?

- Вправишь шишки обратно, перестанут выбухать и болеть - опять будет можно.

- Вот это правильно. Ну что, по граммульке за знакомство?

Вот и лечи таких. Но почему бы и не принять? Настроение - хоть песни пой, а алкоголь всегда усиливает настроение. Именно не улучшает - а просто усиливает. Если грустно - то от алкоголя станет вообще - в петлю лезь. А если хорошо - вот тогда будет полный праздник.

Садимся и принимаем по граммульке. Закусь у мичмана - самая подходящая для геморроя - колбаса копченая, хлеб серый, и лимон офицерский - то есть лук репчатый.

С удовольствием от процесса режу закуску штыком от СВТ.