Загадка в ее глазах - Марина Серова

Теперь мне предстоял еще один звонок, после которого сразу же станет не скучно жить. Я вышла из машины. Как же здесь красиво! Я выкурила сигарету, глядя на встающее над горами солнце, несколько раз глубоко вдохнула, стараясь запасти побольше кристально чистого воздуха с ароматом сосновых лесов, потом села в машину и набрала номер.

— Здравствуй, Саша! — приветливо поздоровалась я. — Ты меня искал?

В трубке помолчали, потом далекий голос, искаженный скрежетом помех, ответил:

— Не тебя. Где она?

Я засмеялась:

— Далеко, Саша, далеко! Летит на самолете в столицу нашей родины!

Саша помолчал, потом зло сказал:

— Врешь, не могла она уехать! Ей же надо открыть этот самый фонд памяти генерала!

Я ждала. Мне торопиться некуда — чем больше времени пройдет за этой светской беседой, тем быстрее подъедут люди, посланные Толмачевым.

— Нам надо поговорить! — В трубке хрустело и скрежетало так, словно это был не мобильник, а рация.

— Давай поговорим! — дружелюбно согласилась я. — Но сначала… Поймай меня, если сможешь!

Глава 16

Думаю, они уже устанавливают мое местонахождение. Совсем скоро они пробьют и мой мобильник, и оба телефона Качалиной. Ну и ладушки. Я села в машину и хорошенько пристегнулась. Надеюсь, подушки безопасности у генерала исправны…

И началась долгая изматывающая игра. В этот день я объехала весь Хвалынский район. Мне нужно было засветиться как можно в большем количестве населенных пунктов. Пусть побегают…Тяжелую машину заносило на поворотах, но резина оказалась не так уж плоха. Так, где мы еще не бывали? О, вот отличное место! Глушь несусветная…

Так, совершим контрольный звонок — а то вдруг мальчики меня потеряли?

— Саша, ну где же вы? — сердечно проговорила я в трубку. — Я жду.

Связь здесь была совсем уж отвратительная. Сквозь помехи еле пробивался голос командира, и я могла разобрать только обрывки слов:

— …сказать что-то важное… ошибка… начать сначала… подожди!

Я задумалась. Это было непохоже на обычно мыслящего вполне здраво командира. И подобное коварство — совсем не в его характере. Да, если это будет нужно, Саша — да и любой из его ребят — преспокойно выстрелит мне в лоб, несмотря на то что мы работали вместе, и не задумается ни на секунду, потому что они много раз это делали… Вычислить меня, выследить, догнать — это да, но заманивать в ловушку… Не верится.

Я стояла на холодном ветру. Солнце скрылось. Все небо затянуло тучами. Серый, промозглый день. Хоть бы снег пошел — может, это хоть немного улучшит дорогу…

Стоп! Одна хорошая дорога здесь точно есть. Она ведет к местной достопримечательности — горнолыжному курорту, его выстроили несколько лет тому назад, однажды я провела там дней десять — по работе, само собой, горные лыжи я не люблю. Так, что там у нас? Отличная дорога, множество людей — и Интернет. Туда-то мне и надо!

Горнолыжный курорт располагался в красивейшем месте, но сейчас мне было не до красот природы. Я оставила машину на стоянке и почти бегом бросилась к интернет-кафе, которое выстроили здесь пару лет тому назад.

— Кофе, пожалуйста! — попросила я девушку за стойкой.

Грея руки о чашку, я листала сетевые страницы.

Вот оно!

«Вчера ночью в городе Тарасове был застрелен депутат Государственной Думы Гаджибек Муслимович Асриев. Киллер подстерег депутата, когда тот выходил из сауны, и произвел один выстрел в голову. Асриев скончался на месте. Проводятся следственные действия».

Как же я не поняла! Как можно быть такой слепой! Что там Саша сказал? «Начать сначала»? Именно это я и собираюсь сделать…

Артем Ложкарев был в сети.

«Не задавая дурацких вопросов, просто дай мне адрес того журналиста, который был замешан в делах генерала Качалина!»

Артем отозвался тут же:

«Международника?! Да зачем он тебе? Он давно уже проживает за границей!»

«Да, да, международника!!! И я же просила не задавать дурацких вопросов, разве нет?»

«Ладно, лови! У тебя что-то интересное наклевывается, да? Ух, как я тебе завидую, Женька! Жалко, что я пишу только про ЖКХ. Вот если бы я был репортером криминальной хроники…»

«Спасибо, Сердитый!» — оборвала я общение. Завидует он мне, видите ли! Жизнь у меня, понимаете ли, интересная…

Но адрес все-таки у меня. Даже несколько. Электронная почта, скайп… Так, это не Россия, точно, так где же это? Нет, писать долго, вызову-ка я журналиста Яворского по скайпу.

Я заказала еще одну чашку кофе и позвонила.

Мне повезло — Лева Яворский был в сети. На экране возникла небритая физиономия международника со встрепанными волосами. Комната за его спиной выглядела довольно-таки обшарпанной. Перед монитором стояла пепельница, полная до краев окурками, в ней дымилась сигарета, дым поднимался прямо к камере, слегка ухудшая обзор.

— Привет! Я вас знаю? — осведомился журналист.

— У нас есть общий знакомый — Ложкарев Артем, — быстро заговорила я. — Он мне дал ваши координаты.

— Скотина он! — с чувством произнес Яворский. — Я же просил — не давать мой адрес кому попало! Извините, конечно…

— Я — не кто попало, — жестко сказала я. — Мне нужна кое-какая информация об одном деле. Вы писали о нем, еще живя в Тарасове.

— Ого, какая древность! С чего это вы о нем вспомнили? Я уже давно не в Тарасове.

— Кстати, а где вы живете сейчас? — спросила я. И тут же пожалела об этом. Рука Яворского потянулась к мышке — похоже, он хочет прервать звонок.

— Стойте, не надо! — заорала я.

Несколько посетителей интернет-кафе оторвались от своих мониторов и удивленно уставились на меня. Девушка-администратор вышла из-за стойки и направилась ко мне. Я сделала ей знак, что все порядке, смущенно улыбнулась и приложила палец к губам. После этой пантомимы, за которой с интересом наблюдал Лева Яворский, девушка вернулась за стойку, но продолжала посматривать на меня.

— Э, нет! — засмеялся журналист. — Вам совсем необязательно знать, где я нахожусь. Я еще не расплатился за услуги пластического хирурга, знаете ли… Кстати, а вы где находитесь?

— Мне скрывать нечего: я в интернет-кафе в Хвалынске, на горнолыжной базе. Знаете?

— О, классное место! — оживился Яворский. — Мы там медовый месяц с женой провели. Незабываемый! Вряд ли я туда еще когда-нибудь поеду, — с грустью вздохнул журналист и заговорил деловым тоном: — Ладно, я так понял по вашему поведению, что речь идет о жизни и смерти? А мы тут почему-то красоты природы обсуждать принялись.

— Это для того, чтобы вы перестали от меня шарахаться, — честно сказала я. — Кстати, выяснить ваше местонахождение не так уж трудно. У вас за спиной окно, за ним — верхушка пальмы, освещенная фонарем, значит, у вас ночь. На стене у вас часы, на них половина третьего. Так, где у нас сейчас половина третьего ночи и есть пальмы? Думаю, вы где-то во Флориде, верно?

Яворский с ужасом уставился на меня, и я поспешила его успокоить:

— Да не волнуйтесь вы так, я вам не враг! Просто безопасность — моя профессия, поэтому у меня имеется профзаболевание — легкая паранойя. Скажите, что за история заставила вас уехать из страны, и каким боком к ней причастен генерал Качалин? Вы в курсе, что его застрелили?

Яворский выхватил из пепельницы сигарету, но та давно погасла. Он закурил новую. Руки у журналиста дрожали.

— Не хочу ничего знать! — с чувством проговорил Яворский, немного успокоившись. — Не желаю ничего вспоминать! В жизни не вернусь в Тарасов, раз там возможно такое! Я еще с пластическим хирургом не расплатился!

Я поняла, что для Яворского это — самый больной вопрос.

— Хотите денег за информацию? Сколько? У меня мало времени!

Лёва слегка устыдился:

— Да нет, что вы, я не к тому… Вы же подруга Ложкарева. Я и так все вам расскажу.

И он рассказал. В общих чертах история выглядела так. Несколько лет тому назад друг Яворского, работавший в милиции, сообщил, что в руки ему попала довольно древняя аудиокассета, на которой есть запись очень странного разговора двоих, как выразился милиционер, «больших людей». Кассету обнаружили в бане, во время плановой проверки данного заведения на предмет наличия там «жриц любви». Поскольку хозяин «жриц» не вчера родился и имел зацепки где положено, никаких девочек в бане не нашли, а нашли там незарегистрированный ствол, связку золотых цепочек с нательными крестами и вот эту самую кассету. Причем банщица — тетка лет пятидесяти, — клялась и божилась, что все эти вещи оставлены забывчивыми клиентами. Это было похоже на правду. Особенно что касалось ствола.

Знакомый Яворского несколько отвлекся. И к его приходу цепочки уже исчезли, так что в качестве трофея он получил кассету. А ствол решено было сдать, как положено, — мало ли что на нем висит…

Прослушав сию аудиодревность, милиционер вовремя сообразил, что ему не стоит ввязываться в это дело. Зато он вспомнил о своем друге-журналисте. Журналисты — они же какие? Везде суют свои носы, все расследуют… вот и пусть Лева разбирается, ему по должности положено.