Если вы не бессмертны - Вероника Тутенко

Инга не заметила, как проехала остановку. Хотела выйти на следующей. Но решила, что если проехала — это знак, и тут же упрекнула себя за то, что стала в последнее время суеверной.

Через пятнадцать минут Инга снова была у дома Чаркова, не слишком веря в успех своего предприятия.

Тем более, что она и сама отчетливо не представляла, что и у кого хочет узнать. Но, кто знает…

У подъезда Чаркова сидели две старушки — одна в клетчатом платке, другая — в берете.

То, что надо. Если уж пожилые соседки Чаркова не расскажут ничего интересного, можно смело возвращаться в редакцию и вознаградить себя за потраченные усилия чашечкой кофе.

— Извините, можно у вас спросить… Я собираюсь снять в этом доме квартиру… — обе женщины с интересом посмотрели на Ингу. — Вы не знаете, здесь как, спокойный район?

Инга всегда чувствовала неловкость, смешанную с чувством вины, когда ей приходилось лгать, и потому в моменты, когда врать все-таки приходилось, представляла себя актрисой, играющей на сцене роль. На этот раз режиссер (пожалуй, из Кости Балоцкого вышел бы неплохой режиссер) дал ей роль студентки, которая ищет квартиру в незнакомом городе.

— Где там спокойный… — сокрушенно махнула рукой старушка в клетчатом платке.

— А кто здесь квартиру сдает? — полюбопытствовала вторая, в берете.

— …зять Петровны сделал столик, посидеть, когда там с ребенком гуляешь…

— … это что ли во втором подъезде на четвертом этаже…

— … или так. Какой там! Пьют за этим столиком и день и ночь…

— … что на Север собираются?

— … А тут же рядом дети играют.

Старушки говорили почти одновременно, перебивая друг друга. Инга сосредоточилась на словах той, которая говорила о беспорядках возле дома.

— Безобразие, — покачала головой Инга.

— Пьют, не просыхая. Вон и сейчас… — старушка кивнула в сторону последнего подъезда, где в редких зарослях молодых березок и каких-то кустарников за столом сидели трое мужчин.

— Куда только милиция смотрит? — забыв про свое любопытство, принялась вторить старушка в берете.

— Да… — сочувственно вздохнула Инга. — Спасибо большое.

Прогулочным шагом Инга направилась в сторону нарушителей общественного порядка, думая, подойдет ли для них версия, которую она только что изложила старушкам.

— Что ты здесь лазаешь? Езжай домой! — посоветовал один из них, агрессивный, с недельной щетиной. Наблюдательный. Знает всех соседей в лицо, а увидев незнакомку с красными волосами понял сразу — шляется по чужим дворам, бездельница.

Неплохой, между прочим, совет. С таким же успехом можно было попытаться выяснить, кто виноват в смерти Аникшина, лежа дома с книжкой на диване.

Инга отважно подошла к столику, на котором возвышалась бутылка из-под дешевой водки.

— Правильно, иди к нам, красивая, — подбодрил самый молодой из троих, лет тридцати пяти, с тускло-рыжими волосами, — не бось, мы не обидим.

— Я вот хочу снять в этом доме квартиру, — осторожно начала Инга. — Но вот узнала одну вещь… не знаю, правда ли это…

— Какую такую вещь? — подозрительно прищурился небритый, тот, который посоветовал Инге ехать домой.

— Я вот узнала, что кто-то в вашем доме держит в квартире змею…

— И не одну! — весело перебил рыжий.

Все трое пьяно засмеялись.

— А сколько?

— Не знаю, сколько их было, — хвастливо ответил небритый. — Но с тех пор, как я прибил одну, стало меньше.

Все трое снова дружно захохотали.

— Но… зачем? — брезгливо поморщилась Инга. При всей ее нелюбви к змеям и как там это называется — офидиофобии — убить живое существо, только потому, что испытываешь страх или неприязнь от его вида — этого Инга понять не могла.

— Послушайте, девушка! — с вызовом в голосе возмутился небритый, по всей видимости, прочитал мысли Инги в ее взгляде. — Вам когда-нибудь падала на голову змея?

От такой, пусть даже воображаемой, перспективы Ингу передернуло.

— Нет…

— А мне… Вы только представьте… Иду я по улице, никого не трогаю… И вдруг сверху на меня падает змея. Так я эту змею и тавось!

— А что за змея на вас упала?

— Да откуда ж я знаю, девушка? Красная такая, большая змея. Ну тут как раз кирпич под ногами валялся. Ну я и прибил змеюку. Вдруг ядовитая. А тут во дворе дети. — В это время во дворе не было никого, кроме пьяной компании и двух старушек, которые жаловались Инге на беспорядки во дворе, теперь с интересом наблюдавших за ней издалека.

— Как же она могла упасть, эта змея? — спросила Инга не то пьяных собеседников, не то саму себя.

— Да крыса его и сбросила эту гадюку с балкона, — прохрипел третий, молчавший до сих пор.

— Крыса? — Инга не сразу поняла, что речь о второй жене Чаркова.

— Ну да, Клавка его, змея! Я сам видел, как Клавка, эта ведьма, закрывала балкон. Она-то и сбросила гадюку.

Поймайте змею…

— Гадюку? — переспросила Инга.

— Ну да, ту, красную, что Толик прибил…

— Н-да, — протянула Инга. — Пожалуй, я сниму квартиру где-нибудь в другом месте…

Она ревнует его ко всем, даже к змеям!

Что ж, в это легко поверить, если вспомнить, как недружелюбна вторая жена Чаркова. Глупо, конечно, ревновать к змеям. Но это если смотреть с точки зрения обычного человека. А Чаркова и его жену едва ли можно причислить к адекватным, среднестатистическим гражданам. К Многоликому Янусу, иначе говоря.

Инга удивилась, что странным образ из недописанного романа Аникшина всплыл вдруг в ее голове. Хотя, ничего удивительного. Обычная цепь ассоциаций. Как во время той медитации…

В редакции немного распогодилось. Утреннее напряжение спало.

— Тебе звонил какой-то мужчина, — интригующим голосом сообщила Женя. — Очень красивый голос. Сказал, перезвонит попозже.

Инга пожала плечами. Это мог быть кто угодно. Ни с кем конкретно она на сегодняшний день не договаривалась созвониться.

Гром прогремел в полдень. Пришла Алиса. С вызовом бросив на ходу «привет» всем сразу, направилась, как трамвай по единственной возможной траектории, в кабинет главного редактора. Сотрудники понимающе переглянулись.

Через пять минут Алиса распахнула дверь, с тем же невозмутимым решительным видом направилась к своему столу, вытащила из сумочки заранее приготовленный вместительный прочный пакет с пластиковыми ручками. Побросала в него карандаши и блокноты — содержимое ящиков. Часть отправила в корзину.

— Уходишь? — Таня с нескрываемым сожалением следила за сборами Алисы.

— Да. Пригласили в другое место.

— А куда, если это не секрет, конечно?

— Не секрет. На панель.

— А нормально ты можешь ответить? — обиделась Таня.

— Извини.

Алиса ушла, хлопнув дверью.

Без комментариев.

Инга чувствовала себя виноватой в том, что произошло. Мысленно успокаивала себя: «Все случилось гораздо раньше». Но с каким лицом уходила Алиса… Нужно было что-то сказать. Но что?

В редакции снова стало тоскливо и пасмурно. Каждый занялся своими делами. Инга попыталась сосредоточиться на гремучей змее, но на этот раз это оказалось непросто.

Итак, осталось сделать всего-навсего один-единственный звонок, который поможет распутать этот клубок.

Инга набрала номер Чигракова.

— Чиграков слушает, — в голосе начальника отделения милиции сквозила не то усталость, не то раздражение.

Инга поздоровалась и представилась.

— Андрей Алексеевич, я опять начет происшествия в «Октябре». Уже есть результаты экспертизы?

— Отравление ядами, — официально, без лишних слов сообщил Чиграков. — Несчастный случай…Или эксцентричное самоубийство.

— А какими именно ядами?

— Это теперь трудно сказать… Керосин, тосол, ацетон, змеиный яд — там всего намешано. Трудно сказать, что именно вызвало отравление.

— Значит, змея была ядовитая?

— Да.

«А результаты экспертизы, скорее всего покажут: отравление ядом. Не важно каким», — вспомнила Инга слова Чурилова. Как в воду смотрел…

— А девушка, которая приехала с ним

— Какая девушка?

— Его ученица.

— Не понимаю… Извините, ко мне пришли. До свидания.

В трубке учащенно запульсировали короткие гудки.

Итак… Итак. Может получиться сенсационный материал. Так значит, змея была ядовитая…

Кто же мне позволит держать дома ядовитую змею?

Конечно, это не более, чем версия — ничего нельзя утверждать наверняка, но факты роскошные, а выводы из изложенных фактов и предположений каждый может сделать сам.

Самым сложным для Инги было набрать первый абзац. Дальше шло по инерции. На этот раз статья пошла с самого начала.

Пресс-конференция в гостинице «Октябрь», окончившаяся трагедией, потрясшей наш город, с самого начала не была обычной пресс-конференцией.