Осколки света - Джоанн Харрис

Если хорошенько постараться, найду ли я его «дом»? Нашла ведь я Джо. С другой стороны, мы с ней до этого виделись. Найти Грэхема Кроули – совсем другое. И все-таки? Получится его отыскать? Убедиться в его виновности? А то и зайти дальше?

Нет. Это Айрис во мне говорит. Она твердо верит в самосуд. Считает, что нужно исправлять плохих людей, будто мы супергероини. Я ей объясняю: так нельзя. А она не верит. Хотя ничего не может поделать, разве что поспорить в «Твиттере». Тем не менее я каждое утро заглядываю перед работой в «Буфетную Присциллы» выпить с ней чаю, а если посетителей мало, то и поговорить. Иногда покупаю пончик. Все лучше, чем завтрак с Вуди. И потом, за ней надо приглядывать. Айрис куда храбрее меня. Она не боится конфликтов. И, как Алекс, она вливается в мою жизнь. Айрис нельзя назвать близкой подругой, хотя она знает обо мне больше остальных.

Встречаемся сегодня в нашем месте, – пишет она в сообщении. – Хочу тебя кое о чем попросить.

В нашем месте. Значит, в коктейль-баре. Пришлось согласиться. Честно говоря, с ней сейчас проще, чем с Мартином. С ним приходится многое скрывать, не в последнюю очередь отвращение к Вуди. Куда Мартин, туда и он, разве что кроме спальни. С Айрис, по крайней мере, не надо заметать пыль в «доме» под ковер. Она видит меня такой, какая я есть. И ей нравится. Это тоже приятно.

Знаю, о чем вы думаете. У меня «материнский заскок», как выражается Мартин. Иначе почему меня тянет общаться с девушкой, годящейся в дочери? Но вы ошибаетесь, как и он. Я ценю нашу дружбу. Как детскую дружбу с Кэти. Как дружбу, которая была – или мне лишь казалось? – у нас с Мартином. Только с Мартином мы познакомились в шестнадцать, нас ослепили гормоны. Тогда я считала, что Мартин видел настоящую меня, однако любовь – зеркало Гезелла. Мы видели то, что хотели видеть, – приукрашенные образы. Теперь же зеркало разбилось. Так мы наблюдаем за фокусом. Так мы видим мир – через осколки прошлого.

Айрис опоздала. Как всегда. Постепенно бар заполнился посетителями, и я заказала «Космополитен». Конечно, они уже вышли из моды, но как-то странно и неправильно это – дожить до сорока восьми и ни разу даже не попробовать. «Космополитен» пьют женщины, у которых есть друзья. Они встречаются большими шумными компаниями и обсуждают свою интимную жизнь. Женщины вроде Алекс и Леони. Женщины, которые в гармонии с собственным телом.

Молодой официант принес на подносе напиток и японское рисовое печенье.

– Кого-то ждете?

– Подругу, – кивнула я.

По коже будто пролился огненный дождь. Внутреннему голосу, всегда готовому сказать злое и обидное, не нравится, что у меня есть подруга. Он радостно напоминает: женщина моих лет дружит с девушкой вроде Айрис? Смешно! Зато официант ничего смешного не видит.

– Хорошего вечера.

Я выпила «Космополитен», розовый, как волосы Айрис, и на вкус подозрительно безобидный. Потом заказала еще два коктейля – для себя и Айрис. Зря. Когда она наконец явилась, я уже опустошила оба бокала.

– Извини, что опоздала. Дела.

В очередной раз я удивилась, как сногсшибательно выглядит Айрис. Сегодня она надела кожанку с розовым мехом, под цвет волос, черные сапоги на высоких каблуках и черные джинсы, которые будто из машины для резки бумаги вынули. Она заметила пустые бокалы.

– Ясно. Надо заказать еще.

За новыми коктейлями Айрис рассказала мне подробности. У нее новый парень, зовут Ник. Он актер, хотя пока играл только в детских представлениях на Рождество. Она еле спаслась от Вуди и теперь не доверяет мужчинам, а Ник слишком хорош. Слишком красивый и внимательный. Вот Айрис и просит его проверить. Выяснить, можно ли с ним встречаться.

– Ну уж нет. Вспомни прошлый раз.

– С тем уродом?

– С Вуди.

– Он насильник и хмырь. И слабый. Не ты, так что-нибудь еще его сломало бы. У него проблемы с головой.

Да, она права. И все равно – «домик» больше не игра. Может, никогда игрой и не был. Тогда мы с Кэти не понимали, но Адам Прайс был первым тревожным звоночком. Конечно, Адама Прайса травмировали еще до нас. Мы просто не знали и не думали, что будет, если его довести. Люди растут, а с ними – их травмы. Их расстройства. Любая перемена в «доме» грозит серьезными последствиями.

– Знаю. Но…

…Но голос госпожи Чаровник до сих пор шепчет мне на ухо: Пусть все на тебя смотрят. Потому она меня и выбрала. Она во мне что-то разглядела. Хотела научить: если мужчинам можно на нас глазеть, то и мы можем глазеть в ответ. Загляни внутрь, и все, – увещевает она. – Убедись, что он и правда такой классный. Ничего серьезного не делай. Проверь, не собирается ли он…

– …выкинуть какой-нибудь фокус, – договорила Айрис. – Ник скоро придет, поэтому давай закажем кувшинчик коктейля, и берись за дело.

Я собиралась возразить, но три «Космополитена» сыграли ей на руку. Я же тренировала свою способность. Почему бы не помочь Айрис? Вдруг спасу ее от разбитого сердца? Только посмотрю, и все…

– А вот и он!

Айрис встала поздороваться с молодым мужчиной лет тридцати. Карие глаза, темные волосы, улыбка, подчеркивающая яркую внешность. Актер, так Айрис сказала. Это ни о чем не говорит. Тут актеров пруд пруди. Я хотела узнать другое. Добрый ли он? Не обманывает ли?

Его гостиная безупречна. Обставлена со вкусом, каждая вещь на своем месте. Ни намека на раздутое эго и дурные привычки. Аккуратная передняя для друзей и родственников. На первый взгляд никаких чудовищ. Кошусь на Айрис. Она улыбается. Заметно, как он ей нравится. Это хорошо, она заслужила хорошую пару. Я захожу дальше, ищу дверь с табличкой «Секс». У всех есть такая, и обычно я не заглядываю внутрь. Сейчас же особый случай, Айрис еще очень уязвима. Надо убедиться, что этот парень ничего не сделает против ее воли.

Многого не нужно, достаточно взгляда. Я не собираюсь его переделывать. Мельком осмотрю закулисье, чтобы убедиться: Айрис ничего не грозит. На миг я поверила, что в этом парне нет серьезных изъянов. Он любит женщин. Уважает их. Восхищается их силой и стойкостью. Любит женское тело. А еще любит их душить, иногда без согласия. И временами ничего дурного не видит в том, чтобы украдкой снять презерватив.

Да чтоб тебя!

Вот и трещина, разрушающая иллюзию. Тайная жизнь, заметная только при определенном освещении. Можно ли его исправить? Повесить табличку с надписью: «Согласие – это важно»? Наверное, можно. Только я зашла в потаенную часть «дома», где могут возникнуть сложности. Это не так просто, как предложить купить детскую книгу. Малейшая перестановка здесь приводит к непредсказуемым последствиям. «Ты стараешься ради Айрис, – напоминаю я себе. – Защищаешь ее. Даже если ты его исправишь, неужели доверишь ему свою подругу?»

Я вышла, глянула на Айрис и покачала головой. Не классный.

«Почему?» – беззвучно спросила Айрис.

Я пожала плечами. Позже.

– Ладно.

Она показала большим пальцем в сторону туалета. Я пошла за ней, оставив Ника одного за столиком. Как только он уже не мог нас увидеть, Айрис повернулась ко мне.

– Ну?

Я все рассказала.

Она кивнула и направилась к двери.

– Подожди! Ты чего? – удивилась я.

Айрис улыбнулась, снова меня встревожив.

– Мы ведь решили, что такой мне не нужен. И ты не хочешь рисковать. Пусть хоть заплатит по счету, верно?

– Ты разве не хочешь…

– Доказательств? – Она опять пожала плечами. – Зачем? Мужчин полно, а ты такая одна.

До чего рассудительная! Совсем не похожа на ровесниц. А вдруг это последствия случая с Вуди? Вдруг я направила в ее «дом» больше, чем хотела? Неужели я и ей навредила?

Видимо, Айрис почувствовала мое смятение. И вновь улыбнулась. Она вдруг показалась и очень молодой, и очень старой.

– Крошка, ты чересчур трепыхаешься, – успокоила она, волоча меня к двери. – Давай купим буррито. Умираю с голоду.

6

Понедельник, 11 апреля

Сегодня появилось больше новостей о Грэхеме Кроули. Бывшая коллега дала интервью «Обсерверу». Четыре года назад Эмма Баттон проходила практику в Мюррейском лицее. Грэхем Кроули тогда только развелся и пригласил Эмму выпить. Она отказала. Затем последовал «шквал имейлов,