Повешенный. Том II - Алексей Викторович Вязовский

местные дамы моментально попадают в обморок от вида голой мужской груди. Или же закапают ее слюнями. Накинув рубашку, я поспешил в Ленкин номер, а то народа там собралось уже предостаточно. По дороге натыкаюсь на румяную девку в простом сарафане, выбегающую из номера наших девочек.

— А, ну стоять! — ловлю я ее за рукав — Ты куда это собралась?

— Так там барыня моя! Вдруг чего случилось? — а у самой глаза аж горят от любопытства.

— Нечего тебе там делать! Иди, детей лучше стереги. А то пока будешь рот открывать, Оленин девочек украдет.

— Ой, да что вы такое говорите-то, барин⁈ — вытаращила девка глаза — Неужто этот ирод нашел нас?

— Нашел. Он вечером в ресторации Милене Силантьевне при всех угрожал.

Затолкав перепуганную девку назад в номер, я лишь успеваю рассмотреть на большой кровати две детские фигурки, укрытые общим одеялом. Дочки спят, поэтому их лиц в сумерках не разглядеть. Но при виде темных косичек, разметавшихся по подушке, сердце мое зашлось от нежности. Приходится уйти, чтобы не вызвать у служанки подозрений.

В номере жены вижу картину маслом: Ленок красиво рыдает, прижимая одной рукой к себе одеяло, а в другой сжимая подсвечник. Рядом хлопочет кто-то из постояльцев, тщетно пытаясь забрать «орудие возмездия» из женских рук. Ну, ну…

— Господа, разрешите пройти! — расталкиваю я толпящихся постояльцев. Многие пришли со своими подсвечниками, и за то им огромное спасибо — в номере хотя бы светло.

— Милена Силантьевна, что здесь случилось? — обращаюсь я к жене.

Ленок не переставая картинно рыдать, внятно выдает заготовленную версию. Склоняюсь над мужиком, снова проверяя у него пульс, замечаю, что на лбу у него наливается огромный шишак. Хорошо я его приложил!

— Успокойтесь, сударыня! Негодяй жив, только без сознания. Видимо вы сильно ударили его с перепуга. Давайте сюда свой подсвечник.

— Отправьте кого-нибудь за полицией! — слышу я за спиной командный голос Бекетова. А вслед за ним в номере появляется тетушка в смешном чепчике с кучей оборок.

Втроем мы быстро наводим порядок, выставив всех лишних зевак за дверь. Остался только пожилой мужчина, который, услышав женский крик, пришел сюда первым.Тетушка берется успокоить Ленку, подсовывая ей под нос пузырек с нюхательной солью, а мы с Александром Ивановичем переворачиваем мужика, чтобы обыскать его. В правом кармане его куртки находим нож. Страшно даже представить, если бы меня в тот момент здесь не было.

— Ну, и подлец же этот Оленин! — вскипаю я.

— Да, уж… этот дурак приговор себе подписал. За такое только каторга. Но сначала нужно допросить мерзавца, вдруг это просто совпадение? — сомневается граф.

— Сами-то верите в такую случайность⁈ Только как бы он не откупился.

— А вот за это не переживай, Костя. Мы сегодня к губернатору на обед приглашены, я попрошу его взять это дело под свой личный контроль. Не каждый день в Вологде такое происходит. Но кто-то ведь еще и подсказал негодяю, в каком номере Милена живет. А если бы он к ее детям в номер забрался⁈

От этих слов Бекетова у меня на голове волосы зашевелились. Ну, все, сука…! Оленин точно не жилец. Убью гаденыша собственными руками, без суда и следствия. Видимо в этот момент у меня все на лице было написано, потому что дядюшка удивленно поднял бровь

— Успокойся, племянник. Сейчас придет полиция и во всем разберется…

Глава 12

— Ваше Благородие, просыпайтесь!

Пристав Шкурин с трудом разлепил покрасневшие глаза и хмуро уставился на взволнованного подчиненного

— Охапкин, ты часом не охренел⁈ Я ж только прилег!

— А я что? — развел руками Ефим — Это посыльный с постоялого двора Ведерникова как угорелый примчался. Говорит, вас срочно требуют, там у них вроде как убивца поймали-с.

— Какого еще убивца? — Василий Семенович сел, опустив босые ноги с кушетки на пол, и потер руками лицо, пытаясь прийти в себя спросонья.

Судя по тому, что солнце за окном еще не встало, прошло всего часа три, как отряд солдат во главе с самим полицмейстером отправился арестовывать сообщников бандитов. Пристав, оставленный в управе за старшего, только было прикорнул, проводив всех, и тут новая напасть. Голова еще соображала плохо, и Шкурин раздраженно прикрикнул на помощника

— Ты хоть толком объясни, что там случилось-то?

Из-за плеча Охапкина показалось веснушчатое лицо Сеньки, который служил на посылках у Ведерниковых.

— Ваше благородие, вы уж не гневайтесь, но без вас никак-с! — зачастил тот — Я сначала было к квартальному надзирателю побег, но тот сразу велел к вам управу идти. У нас ночью чуть барыню одну не убили. А до утра ждать было никак не можно, у убивца же башка пробита — не дай бог, еще представится!

Шкурин, оторопев, уставился на парня и потряс всклокоченной головой, пытаясь сообразить, как такое могло случиться.

— Погодь, я что-то не пойму… а почему голова у убивца пробита?

— Дык, это барынька его того…

— Чего «того», балбесина ты окаянная⁈ — разъярился пристав, теряя всякое терпение.

— Ну, постоялица-то наша сильно испужалась и со страху его тяжелой канделяброй огрела — заметив недоверие на лице пристава, Сенька перекрестился — Ей богу, не вру, господин офицер! Вот вам крест! Сам видел, как племянник Его Сиятельства, младший Бекетов еле отнял у нее из рук эту канделябру! А сам граф меня потом уже за полицией послал.

— Бекетов? Граф? Так с этого и начинать надо было! — вскочил Шкурин и заметался по кабинету, подхватывая с пола сапоги — Вот уж, принесла его нелегкая на нашу голову… не сиделось этому графу в Костроме… Вчера всю управу на уши поставил, а теперь новая напасть…!

* * *

Пока ждали полицию, Лена уже немного успокоилась и даже успела привести себя в порядок с помощью Марии Ивановны. Тетушка же на правах старшей дамы и представила ее графу Бекетову.

— Как же вы, сударыня, умудрились так его приложить, что чуть не убили? — покачал головой Александр Иванович, разглядывая огромную шишку на голове негодяя, который до сих пор валялся на полу без сознания — откуда только сила такая в нежных женских ручках…

— Видимо, Милена Силантьевна свой дар с испугу применила — высказала предположение Мария Ивановна. Наверное, она успела увидеть Ленкину звезду, когда помогала ей одеться. Спасибо, тетушка, нам даже