Не играй с любовью - Энн Пэтрик

— Смерть матери как-то повлияет на твое соглашение с Клер? — спрашивал Тим.

Клер замерла.

Ответ Ника был ясным и лишенным эмоций.

— Почему это? Я все еще хочу ребенка. Хотя Китти умерла, Клер не откажется от нашего соглашения.

— А что, если она так и не сможет родить ребенка? Что тогда?

Клер почувствовала холод в груди. Тот же самый вопрос преследовал ее все последние месяцы. Она не расслышала ответа Ника. Неужели, потеряв мать, она потеряет еще и мужа? Ощущение одиночества, и без того невыносимое, согнуло ее плечи, как тяжелый свинцовый плащ. Независимо от того, любит ли ее Ник, она любит его. Ей невыносимо было даже думать о жизни без этого человека.

Но будет ли это честно по отношению к нему? Если она не родит мужу ребенка, справедливо ли сковывать Ника этими узами? Не должна ли она сама предложить развод, чтобы он нашел другую женщину, которая сможет выполнить условие и станет матерью его детей? Клер в тоске закрыла глаза. Что ждет ее впереди? Жизнь без мамы. Жизнь без Ника. Жизнь без любви. «Господи, прошу тебя! Пусть прошедшая ночь даст мне дитя. Маленькую Китти, которая будет носить имя бабушки. Существо, которое я буду любить, и которое будет любить меня. Прошу тебя, Господи! Я так хочу ребенка — ради себя и ради Ника!»

Три дня спустя Клер стояла у могилы и смотрела, как священник читает последнюю молитву. Стояла середина декабря. День был холодным и пасмурным. Клер дрожала, несмотря на длинное норковое манто. Она находилась в каком-то душевном оцепенении. Соболезнования, траурные букеты цветов, звонки, письма — многие из них от друзей и деловых партнеров Ника — все проходило, как бы мимо ее сознания. Внешне она держалась, выполняя все, что требовал похоронный ритуал. Но в ее душе была пугающая пустота. Две мысли снова и снова прокручивались в ее голове: она потеряла мать, а если не сможет зачать ребенка, потеряет и мужа.

Этой ночью, когда Ник нежно обнял ее, ничто не шевельнулось у нее внутри. Пустота вытеснила все чувства. Впервые за все время после их свадьбы она сказала:

— Не сегодня.

И отвернулась от него. А потом долго лежала с открытыми глазами.

Восемнадцатое декабря. Неделя до Рождества. Десять дней ожидания. После той ночи, когда умерла Китти, между Клер и мужем, не было физической близости. Клер считала, что она не заслуживает того утешения и той радости, которые давали ей объятия Ника. Либо она забеременела в ту последнюю ночь, либо она никогда не сможет зачать ребенка. А если так, то лучше начать отвыкать от близости с Ником.

Рождество. Ник так старался, устраивая этот праздник, но ничто не могло оживить Клер. Из-за траура они отмечали Рождество очень скромно: были только Рита, Тим и тетя Сузанн с дядей Дэйлом. Клер старалась принимать участие, старалась отвлечься от тяжелых мыслей, но все было напрасно. Даже чудесный подарок Ника, музыкальная шкатулка с инкрустацией драгоценными камнями, которая играла мелодию «Я буду ждать тебя» — напоминание об их медовом месяце, — не обрадовал и не возродил в ней надежду. Внутри неумолимо тикали часы. Еще три дня, говорили они. Еще три дня ожидания…

Но ей не пришлось ждать так долго. На следующий день после Рождества, на два дня раньше ее обычного цикла, Клер почувствовала тупую тянущую боль, которая могла означать только одно: ее надежды рухнули.

Глубоко вздохнув, Клер постучала в дверь кабинета Ника.

— Войдите, — послышался ответ.

Она открыла дверь. Ник поднял голову и, увидев жену, заулыбался.

— Зачем ты стучишься? Ты ведь знаешь, я всегда тебе рад. — Он встал и, взяв ее за плечи, коснулся поцелуем щеки. — Как ты себя чувствуешь? Вздремнула немного?

Голубые глаза светились заботой. Клер почувствовала неловкость. Она еще не сказала Нику о своем последнем разочаровании. После смерти матери он очень бережно относился к ней. По ночам лишь дотрагивался до ее плеча, но она каждый раз качала головой, и он не настаивал. Поэтому муж ничего не знал. Пока…

Клер не отрывала взгляда от любимых глаз. Ей будет так не хватать Ника! Но прошлой ночью, лежа без сна, она посмотрела правде в глаза и приняла решение.

Мать умерла. Ник ее не любит. И она не может зачать ребенка. Ей нечего предложить мужу. Поэтому она должна освободить его. Но она должна сделать все так, чтобы Ник не чувствовал себя виноватым и не жалел ее. Она должна разозлить Ника, заставить почувствовать себя оскорбленным, презирать ее.

Клер вызывающе подняла подбородок.

— Нам надо кое-что обсудить. Могу я сесть?

В его глазах появилось изумление.

— Конечно, садись…

Ник указал ей жестом на кожаные кресла у камина. Расправив юбку серого шерстяного платья, Клер села в одно из них, собирая все свое мужество, чтобы сказать то, что решила.

Ник сел напротив, закинув ногу на ногу, внимательно ожидая, что она скажет.

Клер облизнула губы. Приказала себе говорить спокойно.

— Я хочу расторгнуть наше соглашение, Ник.

Он оцепенел.

— Что ты хочешь сказать?

Она должна быть сильной. Она должна выдержать.

— Я хочу развода.

— Почему? — жестко спросил он. Потом в глубине голубых глаз неожиданно появились симпатия и сочувствие — Клер, я понимаю, что ты тяжело переживаешь смерть матери. Но время все лечит. Все будет хорошо, я обещаю тебе.

— То же самое ты говорил тогда, в больнице, и ошибся.

Ник весь сжался. Клер знала, что нанесла болезненный удар. Но она должна была это сделать.

— Смерть матери заставила меня взглянуть на вещи трезво, — сказала она, как можно более холодно. — Наш брак — это фикция. Мы, не любим друг друга, но пока я связана с тобой, я не имею возможности вступить в настоящий брак.

Прости, Ник. Прости, стучало у нее в голове. Но ты сможешь преодолеть это. Ведь ты не любишь меня. Это ранит твою гордость, но ты переживешь.

— Давай смотреть правде в глаза. Моя мать умерла, а я так и не смогла забеременеть. Да, да, — она горько улыбнулась, — вчера у меня начались месячные. Нет никаких оснований сохранять наш брак.

Глаза Ника стали похожи на голубые льдинки.

— Иными словами, поскольку ты больше не нуждаешься в том, чтобы я оплачивал счета твоей матери, ты хочешь уйти?

— Да. — Клер выдержала его ледяной взгляд.

Я права. Ник совсем меня не любит. Иначе он сказал бы что-то… что-нибудь другое.

— Понятно. — Его рот скривился.

Клер не предполагала, что это будет так больно для нее. Ей хотелось закричать: «Ты ничего не понял. Я люблю тебя! Я делаю это ради тебя!» Но она промолчала. Это слишком серьезно. Она в долгу перед Ником. Она знала, как он честен, что он никогда не бросил бы ее, что бы там ни было записано в брачном контракте. Как бы он ни хотел ребенка, он не стал бы разводиться с ней.