Заговор «Королей» - Георгий Пушнин

Чернявского позвали к джипу, где через бортовой компьютер с ним связался оператор с базы. Лицо оператора на экране было искажено испугом и крайней растерянностью.

— Илья, наш центр управления захвачен каким-то человеком. Он заставил бугая с пятого уровня отдать ему дубликат электронного ключа из сейфа. Ну, пострелял немного… Мы оказали самое яростное сопротивление. Но он уже там. Блокировал вход в центр, контролирует систему самоликвидации базы и требует контакта с тобой. Переключить? Илья, мы сделали все возможное…

— Исполнители, — проговорил Чернявский, чувствуя, как каменеет шея. — Конечно, переключи!

Картинка на экране сменилась.

— Ой, смотрите, Пушкин, — сказал выросший за спиной Латунин. — Ребята, может быть, устроим вечеринку, как в старые добрые времена, раз уж все в сборе? До чего Пете форма идёт…

Нехорошо зыркнув на Павлушу, Илья плюхнулся на переднее сиденье и решил во что бы то ни стало не показывать никому, насколько он ошарашен и подавлен.

— Ну? — бросил Чернявский коротко.

Пушкин удобно расположился в кресле перед компьютером и жевал бутерброд.

— Илья, я обнаружил в этой комнатке холодильник. Можно, я возьму ветчину и пиво? — весело сказал Петр.

— Бери что хочешь. Хоть бы ты подавился. Как ты нашёл базу?

— Шел по лесу, наткнулся на селян, расспросил их, они любезно показали мне дорогу — и вот я здесь. Кстати, не груби деловому партнеру. Мы теперь, Илья, деловые партнеры. У меня есть предложение.

— Я не воспринимаю деловых предложений от человека, который находится взаперти на моей базе.

— Это твоя база находится у меня взаперти. — Пушкин принялся за следующий бутерброд. — Всё дело в маленьких кнопочках. Весь мир зависит от маленьких кнопочек. На них нажимаешь — и привет. Кроме того, я неплохо знаю эту комнату. Укрепленные стены и автономное питание. Сделаете попытку проникновения — кнопки у меня под рукой, сам понимаешь.

— Чего ты хочешь?

— Президент Домингин и Марина должны быть отправлены в столицу Эль-Тары немедленно. Живыми и здоровыми. После прибытия в столицу они должны связаться со мной и заверить, что находятся в полной безопасности.

— В обмен на…

— Я не взорву твою базу.

— А если мне на нее плевать?

— Тогда на нее не плевать господину Хулио Рохе, он же Лука Карпентер и так далее — всего не упомнишь. Так вот, по внутренней связи я успел переговорить с ним. Он очень озабочен судьбой своих цехов. Между прочим, он слушает наш разговор.

Видимо, Пушкин щелкнул переключателем, и на экране появилось взволнованное лицо партнера Чернявского.

— Илья! — кричал он. — Мои цеха! Мой бизнес!..

— Ну как? — вернулся Пушкин. — Достаточно? Есть повод для общения?

— Жди, — сказал Илья, явственно скрипнув зубами. — Я возвращаюсь на базу. Скажи, Президент рядом с тобой?

— Какой президент? — удивился Пушкин и приступил к третьему бутерброду. — Президент Домингин у тебя.

Илья плюнул и отключил связь. Пушкин над ним самоуверенно издевался. За весь разговор так и не прервал трапезы, говорил непочтительно — с набитым ртом, да и показывал ему в основном затылок — то к пиву тянется, то с клавиатурой балуется. Интересно, он блефует или ему почему-то действительно ни капли не страшно?

На базе Илью встретил Хулио Роха, настроенный панически.

— Ты не должен допустить, чтобы наш бизнес погиб, — жестко начал он.

— Пока в мире жкв хоть один наркоман, твой бизнес не погибнет, — ответил Илья — и пожалел. Чёрные глаза Рохи сделались совершенно мертвыми. — Не беспокойся. Я не намерен уничтожать дело твоей жизни.

— Да. Я тебе этого очень не советую. Плевать мне на твою бабу и Домингина. Я их всегда смогу достать. Для этого нет необходимости держать их здесь. Дай им вертолёт, и пусть проваливают. Твой приятель действительно может уничтожить базу?

— Этот может. Все зависит от того, рядом с ним сейчас Президент или нет. Вы охраняете входы в центр управления? Надеюсь, хоть это вы сделали?

— Шутишь? Половина всех людей сидит там. Только я не думаю, что он, запустив самоуничтожение, будет с боем прорываться к выходу.

Чернявский в сопровождении Рохи и Латунина прошел в свой кабинет. Его не покидала мучительная мысль: во всей ситуации было что-то не то, нечто нехарактерное для Пушкина, предельная отчаянность, не свойственная его хладнокровному другу. И эта клоунада…

В кабинете за широким стеклянным столом сидела мама Лора. Она смотрела телевизор и полировала ногти. Увидев ее, Павлуша Латунин прирос к полу.

— И вы здесь?

Мама Лора даже не взглянула на него.

— Сколько раз я говорила тебе, Илья, — чеканно произнесла она тоном наставницы пансиона благородных девиц, — сколько раз говорила, чтобы ты не связывался с богемой. Что за сантименты? На черта он нам сдался? Этот стихоплёт мне никогда не нравился.

— Подожди, — ответил Илья. — Сейчас тебя ждет встреча с твоей несносной дочерью.

Он снова связался с Пушкиным. На сей раз тот жевал симпатичный кусочек сыра с плесенью.

— Илья, я нашел у тебя чудесный дор-блю.

— Не подозревал, что ты такой обжора.

— Илья, ты слишком медлишь с выполнением моих условий. Поэтому заявляю: больше никаких переговоров не будет. Будут только наглядные демонстрации. Наглядная демонстрация номер раз, — провозгласил Пушкин, и экран погас.

Вдалеке раздался мощный взрыв. По стенам и полу пробежала дрожь.

— Нет! — закричал Хулио Роха и приник к компьютеру. Он стал набирать код тестирования систем базы. Двух минут хватило, чтобы определить, где произошёл взрыв. — Это мой цех номер пять… Сделай то, что говорит этот психопат. А потом я с него кожу с живого сниму.

Роха почти рыдал. У Ильи был вид человека, на что-то решившегося. Он строго посмотрел на Латунина. Тот, памятуя наказы Алисы, ответил ему взглядом преданной собаки.

— Сейчас сюда приведут Марину, — выделяя интонацией каждое слово, сообщил Илья. — Я тебе, Павлуша, не завидую, если ты хоть как-то вмешаешься. — Илья отвернулся от Латунина и обратился к маме Лоре. — Лора, ты сядешь в вертолет вместе с дочерью и президентом Домингином. Придется разыграть родственную встречу и счастливое освобождение из рук деспота и тирана.

— Мой дорогой тиран, — сощурилась мама Лора и театрально подалась вперёд, демонстрируя умение принимать выгодные позы. — Я обязательно должна составить компанию этой рохле, которая никогда не умела выбирать мужчин? Я предпочла бы остаться с тобой.

— Думаю, мы ненадолго расстаемся. Будешь со мной на связи. Возможно, понадобится твоя помощь, когда придет время.

Мама Лора, в последние годы привыкшая безоговорочно следовать планам Чернявского, неохотно, но все же согласилась. Марину и президента До-мингина доставили в кабинет Чернявского — его подземный рай в стиле хай-тек, убежище грандиозных планов, колыбель грешной гордыни и всевластия над властью, залитый белым светом, с игривыми фонтанчиками и уголком раздумий — миниатюрный сад камней в комнате отдыха, — но туда посторонним вход был заказан. Пожалуй, Марину он хотел бы в тот сад впустить, но разве она способна оценить это? Она первым делом кинулась на шею матери, а та, ойкнув и обмякнув, в секунду превратилась из хищной дамы в добрую, безвольную мамочку. Иногда Илья обожал эту женщину за способность к игре. Она могла бы блистать на театральной сцене, покорить Голливуд.

— С тобой все в порядке? — спросила Марина и, как водится, пустила слезу. Илья презрительно отвернулся. Он решил прервать скучную сцену.

— Довольно, дорогая. Я всегда был уверен, что ты привязана к мамочке.

— Павлуша! — это Марина обнаружила старого друга. Латунин развел руками, дескать, что ж, где все, там и я.

— Нет-нет, только не обнимайтесь! — Илья притворно всплеснул руками. — Иначе мне понадобится носовой платок. Всё, хватит мелодрам. Сейчас вы сядете в вертолёт и улетите в столицу. Я вас отпускаю. Видишь, Марина, я прислушиваюсь к твоим советам. По прилету вы сразу свяжетесь со мной по этому номеру. — Илья передал карточку президенту Домингину.

— Условия? — осведомился тот.

— Нет условий. Скажем так: Пушкин меня попросил — я сделал. Теперь всё ясно? Да, и не вздумайте поднимать войска. Пушкин-то у меня остается.

— Пушкин здесь, — молитвенно произнес Домингин, словно поминал апостола. — Я без него никуда не полечу.

— Оставь свой мачизм и вали отсюда! — не выдержал Хулио Роха. — Вали, я сказал, иначе твой дружок разнесет мне все цеха!

Илья Чернявский вновь связался с Пушкиным.

— Я выполнил твои условия.

Пётр был предельно лаконичен.

— Действуй быстро, — сказал он. — Я становлюсь нетерпеливым. Больше никаких переговоров, пока мои друзья не вернутся в столицу.

— Видели? Быстро в вертолёт, — сказал Чернявский и, достав из кармана английскую сигару, быстро раскурил её и стал жадно и как-то озорно дымить ею.