Разведка и шпионаж. Вехи тайной войны - Андрей Юрьевич Ведяев

ранга Генрих Самойлович Люшков, который перед этим вместе со своими соратниками Каганом и Осининым-Винницким только на Дальнем Востоке арестовал 200 тыс. человек, 7 тыс. из которых расстреляли. Люшков выдал японцам всю агентуру на Дальнем Востоке и передал план покушения на Сталина «Медведь», который разработал лично, курируя строительство дачи Сталина в Мацесте.

23 ноября 1938 года Ежов написал в Политбюро ЦК ВКП (б) и лично Сталину прошение об отставке, в котором признавал, что не справился с проникшей в силовые структуры агентурой международных террористических организаций, и брал на себя вину за многочисленные побеги разведчиков и высокопоставленных сотрудников НКВД за кордон — прежде всего Люшкова. 24 ноября 1938 года Ежов был освобождён от обязанностей наркома внутренних дел СССР.

На следующий день, 25 ноября 1938 года, наркомом внутренних дел был назначен Лаврентий Павлович Берия. С этого момента репрессивная политика советской власти кардинально меняется. Ни о каком «большом терроре» речь больше не идёт. Если за 1937 и 1938 годы было расстреляно 681 тыс. 692 человека, то в 1939 году по обвинению в контрреволюционных преступлениях были приговорены к высшей мере наказания 2,6 тыс., а в 1940 году — 1,6 тыс. человек.

Результаты кадровой политики Берия выглядят весьма впечатляюще. Если в конце сентября 1936 года, то есть в пиковый период активности Ягоды, из 110 руководителей НКВД СССР почти 40 % были евреями (43 человека), а русских было 30 % (33 человека), то на 1 июля 1939 года среди 153 руководящих работников НКВД СССР насчитывалось уже 67 % русских (102 человека) и только 4 % евреев (6 человек).

На высвобождающиеся места Лаврентий Павлович расставляет не просто русских, а формирует специально подготовленную новую национальную элиту госбезопасности. В основном это были молодые сотрудники, выпускники Центральной школы (с 1939 года — Высшей школы) НКВД, Школы особого назначения (ШОН), межкраевых школ НКВД, а также молодые рабочие, комсомольские активисты, выпускники вузов. Все они выросли уже в советской стране, участвовали в её индустриализации, были готовы защищать завоевания социализма и были преданы лично Сталину.

«В Москву мы приехали в конце 1938 года, — рассказывает Нина Теймуразовна Берия. — К тому времени репрессии 37‑го уже закончились. Когда о моём муже пишут, об этом почему-то забывают. Так легче: есть человек, на которого можно возложить вину за все преступления, происходившие в стране. Но я уверена: когда-то будет написана объективная история, и тогда всё встанет на свои места. Я не доживу до того времени, но вы обязательно доживете, вы еще молоды. Ну что может знать, например, сын Микояна, когда с такой убежденностью утверждает разные абсурдные вещи? Ничего. Но все равно пишет».

Начальником внешней разведки (5‑го отдела ГУГБ НКВД СССР) Берия назначает Павла Михайловича Фитина, который стал первым русским на этом посту с момента создания внешней разведки 20 декабря 1920 года. Выходец из крестьян, он родился 28 декабря 1907 года в селе Ожогино Тобольской губернии, был пионерским вожаком и комсомольским активистом, затем перебрался в Тюмень. Осенью 1928 года Фитин поступает на инженерный факультет Сельскохозяйственной академии имени К.А. Тимирязева в Москве — как раз в первый год первой пятилетки, затем работает заместителем главного редактора издательства «Сельхозгиз». 28 марта 1938 года Фитин был зачислен на службу в органы госбезопасности и направлен на учебу в Центральную школу НКВД СССР в Большом Кисельном переулке, а осенью того же года переведен на ускоренные курсы вновь созданной Школы особого назначения (ШОН) НКВД СССР. Как отмечал сам Павел Михайлович, «в октябре 1938 года я пришел на работу в Иностранный отдел оперативным уполномоченным отделения по разработке троцкистов и “правых” за кордоном, однако вскоре меня назначили начальником этого отделения. В январе 1939 года (по другим данным, 1 ноября 1938 года. — А.В.) я стал заместителем начальника 5‑го отдела, а в мае 1939 года возглавил 5‑й отдел НКВД. На посту начальника внешней разведки находился до середины 1946 года».

Такая головокружительная карьера 30‑летнего Павла Фитина — менее чем за год он прошел путь от сельхозслужащего до начальника внешней разведки Советского Союза — объясняется не недостатком кадров «расстрельной разведки», а их реформой, направленной на создание первой национальной разведывательной службы, которая 26 февраля 1941 года стала называться 1‑м управлением НКГБ СССР — предшественником Первого Главного Управления (ПГУ) КГБ СССР.

Кадровая реформа, начатая Берией, коснулась и других служб — везде «вычищались» старые «местечковые» кадры, работавшие на «мировую революцию». Начальником контрразведки Берия назначил Петра Васильевича Федотова, уроженца Санкт-Петербурга. 4 сентября 1939 года Федотов стал начальником 2‑го, а 29 сентября 1940 года и 3‑го (контрразведывательного) отделов ГУГБ НКВД СССР. Именно Берия заметил и выдвинул на руководящую должность будущего легендарного начальника Главного управления контрразведки «Смерш», коренного москвича Виктора Семёновича Абакумова. 5 декабря 1938 года Абакумов был назначен начальником Управления НКВД по Ростовской области, а 25 февраля 1941 года — заместителем наркома внутренних дел. Ему было 32 года.

Таким образом, Лаврентию Павловичу перед войной удалось расставить на ключевые посты молодых, исключительно толковых руководителей — «патриотов», как бы сказали сейчас, лично преданных Сталину и взятому им курсу на построение сильного русского государства. Времена Коминтерна, ИНО и «мировой революции» уходили в прошлое — а вместе с ними и скомпрометировавшие себя многочисленными предательствами и провалами старые кадры. Мы не знаем, как бы они проявили себя в годы Великой Отечественной войны — особенно на оккупированной территории. Зато мы знаем, что выбор Берии полностью себя оправдал.

30 января 1941 года Лаврентию Павловичу Берия было присвоено звание Генерального комиссара государственной безопасности. 3 февраля 1941 года он был назначен заместителем Председателя Совета народных комиссаров СССР. Берия курировал работу НКВД, НКГБ, наркоматов лесной и нефтяной промышленности, цветных металлов и речного флота.

17 июня 1941 года Берия вызвал заместителя начальника 1‑го управления НКГБ СССР Павла Анатольевича Судоплатова и отдал распоряжение о создании Особой группы на базе внешней разведки для проведения диверсий в тылу у наступающих войск противника. Заместителем Судоплатова был назначен Эйтингон, под руководством которого за десять месяцев до этого в Мексике был ликвидирован злейший враг советского государства Лев Троцкий. Кроме того, Судоплатов обратился к Берии с предложением вернуть из мест заключения и вынужденной отставки чекистов, имевших большой опыт диверсионной и партизанской работы, таких как Серебрянский, Зубов, Медведев, Мордвинов, Золотарь, Фишер (Абель) и многие другие.

Особая группа при наркоме внутренних дел СССР Лаврентии Павловиче Берия была оформлена приказом НКВД № 00882 от 5 июля 1941 года. Приказом НКВД № 001435 от 3 октября 1941 года она была преобразована во 2‑й отдел НКВД СССР, а