Двое из будущего. 1903 -… - Максим Валерьевич Казакевич
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Итак, господа, — начал я демонстрацию, выступив перед двумя десятками высокочинных господ. — Рад, что мне удалось собрать вас всех на этой горе. Признаюсь, это было для меня непросто, но поверьте, то, что я вам покажу, вас удивит. А кого-то, возможно, поразит.
— Надеюсь, не в самое сердце? — пошутил Белый. — А то наслышаны мы уже о ранении господина полицейского.
— Ну, то было всего лишь легкое недоразумение и то лишь по легкомысленности самого господина Зверева. У нас с вами подобного не произойдет, я это гарантирую.
— Ну-ну, — скептически поддержал его сосед. — Обещать-то все горазды, а как до дела, так в кусты. Господа сидели за столиками, вкушали разносолы. Приставленные лакеи подливали холодное винцо.
Чуть вдалеке, на спуске с горы стояло с десяток экипажей, что привезли сюда высокие чины.
— О, уверяю вас, мне в кустах скрываться незачем, — ответил я пожилому полковнику, — напротив, мне есть чем гордиться. Я создал то, что вас действительно удивит.
Но полковник махнул на мои слова рукой. Отмахнулся, можно сказать, и через губу, произнес:
— Хватит балабольствовать, мы здесь не на параде. И мы вас просим не задерживать нас на этом солнцепеке. Демонстрируйте уже.
Господа в ожидании представления уже успели тяпнуть и закусить и потому, разомлев под жарким солнышком, повели себя более чем раскованно. Кто-то даже и верхние пуговички мундиров расстегнул, спасаясь от жары. К тому же и наместника здесь нет — кого стесняться?
— Подождите, не так сразу. Для начала хотелось бы вам вкратце описать, что за удивительное оружие у меня получилось. Легкое, надежное, что немаловажно — дешевое и очень, очень смертоносное. Это оружие хорошо должно подходить в качестве ротной или полковой артиллерии. Его просто обслуживать, просто производить стрельбы, легко обучить персонал. Думаю, вы уже все догадались, о чем пойдет речь, ведь уже как две недели прошло с наших первых стрельб и слухи о новой артиллерии волей-неволей разнеслись…
Я хитро обвел присутствующих взглядом. Эти слухи я сам и распустил. Подговорил моих солдат, описал ситуацию и отправил трепать языком в ресторанах, смачно описывая удивительное оружие.
То, что эти слухи попадут прямиком к японцам, я не особо боялся — и так все узнают. Месяцем раньше или месяцем больше. Только узнав, все равно ничего ценного из пьяных россказней не смогут почерпнуть, да даже если и смогут, то все одно ничего предпринять у них не получится. А вот до наших генералов по цепочке нижних чинов красочное описание дойдет. Дойдет и невольно притянет к себе интерес. А где интерес, там и внимательность. И пусть поначалу они не поверят невероятным россказням, но на подкорочке-то отложится! А именно это мне и нужно было. Я не сомневался в том, что мои изобретения вояки не купят — снобизм не позволит, но вот когда японцы подойдут к сопкам и у них встанет вопрос ребром, то тогда и вспомнят о моих изобретениях. Вспомнят и придут, и купят. И еще закажут.
В общем, я заливался перед ними соловьем. Выставил на обозрение свой миномет, объяснил принцип работы системы, дал покрутить в руках муляж самой мины. Следом вручил им пустышки гранат и так же провел ликбез. И генералы, да полковники внимательно слушали и внимали. Кто-то кивал головой, кто-то лениво обсуждал изделие с соседом. Стессель вроде бы тоже принимал участие в процессе, но как-то без энтузиазма. Покрутил гранату, потрогал мину, а затем потерял интерес. Поднял к глазам бинокль и, воспользовавшись возвышенностью, принялся осматривать окрестности. Знакомился, так сказать, с полуостровом.
— Не пойму, пожар что ли? — сказал он вдруг через минуту-другую. — Вроде в Новом Городе.
— Где?
— Да вон, посмотрите. Дым идет сильный. Не из печи, точно вам говорю. Черный дым, клубами. Точно пожар там приключился.
И господа как один припали к биноклям.
— И вправду, вроде горит что-то. Но не видно ничего, дома загораживают. Что-то на набережной полыхает.
Военные отвлеклись от дела на добрых десять минут — гадали, что же там могло гореть. Но так и не смогли придти к единому мнению — то ли «Звездочка» занялась огнем, то ли чей-то дом. Отсюда не было видно — слишком далеко.
— А если «Звездочка» горит, то это плохо. Приличный ресторан был, кроме него разве что в «Варьете» посидеть можно, да в редких кафешантанах, — прозвучал обеспокоенный голос импозантного контр-адмирала.
— Да нет, не похоже, что «Звездочка». Не оттуда дым, — возразил ему другой. — Вообще следовало бы послать человека, чтоб он разведал. Чего мы тут гадаем?
— Господа, господа, давайте не будем отвлекаться, — напомнил вдруг Стессель. — Пожарная команда должно быть там уже работает. Посмотрите, дым уже белый и его значительно меньше. Верно уже тушат. Так что давайте не будем отвлекаться. Господин Рыбалко, прошу вас, продолжайте.
И я продолжил демонстрацию. А Стессель, мгновенно потеряв интерес, снова припал к окулярам. Продолжил обозревать окрестности.
— Господа, а не настала ли нам пора бахнуть? — вдруг двусмысленно прозвучал вопрос какого-то полковника, которому порядком наскучила моя болтовня. — Ваше Высокопревосходительство, что вы на это скажете? Бахнуть или не бахнуть?
Стессель даже не оторвался от бинокля, буркнув разрешение. А какой-то генерал, пробасил:
— Бахнуть или не бахнуть? Вот в чем вопрос! Ха-ха, занятно. Прямо по Шекспиру получилось. Но, конечно же, я с вами полностью согласен. Бахнуть, действительно, не мешало бы, — и генерал сделал знак своему лакею и тот быстро наполнил две рюмашки и пододвинул кислую закуску. — Ну, вот и бахнули, — опрокинув в себя полета грамм и разгладив пышные усы, продолжил он. — А вот теперь пора бы и по-настоящему… а то все разговоры разговариваем. Ну как, господин Рыбалко, покажите вы нам, наконец, свое чудо-изобретение в деле или нет? Или нам тут до морковкина заговенья ждать?
И сказал он это с такой веселостью в голосе, что стало понятно — он ждет здесь не демонстрацию замечательного оружия, а цирковое представление. Не верил он всем пьяным россказням, не доверял он. Все слухи делил на два и вычитал из результата столько же. Ну что же, похоже, настала пора действительно поразить высокочтимую публику в самое сердце, а то совсем разомлеют от выпивки.
— Господа, — прочистив горло легким кашлем, заявил я. —
