Чистка - Эдуард Даувальтер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Всплывал и фактор Британии, речь о том, что военные заговорщики РККА были настроены в основном про-германски и хотели избавиться еще от одного персонажа – наркома иностранных дел Литвинова, большого англофила. В недрах системы власти и огромного заговорщического спрута происходила схватка германофилов и англофилов.
Глава нацистской пропаганды Йозеф Геббельс оставил некоторые записи в своем дневнике, проливающие свет на происходившее противостояние. Неизвестно, насколько Гитлер посвящал его в международные дела и комбинации спецслужб, но кое-что Геббелс знал. Он писал 25 января 1937 года, комментируя второй московский процесс: «Сталин прижимает евреев. Военные, должно быть, тоже настроены против евреев. Надо следить и ждать. С нетерпением они ждут падения и ареста Литвинова.»68
В тексте нет более конкретных деталей, ни имен. В РККА были англофилы и германофилы. Репутацию англофила и германофоба имел Михаил Тухачевский, что, конечно же, не мешало ему вступать с немцами в союз против Сталина. Напротив, германофилом был Иероним Уборевич, судя по всему эти симпатии, в конечном счете, не играли определяющей роли в последовавших событиях. Куда важнее было деление военных на заговорщические группы, их было судя по всему три: троцкистская (Гамарник, Якир, Уборевич), право-бонапартистская (Тухачевский, Фельдман) и правая егоровская (Егоров, Федько, Белов, Каширин, Дыбенко). Отдельно на Дальнем Востоке сплел заговор маршал Блюхер. Все они конкурировали друг с другом и взаимодействовали в одном большом заговоре против Сталина. К этим группам примыкало еще около 500 высокопоставленных военноначальников в центральном аппарате армии и военных округах.
Германия в этом раскладе делала ставку на третью группу маршала А. Егорова, главному стратегическому активу Германии в СССР Николаю Ежову предстояло предотвратить потенциальный военный переворот, сделав это так, чтобы егоровская группа осталась целой. Германская разведка уже проводила в жизнь комбинацию по сбросу компрометирующих материалов на Михаила Тухачевского и его группу. Эта операция проводилась политической полицией Германии: начальником гестапо Райнхардом Гейдрихом, его подчиненным Вальтером Шелленбергом и шефом уголовной полиции Генрихом Небе. Они были осведомлены, что в военных архивах находились документы, дискредитирующие советских военных.
При этом Гитлер явно не доверял военным, у которых была сильна скрытая оппозиция. Они могли предупредить маршала об грядущих арестах. Шелленберг пишет в «Лабиринте»:
«В соответствии со строгим распоряжением Гитлера дело Тухачевского надлежало держать в тайне от немецкого командования, чтобы заранее не предупредить маршала о грозящей ему опасности. В силу этого должна была и впредь поддерживаться версия о тайных связях Тухачевского с командованием вермахта; его как предателя необходимо было выдать Сталину. Поскольку не существовало письменных доказательств таких тайных сношений в целях заговора, по приказу Гитлера (а не Гейдриха) были произведены налеты на архив вермахта и на служебное помещение военной разведки. К группам захвата шеф уголовной полиции Генрих Небе прикомандировал специалистов из соответствующего отдела своего ведомства. На самом деле, были обнаружены кое-какие подлинные документы о сотрудничестве немецкого вермахта с Красной Армией. Чтобы замести следы ночного вторжения, на месте взлома зажгли бумагу, а когда команды покинули здание, в целях дезинформации была дана пожарная тревога.»69
В этом отрывке очень важно то, что Шелленберг признает главное – документы реально были, они позволяли утверждать, что заговор был и крупные советские военноначальники изменили родине. Шелленберг работу с документами описывал кратко так: «Теперь полученный материал следовало надлежащим образом обработать. Для этого не потребовалось производить грубых фальсификаций, как это утверждали позже; достаточно было лишь ликвидировать «пробелы» в беспорядочно собранных воедино документах. Уже через четыре дня Гиммлер смог предъявить Гитлеру объемистую кипу материалов.»
К сожалению, он так и не рассказал, что это были за документы, но скорее всего в них были также секретные военные документы, в частности генеральный план РККА. Да, получив такие документы и сличив их с оригиналами в НКО и Генштабе, Сталин мог получить абсолютное доказательство большой измены. Но в приготовленном досье должны были быть материалы, которые указывали, что именно определенные военные совершили измену.
Советское руководство ране получало информацию из Германии по своим каналам, так 16 января 1937 года главред «Правды» Лев Мехлис прислал Сталину сообщение корреспондента издания в Берлине Климова, где было в частности сказано:
«IV. Мне стало известно, что среди высших офицерских кругов здесь довольно упорно говорят о связях и работе германских фашистов в верхушке командного состава Красной Армии в Москве.
Этим делом по личному поручению Гитлера занимается будто бы Розенберг. Речь идет о кружках в Кр[асной] Ар[мии], объединяющих антисемитски и религиозно настроенных людей. В этой связи называлось даже имя Тухачевского. Агитация идет по линии освобождения русского народа от «еврейского ига».
В антисоветской газетной кампании фашистской печати эта нота особенно сильна.
Источник, на который сослался мой информатор: полковник воздушного министерства Линднер. Он монархически настроенный человек, не симпатизирует национал-социалистам]», был близок к Секту и принадлежит к тем кругам военных, которые стояли и стоят за соглашение с СССР».70
Упоминание личности Розенберга было очень похоже на правду, он родился в России, хорошо знал страну и был русофобом. ОН хорошо подходил на роль организатора злодейского заговора.
Информация о заговоре поступала не только из Германии, но и из других внешних источников. Советское диппредставительство в Париже тоже кое-что узнало. Политбюро получило сообщение от НКИД 17 марта 1937 г., где полпред Потемкин сообщал о своем разговоре с премьером Франции Далалье: «Даладье, пригласивший меня к себе, сообщил следующее:
1) из якобы серьезного французского источника он недавно узнал о расчетах германских кругов подготовить в СССР государственный переворот при содействии враждебных нынешнему советскому строю элементов из командного состава Красной Армии. После смены режима в СССР Германия заключит с Россией военный союз против Франции.
Об этих планах знает и Муссолини, сочувственно относящийся к такому
