Буря мечей - Мартин Джордж Р.Р.

– А может, и никого нет, – вставила Бриенна.

– Если миледи хочет рискнуть головой, чтобы в этом убедиться, я ей мешать не стану… только на вашем месте я бросил бы реку и двигался по суше. Если держаться подальше от больших дорог и прятаться под деревьями ночью… я, конечно, вам все равно не завидую, но авось и проскочите.

Женщина засомневалась.

– Нам понадобятся лошади.

– Они тут есть, – заметил Джейме. – Одну я точно слышал.

– Есть, – согласился хозяин. – Как раз три, будто нарочно, да только они не продаются.

– Еще бы, – не сдержал смеха Джейме. – Но все равно покажи их нам.

Бриенна нахмурилась, но рябой выдержал ее взгляд, не мигая.

– Показывай, – неохотно подтвердила она, и все встали из-за стола.

Конюшню, судя по запаху, давно уже не чистили. Кучи соломы и навоза, над которыми роились жирные черные мухи, высились повсюду, хотя лошадей было только три: бурый крестьянский коняга, древний белый мерин, слепой на один глаз, и резвая верховая кобылка, серая в яблоках.

– Не продаются ни за какие деньги, – объявил их предполагаемый владелец. – Бурый уже стоял здесь, когда мы с женой пришли, как и тот, которого вы нынче съели, белый сам пришел как-то ночью, а кобылку мальчик поймал – она бегала на воле, под седлом и в уздечке. Сейчас покажу.

Седло, украшенное серебром, было когда-то расписано в розовую и черную клетку, но краска почти вся стерлась. Джейме не помнил, чьи это цвета, но пятна крови узнал без труда.

– Ну, хозяин нескоро за ней явится. – Он осмотрел ноги кобылы и пересчитал зубы у мерина. – Дай ему золотой за серую вместе с седлом, – посоветовал он Бриенне, – серебряного оленя за плуговую лошадь, а за мерина еще и приплатить бы полагалось.

– Не отзывайтесь с таким пренебрежением о вашей лошади, сир. – Женщина раскрыла кошелек, который дала ей леди Кейтилин, и достала три золотых. – Даю тебе дракона за каждую.

Рябой заморгал и протянул руку к золоту, но тут же убрал ее.

– Не знаю, право. На золотого дракона верхом не сядешь, если понадобится уехать, и не съешь его, если голод настанет.

– Можешь взять в придачу нашу лодку, – сказала женщина. – Будешь плавать на ней вверх или вниз, куда захочешь.

– Дайте-ка попробовать это золото на вкус. – Он прикусил каждую из монет. – Гм. Настоящее вроде бы. Значит, три дракона и лодка?

– Он тебя грабит, женщина, – беззлобно заметил Джейме.

– Нам понадобится еще и провизия, – сказала она, пропустив это мимо ушей. – Сколько сможешь дать.

– Есть лепешки. – Он зажал золотые в кулаке и потряс, блаженно улыбаясь их звону. – И копченая рыба, но за нее придется заплатить серебром. Постели у меня тоже не даровые – вы ведь, поди, на ночь захотите остаться.

– Нет, – тут же отрезала Бриенна.

– Женщина, – нахмурился хозяин, – ведь не поедете же вы ночью по чужой местности, да еще на незнакомых лошадях. Забредете еще в болото или который-нибудь из коняг ногу сломает.

– Ночь будет лунная, и мы без труда найдем дорогу.

Хозяин пораздумал.

– Ну, не серебром, так хоть медью заплатите за постели и теплые одеяла. Я путников не хочу от себя прогонять.

– По-моему, это честное предложение, – сказал Клеос.

– Одеяла у меня чистые. Жена постирала их, прежде чем уйти. Ни блошки не сыщете, слово даю. – Он снова потряс монетами и улыбнулся.

Сир Клеос явно соблазнился.

– Мягкая постель всем бы нам пошла на пользу, миледи, – сказал он Бриенне. – Отдохнув, мы будем ехать бодрее. – Он посмотрел на кузена, ища поддержки.

– Нет, кузен, женщина права. Нам надо сдержать свои обещания, а путь еще долог. Надо ехать.

– Но ты же сам говорил…

– Это было раньше. – (Тогда он думал, что гостиница пуста.) – Теперь мой живот туго набит, и прогулка при лунном свете – как раз то, что мне надо. – Джейме улыбнулся женщине. – Но если ты не собираешься перекинуть меня через плуговую лошадь, как мешок с мукой, надо что-то сделать с этими железами. Трудненько ехать верхом, когда у тебя лодыжки скованы.

Бриенна нахмурилась, а хозяин подсказал:

– Там на задах есть кузня.

– Покажи где, – сказала Бриенна.

– И чем скорее, тем лучше, – подхватил Джейме. – Слишком тут много лошадиного дерьма на мой вкус – еще вступишь. – Он многозначительно посмотрел на женщину, не зная, поняла ли она смысл его слов.

Он надеялся, что она и руки ему раскует, но Бриенна не оставила своих подозрений на его счет. Она разрубила пополам ножную цепь несколькими сильными ударами с помощью долота и кузнечного молота, но осталась глуха к его намекам относительно ручной.

– В шести милях вниз по реке увидите сожженную деревню, – сказал хозяин, помогая им седлать лошадей и привязывать поклажу. На этот раз он обращался к Бриенне. – Там дорога раздваивается. Если повернете на юг, приедете к каменной башне сира Уоррена. Сам сир Уоррен погиб где-то в поле, и кто ее держит теперь, я не знаю, но этого места лучше избегать. Советую вам ехать через лес, на юго-восток.

– Хорошо, так и сделаем, – ответила Бриенна. – Благодарю тебя.

«Хватит и того, что ты заплатила ему золотом», – подумал Джейме, но промолчал. Он был сыт по горло пренебрежением, которое выказывала ему эта корова.

Крестьянскую лошадь она взяла себе, кобылу отдала сиру Клеосу. Джейме, как она и грозилась, достался мерин, что пресекло его мечты пришпорить своего скакуна и оставить женщину позади в облаке пыли.

Мужчина и мальчик вышли проводить их. Хозяин пожелал им счастливого пути и пригласил заезжать в лучшие времена. Парень стоял молча, держа арбалет под мышкой.

– Ты заведи себе копье или палицу, – сказал ему Джейме, – они тебе больше подойдут.

Парень набычился – вот и давай после этого советы. Джейме пожал плечами и поехал прочь, не оглядываясь.

Клеос не переставал жаловаться, скорбя об утраченной перине. Они ехали на восток вдоль освещенной луной реки. Красный Зубец здесь был очень широк, но мелок, с илистыми, заросшими тростником берегами. Конь Джейме шел ровно, хотя и уклонялся, бедняга, в сторону зрячего глаза. Хорошо было снова оказаться в седле… Джейме не сидел на коне с тех пор, как лучники Робба Старка убили под ним его скакуна в Шепчущем лесу.

Они доехали до сожженной деревни, и перед ними открылись обе дороги, равно непривлекательные, узкие, изрытые телегами крестьян, свозивших зерно к реке. Одна сворачивала на юго-восток и на обозримом расстоянии ныряла в лес, другая, более прямая и каменистая, вела на юг. Бриенна, окинув их взглядом, направила коня на южную дорогу, чем приятно удивила Джейме – он и сам бы так поступил.

– Но хозяин гостиницы предостерегал нас против этой дороги, – возразил Клеос.

– Он не хозяин гостиницы. – Бриенна сидела верхом без особого изящества, но уверенно. – Слишком уж он заботился о том, по какой дороге мы поедем, а в таких лесах как раз лихие люди и водятся. Может, он нарочно послал нас в ловушку.

– Молодец, женщина, – улыбнулся Джейме. – Могу поспорить, что у нашего хозяина на той дороге есть друзья. Те, чьи кони придают его конюшне столь неповторимый аромат.

– Может быть, он и про реку тоже солгал, чтобы всучить нам этих лошадей, – сказала женщина, – но я не могла рисковать. У Рубинового брода и на перекрестке дорог определенно должны быть солдаты.

Она, конечно, страшна, но не так уж и глупа, признал про себя Джейме.

Тусклый красный свет в верхних окнах башни они увидели еще издали, и Бриенна свернула в поле. Лишь когда маленький замок остался далеко позади, они снова выбрались на дорогу.

Прошло полночи, прежде чем женщина сочла безопасным остановиться. Все они к тому времени уже клевали носом в седлах. Они нашли приют в маленькой роще из дубов и ясеней, у лениво струящегося ручья. Костер женщина разводить не разрешила, и их запоздалый ужин состоял из черствых лепешек и копченой рыбы. Ночь дышала странным покоем. Месяц, окруженный звездами, светил на черном бархатном небе. Вдали слышался волчий вой. Одна из лошадей отозвалась на него тревожным ржанием, и снова настала тишина. Этих мест война не тронула. Джейме радовался, что он здесь, и что он жив, и что он возвращается к Серсее.