Дерево не выбирает птиц - Юлия Андреева

— Но подожди, мы так долго искали, столько уже пересмотрели кандидаток, такое тело, крошечная ножка, благородная осанка, лоб… разумно ли бросать все это и искать что-нибудь другое? Подожди немного, завтра на рассвете мы тронемся в путь, и дома ты сама увидишь, что вся твоя проблема — это один несчастный зубик, не передний, так что…

— Как будто ты не знаешь, что когда у человека начинают портиться зубы, у него заканчивается здоровье. Минору не примет жены с гнилым запахом изо рта! Придется все начинать сначала. — Има оглядела притихших девушек и, остановив взгляд на младшей Ханако, поманила ее пальцами[23]. — У тебя, надеюсь, зубы нормальные? Живот не болит? Цикл регулярный?

— Цикл? — Ханако вытаращилась было на нахалку Иму, но госпожа тут же помогла ей.

— У тебя ежемесячные крови проходят без болей или как?

— Без болей. А зачем?

— Покажи зубки.

Ханако послушно открыла рот, и госпожа, аккуратно отодвигая ее губки, осмотрела зубы.

— Точно нитка драгоценного жемчуга. Повезло. — Она нежно погладила девушку по щеке. — Когда в последний раз переплетала ноги с мужчиной?

Ханако зарделась от стыда, но, решив, что с госпожой лучше не лукавить, призналась, что она девственница.

— Девственница? — Има пожала плечами. — Что же, это не порок.

— Подумай, такого совершенного тела больше может не быть. Небеса и так слишком благосклонны к тебе, — затараторила госпожа, но Има прервала ее нетерпеливым жестом. Она уставилась на Ханако, закатила глаза и рухнула навзничь.

В это же время Ханако словно подавилась чем-то, закашлялась и упала бы, не поддержи ее стоящая рядом госпожа.

— Ну, это уже совсем другое дело, — улыбнулась быстро пришедшая в себя Ханако. — Зеркало мне, живо!

Глава 21

Новая избранница

Тот, кто ругается с женщинами за ужином, обычно спит один.

В этот день Ханако не разговаривала больше с Кейко, да и вообще ни с кем не разговаривала иначе как в приказном тоне. То ей не нравится, как уложены волосы, то нужно было срочно бежать в лес и собирать полевые цветы. Причем полевые лилии казались недостаточно изящными, и Ханако требовала, чтобы кто-нибудь из самураев отправился на поиск настоящих хризантем.

При виде такого поведения Ханако госпожа сначала старалась всячески угождать ей, затем посуровела и больше отмалчивалась, или уходила в сторону. Было заметно, что ее что-то беспокоит.

В конце концов, было принято решение срочно сворачивать лагерь и отправляться в путь. Куда? Да разве об этом будут говорить глупым деревенским девушкам?

Старуху и Иму даже не отвезли к ним домой, не предали огню, об Име так и вообще поначалу говорили, будто бы она жива, только находится в глубоком обмороке. Кейко тоже подумала, что Име солнышко голову напекло, а как иначе объяснить ее странные речи? Поэтому она не удивилась, когда девушка вдруг упала замертво. Правда, ее почти сразу же оттащили в сторону, и самураи запретили ее беспокоить. Но да у Кейко, так же как и у других девушек, тут же работенки прибавилось, так как Ханако в свою очередь тоже начала корчить из себя принцессу, и все, точно играя в какую-то странную игру, вдруг начали ей подыгрывать.

Иму завалили ветками, живая она была или мертвая, девушки не знали. Им по-прежнему ничего не говорили, велели помогать собирать вещи, после чего госпожа и Ханако сели в уютный паланкин, и четверо носильщиков подняли его на свои плечи… должно быть, двигаться предстояло через земли какого-нибудь строгого даймё, не терпящего, чтобы дороги в его владениях портили колеса телег и копыта коней. Часть конных воинов действительно поехала другим путем, а девушки послушно последовали за своими новыми хозяевами.

— Мы идем в замок, — шепнула Кейко Орино. — Я сама слышала, как вот тот дядька говорил носильщикам: «В замок»! Понимаешь, что это значит?! Получается, что все мы приняты!!!

— В замок? — Кейко не хотела думать о замке и тех радостях, которые ее там ждут. Вместо этого она смотрела на сделавшуюся вдруг такой чужой для нее подружку Ханако и старалась получше запомнить дорогу. Наверное, родители уже с ног сбились, ища ее. Что же делать? Как подать весточку?

Они прошли мимо какой-то деревни, девушки не знали ее названия, так далеко никто из них ни разу не забирался. Потом переправились на другую сторону небольшой речушки, воспользовавшись услугами рыбаков. Здесь, на другом берегу, самураи сделались более оживленными, они уже меньше оглядывались по сторонам, поджидая возможную засаду. К ночи отряд добрался до дивного дома с садиком и очаровательными ручейками. Широкий, просторный двор был засыпан желтым песком и вдоль дорожек лежали похожие на черепах камни. Рядом с домом, чуть в стороне, стояла красивая беседка, вокруг которой цвели синие цветы. Целая толпа одинаково одетых девушек высыпала навстречу приезжим.

— Неужели это и есть замок! — воскликнула Ниоко, никогда прежде не видевшая ни одного замка.

— Это постоялый двор. — Начальник стражи толкнул девушку в спину, и все вместе они прошли в просторную комнату. Слуг и служанок при постоялом дворе было видимо-невидимо, все чистые, в добротных одеждах: юбках или широких штанах и куртках с завязками — красота. Ни тебе штопки, ни заплаты. Поверх одежды длинные фартуки, чтобы одежду не залить, не заляпать.

Госпожа сразу же потребовала ванну и, не поев, отправилась с Ханако мыться, девушек загнали в заднюю комнату с выходом во двор. Каждой принесли по миске похлебки и по сырой рыбке, к которой подавался ароматный соус. Потом был чай. Все очень вкусное. Но никто, даже толстая Орино, не попросил добавки, уставшие, все попадали спать и провалялись до рассвета.

Наутро снова тронулись в путь. Но на этот раз произошло новое чудесное событие. Оказывается, ночью на постоялый двор прибыл еще один конный отряд, должно быть, вызванный начальником стражи из замка. Самураи усадили девушек перед собой на спины лошадей, госпожа и Ханако получили каждая по коню, после чего они все вместе вновь тронулись в путь.

— Ты, как там тебя? — Должно быть, Ханако посмотрела на Кейко, потому что везший ее самурай тряхнул девушку за плечо.

— А? — Она вытаращилась на подругу.

— Как тебя зовут, милая девушка? — Повторила вопрос Ханако.

— Ты меня спрашиваешь? — Девушка захлопала глазами. — Ты же меня как облупленную знаешь, мы же в одном ручье купались, спали в обнимку… мы… в куклы играли… мы… — Она зарыдала.