По силам только профи - Сергей Москвин

Испытание на полиграфе продолжалось еще около часа, но Анна плохо помнила задаваемые ей вопросы, как и свои ответы на них. Ею овладело единственное желание – поскорее остаться одной. Она кое-как дождалась окончания допроса, вернулась в комнату, где упала на кровать и наконец дала волю душившим ее слезам.

Жестокие и вместе с тем справедливые слова Быстрова надломили что-то в ее душе. Анне больше не хотелось оправдываться и защищаться. Она виновата в гибели разведгруппы и готова понести за это наказание. Пусть ее увольняют из армии и даже отдадут под суд. Это будет справедливо. Вот только как родители это переживут? Им ведь всего не объяснишь…

С мыслями о родителях Анна переступила порог кабинета для допросов. Сегодня ее вызвали позже обычного – солнце уже светило прямо в окно, очерчивая силуэт стоящего напротив окна уэсбэшника, который от этого стал даже как будто ниже ростом. Анна слегка прищурилась. Нет, перед ней был не Быстров, а совсем незнакомый мужчина лет сорока с тронутыми сединой волосами, в отлично сидящем на нем отглаженном костюме. Последняя деталь определенно относилась к недавнему прошлому. Она уже где-то встречала этого человека. Но тут мужчина заговорил:

– Здравствуйте, Анна Евгеньевна.

И она сразу вспомнила его. Косово, Приштина! Взрыв у российского консульства! Полковник Егоров – он занимался расследованием обстоятельств взрыва по линии ФСБ! Как же его зовут?

Фээсбэшник как будто прочитал ее мысли.

– Андрей Геннадьевич. – Он шагнул вперед и протянул руку. – Давайте познакомимся еще раз. Не возражаете?

– Нет. – Анна вяло пожала его ладонь. – Значит, это вы будете вести мое дело?

Полковник нахмурился. Похоже, он не ожидал от нее такой прозорливости.

– Ваше дело?

– Не утруждайте себя объяснениями, – пришла ему на помощь Анна. – Раз вы сменили майора Быстрова, значит, служебное расследование закончено, и все материалы переданы вам для судебного разбирательства.

– А-а, вот вы о чем, – как показалось Анне, с облегчением сказал Егоров. – Может быть, присядем? – Он указал ей на стул.

Странный какой-то следователь. Хотя он, кажется, не следователь. Да какая разница? Интересно, он по каждому поводу будет спрашивать у нее разрешения? Анна все-таки села. Егоров тоже занял место за столом и неожиданно сказал:

– Значит, вы решили, что вас надо судить. А за что?

– За то, что провалила задание: ничего не узнала об установленных Пиночетом минах и не предупредила своих об опасности.

Егоров скептически покачал головой.

– Слабовато. Это даже на халатность не тянет. Вот если вы действовали по указанию Пиночета и сознательно заманили группу в ловушку…

– Нет! – перебила его Анна. – Ничего этого не было! Почему вы все мне… не верите? – сбившись, механически закончила Анна, потому что фээсбэшник смотрел на нее и улыбался.

– Вот такой вы мне нравитесь гораздо больше, – объявил Егоров, потом заглянул в ящик стола и достал оттуда пластиковую бутылку холодного чая. – Хотите пить? Угощайтесь.

Анна вообще перестала что-либо понимать, однако взяла предложенную бутылку. Ей действительно вдруг очень захотелось пить. Фээсбэшник все так же улыбался и смотрел на нее. Ну и пусть себе смотрит. Анна отвернула пробку, поискала взглядом стакан – не нашла – и отпила прямо из горлышка.

– А у вас сильные пальцы.

– Что? – Анна даже перестала пить. Настолько неожиданным оказалось последнее замечание.

– Как у всех самовзводных пистолетов, у «ГШ-18» довольно тугой спуск. Чтобы нажать на спусковой крючок и при этом попасть в цель первым же выстрелом, надо иметь твердую руку и сильные пальцы. У вас именно такие. В волейбол не играете? – добавил к сказанному Егоров, но яснее от этого не стало.

– Играла раньше… Но к чему этот вопрос? Что это значит?

– Это значит, что вы действительно могли попасть телохранителю Пиночета точно в лоб. Кстати, с какого расстояния?

Анна задумалась.

– Точно не скажу. Нас разделяло метров десять… Постойте, вы сказали «могла». Значит, вы все-таки не верите мне?

– Согласитесь, Анна… Вы позволите мне называть вас просто по имени? По возрасту на Анну Евгеньевну вы ну никак не тянете.

Новая причуда фээсбэшника удивила Анну.

– Пожалуйста, если вам так хочется.

– Спасибо. – Судя по реакции, Егорова обрадовал ее ответ. Неужели ему правда требовалось ее согласие? – Так вот, Анна, история вашего побега с виллы Пиночета выглядит совершенно невероятно. Судите сами, сначала вы скрываетесь от самого Пиночета и двух его охранников. Просто уплываете от них по реке, кишащей крокодилами и пираньями. Причем делаете это со связанными руками! Затем пробираетесь обратно на виллу, где, застрелив главного охранника Пиночета и его водителя, угоняете автомобиль. И проехав на нем более четырехсот километров, а именно такое расстояние, по данным спутниковой разведки, отделяет виллу Пиночета от Каракаса, приезжаете в наше посольство.

Анна грустно вздохнула.

– Вы забыли про установленные вокруг виллы мины, на которых я почему-то не подорвалась.

– Ну вот, вы же сами все понимаете. – Егоров опять улыбнулся. – Однако стоит допустить, что вы действовали заодно с Пиночетом, и ваш фантастический побег становится вполне прозаическим.

Вот только у нее не было поводов для улыбок.

– По-вашему, Пиночет меня завербовал?

Егоров ответил не сразу и заговорил совсем о другом:

– Знаете, Анна, свою службу в органах безопасности я начал в Афганистане в должности командира оперативно-розыскной группы. Нашими задачами были: ликвидация главарей моджахедов, караванов и тайников с оружием, выявление баз боевиков. Среди афганцев у нас была своя агентура, но порой нужные сведения можно было получить только от «языка», религиозного фанатика, ненавидящего всех неверных лютой ненавистью. Так вот, лишь в считаных случаях нам это не удалось.

– Вы пытали их? – понизив голос, спросила Анна.

Прежде чем ответить, Егоров снова задумался, а может быть, вспомнил то далекое прошлое.

– Мы старались ограничиваться психологическим воздействием. – Он больше не улыбался. – Но душманы знали: если они будут молчать, я отдам приказ пытать их…

Он хотел еще что-то сказать, но Анна его опередила:

– Пиночет пригрозил отрубить мне пальцы. У него была маленькая гильотинка, которой он откусывал кончики своих сигар, очень острая. Он зажал мне мизинец, но в этот момент ему на компьютер поступил сигнал о взрыве одной из его мин. Он оставил меня в подвале и уехал. Не знаю, смогла ли бы я упорствовать, если бы он стал по очереди отрезать мне пальцы. И потом на катере, когда я увидела, как пираньи разрывают куски мяса, которые он бросал в воду, я так испугалась, что у меня даже судороги начались. Но он меня уже ни о чем не спрашивал.

– Анна, знаете, что показала последняя проверка на полиграфе? – неожиданно спросил Егоров.

– Что?

– Вы неуверенно ответили на половину всех заданных вопросов. Иными словами: ваши ответы могут быть ложью.

Анна опустила голову и закрыла лицо руками. Все! Теперь ей уже никто не поверит. Уж лучше бы ее растерзали пираньи. Тогда, по крайней мере, никто не считал бы ее предательницей.

Она всхлипнула.

– Зачем Пиночету вербовать меня? Какой в этом смысл?

– Не скажите, Анна, смысл есть, – возразил Егоров. – Заполучив вас в качестве источника информации, Пиночет смог бы контролировать все наши действия по его розыску. Что при подготовке предстоящей акции в Москве чрезвычайно важно.

Последняя фраза заставила Анну вновь взглянуть на Егорова.

– Вы думаете, Пиночет не откажется от полученного заказа?!

– Ни за что! – категорично ответил он. – Насколько я могу судить по вашим же отчетам, он игрок по натуре. Азартный игрок! Для Пиночета покушение на иракского духовного лидера, до которого не смогли добраться боевики Заркаури, азартнейшая игра. И он уже начал в нее играть.

Энергия фээсбэшника передалась Анне. От этого на душе стало еще паршивее.

– Зачем вы мне все это рассказываете?

– А затем, Анна, что я тоже увлекающийся человек. И мне не обойтись без вашей помощи.

Анне показалось, что она ослышалась.

– Что?

– В связи с предстоящим визитом в Москву мировых религиозных лидеров составлен беспрецедентный план охранных мероприятий. Мне руководством поручен розыск Пиночета. И я предлагаю вам, Анна, поработать вместе со мной. Тем более что, как я понимаю, у вас к нему личные счеты?

Анна просияла. Если бы не разделяющий их стол, она бы сейчас, наверное, бросилась полковнику на шею.

– Так вы… вы все-таки верите мне? А как же детектор лжи?

И вновь Егоров ответил странным образом:

– Когда мне было примерно столько же лет, сколько вам сейчас, я тоже попал под подозрение. Даже сидел под арестом. Правда, недолго, всего одну ночь. Так что мне понятны и, главное, хорошо знакомы переживаемые вами чувства. Это не сыграешь.