Дуэль сердец - Кэтрин Бритт

— Что ж, даже дружбы не возникло между нами за все это время?

— Честно говоря, мы ведь ненавидели друг друга с самого начала, а теперь — извините, я утомлена.

Он вытащил связку ключей из кармана и положил на туалетный столик.

— Ключи к автомобилям в гараже. Вы можете пользоваться любым из них, кроме моей машины. Я закажу вам билет на самолет. Все время до отъезда в Танжер чувствуйте себя так, как будто вы у меня в гостях.

Она подняла глаза и встретилась с его взглядом. При этом каждая клеточка ее тела вздрогнула. «Оставаться с ним, чтобы он узнал ее тайну? Никогда!» — Мысль, что он, возможно, уже догадывается о ее истинных чувствах, не пришла ей в голову.

Гейл нырнула в кровать, будучи крайне утомленной. Столкновение с Лансом сильно истощило ее силы. Поездка, пролагавшая между ними барьер в тысячи миль, была лучшим решением, но и оно не излечивало ее разбитого сердца. Если путешествие в Танжер приводит Ланса в бешенство, то это только потому, что нарушает его планы. Ничего, в компании Джудит Майн он вскоре утешится. Впервые Гейл одержала победу над ним, но она не испытывала восторга и долго еще мучилась бессонницей, после того как выключила свет.

Глава 9

На следующий день во время обеда Ланс сообщил Гейл, что заказал для нее авиабилеты на Танжер.

— Ваш рейс через три недели. Я решил, что нет смысла брать билеты на более ранний срок. За это время вы еще окрепнете, чтобы выдержать дальний перелет.

Гейл спокойно выслушала его сообщение. Ей больше нравилась собственная идея — заказать билет на самые ближайшие дни, но Ланс был способен вообще отменить отъезд. Так что она не возражала. В конце концов, и три недели когда-нибудь закончатся. Гейл ожидала больших препон с его стороны, и столь малое его сопротивление ее решению удивляло. Он, видимо, ничего не говорил своей мачехе Лауре ван Элдин, потому что та в удивлении воскликнула:

— Но на Рождество вы вернетесь, моя дорогая?

— Гейл хочет провести Рождество с бабушкой и дедушкой, — спокойно сказал Ланс. — Ей полезно развеяться.

Лаура тепло и приветливо улыбнулась:

— Пускай так и будет. Вам необходимо погреться на солнышке, и я понимаю стремление Ланса помочь вам окрепнуть вновь. Ведь вы теперь замужем, и надо набираться сил.

Гейл вспыхнула и спрятала глаза от ядовитой улыбки Ланса. Джудит сидела рядом. Судя по ее взгляду, она хорошо обо всем осведомлена. Как газетный репортер, эта женщина имеет нюх на скандалы, и она понимает, что если молодожены проживают отдельно — это что-нибудь да значит. Лаура, чувствовалось, ни о чем не догадывается. Она не подвергала сомнению их действия.

— Дорогая, мне ужасно жаль, что вы уезжаете, — говорила она. — Я надеялась, что вы поможете мне в подготовке к Рождеству. У меня будет столько хлопот! Необходимо отдать распоряжения о покупках, устроить торжество для деревенских детей и посетить больных в госпитале. Но не буду эгоистичной. Вам, без сомнения, нужно увидеться с вашими бабушкой и дедушкой. — Гейл улыбнулась ей, думая, что она, в сущности, очень приятная женщина, хотя и говорит иногда вздор. Лаура продолжала: — Я люблю Танжер. Там всегда светит солнце! — Она бросила хитрый взгляд на пасынка. — Конечно, вы не позволите Гейл отправиться в одиночку, Ланс? Это великолепное место для медового месяца. Только вообразите, ничего не делать весь день, лишь наслаждаться любовью друг к другу, утопая в восточной роскоши.

Джудит рассмеялась:

— Вы прирожденный журналист, тетя Лаура. Вы имели бы успех, печатая свои заметки в газетах. К слову сказать, вы знаете, что Танжер — ближайшее на земле место к аду.

Глаза Лауры светились от сладостно-горьких воспоминаний.

— Возможно, оно также ближе всего к небесам, если вы влюблены, конечно, — сказала она мечтательно.

Ланс усмехнулся:

— Думаю, вы могли бы с успехом вести раздел под названием «Письма несчастным в любви».

Мачеха серьезно взглянула на него:

— Я всегда хотела заниматься чем-то вроде этого.

Все заулыбались, а Гейл вздохнула свободнее, когда Ланс перевел беседу в другое русло. Он стал расспрашивать Джудит о ее творческих планах: командировках и темах, над которыми она работает.

В последующие дни Лаура не спеша занималась хозяйством, устраивала приемы и сама ездила в гости, а с Гейл виделась, только когда у них были званые обеды, но продолжала относиться к ней по-дружески. Предоставленная самой себе, Гейл могла делать что хотела. Она гуляла с Мисти, и их прогулки становились все длиннее. Постепенно Гейл снова привыкла подолгу ходить. По инициативе Лауры не раз устраивались пикники, женщины втроем ехали на машине в какое-нибудь красивое местечко, чтобы насладиться пейзажем и закусить на природе.

Ланса она видела теперь нечасто. Несколько раз он был с ними вместе в театре и на обедах, но большую часть времени проводил, совещаясь с сэром Бонаром и другими деловыми партнерами. Он со скучающим видом выслушивал советы Лауры поменьше заниматься делами и побольше развлекаться и отвечал нечто невразумительное. Лаура целовала его в щеку и журила, что он мог бы быть повеселее.

Его близкое присутствие причиняло невыносимые страдания Гейл. Кроме того, что время от времени он стал странно поглядывать на нее, больше перемен в нем не наблюдалось. Он был все таким же, как и прежде: холодно-учтив, невозмутим, даже если она стремилась вывести его из себя и совершала возмутительные проступки. Ближе к отъезду Гейл начала чувствовать уныние и неуверенность. Мысль, что она исчезнет из его жизни навсегда, наполняла ее печалью. Гейл испытывала ни с чем не сравнимое чувство счастья, сердце ее начинало усиленно биться, когда она слушала его приближающиеся шаги или его голос. Ей трудно и невыносимо было думать, как пройдет ее жизнь вдали от него.

Три недели пролетели как одна, и оставалось всего два дня до отлета в Танжер, когда Гейл вспомнила о необходимости сделать покупки.

Впервые после болезни поехав в Лондон на машине, она почувствовала, что возвращается к себе домой. Но вскоре это впечатление оставило ее — она не встретила ни одного из своих друзей.

В холодном воздухе уже сильнее ощущалось веяние осени. Деревья вдоль дорог стояли почти без листьев, мрачно предупреждая о длинных, темных зимних ночах, когда лишь витрины магазинов светятся во мраке. Гейл припарковала автомобиль и с грустью прошлась по магазинам.

После она заглянула в кафе, где обычно завтракала с друзьями. Как всегда, было много народу, и она с трудом пробралась через толпу людей на свободное место. Их любимый стол был теперь занят чужой веселой компанией. Разочарованная, она все-таки заметила несколько знакомых лиц, но никак не могла припомнить, кто это, и решила сосредоточиться на завтраке.