Танец с Клинком (СИ) - Корзун Кирилл

— Великий Хан! Война…

Глава 10 Распутывая Узлы

Опытные наёмники бессознательно улавливают тонкий флёр аромата войны незадолго до её начала — они, как и дикие звери, чуют катастрофу заранее, но в отличии от животных, не спешат убираться подальше. Даже если интуиция предупреждает о неприятностях.

— Жопой чую, неспроста эти малолетки снова нагрянули! — взволнованно заявил "замок" взвода тяжёлой пехоты, в очередной раз покосившись на упомянутую молодежь. — Помяни моё слово, Макс! Не к добру это, ох, не к добру!

Суеверный "ушкуйник" размашисто перекрестился. Лейтенант "Вьюна" недовольно скривился и вновь поднёс к глазам бинокль, рассматривая нагрянувших на военную базу гостей, благо возвышенность в виде диспетчерской позволяла обозреть занятую молодёжью площадку перед одним из грузовых ангаров.

Группа юношей, облачённых в приталенные кожаные плащи лётного образца и лихо сдвинутые набекрень фуражки, развлекалась в истинно аристократическом стиле — парни увлечённо перекидывали между собой комок Силы. Причём делали они это только ногами, всячески изощряясь в акробатике ради эффектного и красивого паса.

— Господи, спаси и сохрани! — едва слышно пробормотал "замок", перекрестившись в третий раз подряд. — Жопой чую, не к добру это!

— Клюв закрой, ворона! Тоже мне, пророк доморощенный… — рявкнул Макс, командовавший объединённым отрядом в отсутствии капитана Хаттори, — …выискался на наши головы!

На душе ему легче не стало. Непонятная тревога, возникшая после слов товарища, неприятно запульсировала в висках. Максу отчаянно захотелось кофе. С коньяком. А лучше…

— Диспетчерская, запрашиваю зелёный свет для кортежа капитана Хаттори. Запрос на подключение для передачи кодированного пакета. — шершаво прохрипела рация на поясе лейтенанта и смолкла. Оператор продвинутой системы связи немедленно переключился на защищённый канал.

— И почему я не удивлён? — вслух спросил Макс, почесав лысую голову и перебрасывая бинокль собеседнику. — Пойду встречать высокое начальство. Остаёшься за…

— Боевая тревога! — провозгласила система оповещения базы, не жалея мощности аудиоколонок внутри и репродукторов снаружи. — Код "красный". Боевая тревога!

— В следующий раз, Макс. — отрицательно помотал головой "ушкуйник", перекидывая бинокль обратно, — Я знал! Жопой чуял!

Щёлкнув по рации, наёмник грохочущей скороговоркой команд запустил цепную реакцию, давая вводную оперативной группе тяжёлой пехоты. Лейтенант "Вьюна" с досадой пнул бронированное стекло панорамного окна диспетчерской и в сердцах прошептал:

— Чуял он… И этот ebanat опять что-то удумал! Blyat! За что, Боже, за что?!?!?!

Выговорившись и помолчав пару мгновений, Макс украдкой огляделся по сторонам и… перекрестился:

— Господи, спаси и сохрани…

В раскрытые ворота военной базы медленно въезжал кортеж из бронированных внедорожников личной охраны Хана.

— Великий Хан! Война…

Словно камень, брошенный в ровную водную гладь, последнее слово оборванного и чумазого э'вьена взбаламутило спокойную обстановку поместья рода Хаттори. Охрана, состоящая из наёмников "Вьюна", взволнованно зашепталась, завозилась на местах, подтягивая ремни снаряжения и проверяя оружие. Звонкие щелчки затворов и магазинов, хрип раций, отрывистое покашливание…

— Война…

Взметнувшаяся вверх рука прервала речь старшего из охотников. Спустившись к нему, я приблизился к нему спокойным и в тоже время торопливым шагом, внимательно изучая стоящих перед мной э'вьенов с ног до головы. Отороченная мехом кожаная одежда, промокшая от талого снега и выпачканная бурой грязью, утратила прежний щеголеватый вид — оплавленные бусины, испятнанная кровью вышивка, многочисленные мелкие прорехи. Из оружия охотникам оставили только ножи. При моём приближении э'вьены синхронно пали ниц и терпеливо замерли в этом неудобном положении, уперевшись ладонями в выложенную камнями дорожку к особняку.

— Встаньте…

Собственный голос показался мне каким-то чужим — властным и излишне безжизненным.

— Вы проделали долгий путь. И он был нелёгок. Старший пойдёт со мной, младшие останутся на попечении моих людей. — развернувшись к охране, замёрзшей на крыльце особняка, я поманил к себе ближайшего: — Разместить, накормить, переодеть, обеспечить медицинскую помощь.

Староста наблюдал за мной с плохо скрываемым интересом и, поймав мой вопросительный взгляд, пояснил:

— Ты здорово изменился за прошедшие месяцы. Пожалуй, даже чересчур.

— А разве у меня был выбор? — парировал я, вновь возвращаясь к старшему из троицы охотников: — Что с вами произошло? Кто напал на посланцев народа э'вьен?

Вопрос прозвучал неспроста. Это были мои люди, или подданные. И я нёс за них ответственность. Власть — это не только привилегии, но и обязанности.

— Пленные попытались сбежать, великий хан. Их и без того было слишком много. Воины племени оказались не готовы к тому, что у них отыщутся сторонники в этом городе. — спокойно ответил охотник.

На вид ему было примерно лет сорок — длинные чёрные волосы, перетянутые налобной замшевой повязкой, поблескивали редкой сединой, смуглое лицо украшали сложные ритуальные шрамы.

— Пленные? — удивлённый хмык Алексея совпал с моим вопросом. — Замечательно, что есть кого допросить. Кто они?

— Желтокожие, что живут у наших границ. Они осмелились пересечь Линию Черепов и напали на стойбище племени Лосей, вырезав его подчистую. — в голосе говорившего проскользнула глухая тоска и неподдельная боль. — Духи отвернулись от нас, чтобы там не говорили шаманы. Святотатство не прощается!

— Как интересно. Думаю, что тебе явно есть что рассказать, воин. Но сначала необходимо обработать твои раны… — переключив внимание на друга, я виновато развёл руками: — Ситуация изменилась. Поездка на базу отменяется.

Староста недовольно нахмурился и не сразу нашёлся с ответом. На это ему понадобилось секунд десять.

— Мне придётся отъехать, чтобы мы довезли сюрприз в целости. — пробормотал он, охлопывая руками карманы. И удивлённо замер, увидев перед собой мою раскрытую ладонь, на которой лежал чёрно-золочёный перстень главы рода Хаттори. — Не понял?

— Прошу тебя собрать всех "ушкуйников" и вернуться уже вместе с ними. Повелевай ими от моего имени, названный брат. Пусть готовятся выступать в поход. — щедро оделив друга полномочиями, я смог совместить и дружбу и долг, высвободив небольшое пространство для маневра.

Предстояло навестить своих жён.

Влияние одной женщины на мужчину способно перевернуть его жизнь вверх дном. В случае, если в твоём доме сразу две представительницы "слабого" пола, ты сразу оказываешься в меньшинстве. Первое правило японского гарема гласит: разделяй и властвуй! Ибо побеждать спевшихся змей значительно труднее, чем управлять ими по одиночке.

А мои спелись.

Это произошло пока я "отдыхал" в тюрьме. И кто бы мог подумать, что существует такая возможность? Тут я себе бессовестно лгал, прекрасно зная, что Мэйли плохо замечает препятствия перед собой. И если не сумеет победить, то попытается слиться с противником и стать его частью.

Кажется, такому её целенаправленно учили в детстве. Память брата уверенно утверждала, что "сандаловой палочке" должно владеть искусством обольщения обоих полов. Этот момент я откровенно проворонил. И теперь щедро расплачивался.

Мои женщины не просто подружились. Скоротав первую ночь моего заключения в компании нескольких бутылок вина, девушки проснулись в объятиях друг друга. Поза объятий была столь недвусмысленна, что Алекса и Мэйли решили повторить уже на трезвую голову. Потом были совместные слёзы, взаимные утешения, нежность, поцелуи…

Их роман развивался столь стремительно, что, освободившись из мест заключения, я с удивлением обнаружил не соперниц, а любовниц. Конкуренцию никто не отменял, но правила игры изменились. И теперь их диктовал не я.