Ледовое снаряжение - Алан Фостер

Этан обернулся. Септембер вытянулся во весь рост на столе. Прядь его светлых волос упала в блюдо с остывшим супом. В могучей руке он все еще сжимал кружку и храпел, напоминая ревущего медведя.

— Я разбужу доблестного рыцаря, — сказал Этан. — В самом деле, сэр

Гуннар, я не гожусь для таких вещей. И еще… если ты хочешь бороться, то здесь просто нет места.

— О, твоя скромность делает тебе честь, сэр Этан, — с восхищением произнес Гуннар. Он уже разделся до пояса. Такая картина озадачила бы любого парикмахера.

— Дайте нам схватиться! — рыцарь обошел зал, расставив руки огромным полумесяцем.

Ну, по крайней мере, смертельного исхода быть не должно, успокоил себя Этан. Ведь он обязан сделать это в знак дружбы, верно? Кроме того, он видел, с какой легкостью Септембер поднял Гуннара вместе со стулом.

Этан попытался не обращать внимания на рев толпы — траны шумели, как кучка подвыпивших членов Конвента. Он отразил обманный удар Гуннара, отступил назад, попытался обхватить рыцаря за талию, но получил мощный хук справа. Перед его глазами, точно звезды, поплыли искры.

Этан встряхнулся и взял себя в руки. Сэр Гуннар стоял в нескольких метрах и усмехался. Тут, очевидно, требовалась более хитрая тактика. Из нетерпеливой толпы доносились крики: «Отличная атака!» и «Хороший удар!»

Противник весил гораздо меньше, но мог запросто снести голову, пока ты пытаешься обнаружить его слабости, понял Этан.

Ладно, он попытается действовать по-другому… если сможет что-нибудь вспомнить.

Сэр Гуннар опять пошел в наступление, махнул левым крылом, а ударил правым. Этан отступил в сторону, левую руку поставил в защиту, правой нанес удар в ребра противника, — в то место, где начиналась перепонка крыла, а потом — в челюсть. Он развернулся, и его пятка неожиданно попала в спину рыцаря. Из-за этого Этан едва не шлепнулся. Своим приемом он заставил Гуннара растянуться на полу. В первое мгновение Этан с ужасом решил, что тот что-нибудь себе сломал. Однако тран оказался крепким, перевернулся и заворчал.

— Как ты сделал это, сэр Этан?

— Подходи и узнаешь, — ответил тот, тяжело дыша.

Гуннар поднялся на ноги, но на этот раз пошел в атаку осторожнее.

Этан позволил ему схватить себя за правое плечо, затем рванулся в сторону, поднял локоть и ударил им в широкую грудь противника. Гуннар удивленно всхлипнул. Этан наклонился, схватил его за лодыжку, рванул ее на себя, повалил рыцаря и поставил свою пятку ему на диафрагму… осторожно. Пока

Гуннар восстанавливал дыхание, его соперник отошел в сторону.

Толпа окаменела. На Земле движения Этана выглядели бы медленными и неуклюжими, но здесь их необычность граничила с волшебством.

Сэр Гуннар сел, держась за живот, и улыбнулся.

— Думаю, я мог такое предугадать. Научишь меня последнему трюку, сэр

Этан?

— Конечно. Начинаешь с…

Но у него не оказалось возможности продолжать, потому что через секунду мощные ладони хлопали его по плечам. Если бы это длилось побольше, он попросил бы пощады от проявления таких бурных чувств.

Хуже того, Этан заметил, что Эльфа смотрела на него сверкающими обожающими глазами.

Кто-то из толпы сунул ему в руки кружку с «ридли». Его левая нога болела в том месте, которым он ударил во что-то. Этан сделал несколько глотков и обратил внимание на Колетту дю Кане, наблюдавшую за ними со странным выражением лица.

Глава 7

Этан проснулся в середине ночи. Не от того, что замерз. Хотя ледяной ночной воздух был достаточно острым, чтобы не дать сладко спать. После нескольких бесплодных попыток вновь заснуть, Этан положил руки под голову и уставился на балдахин, висевший над кроватью. Его одежда смялась под ним и врезалась в тело.

Нужно было срочно что-то делать со знаками внимания со стороны дочери ландграфа, пока взаимное непонимание не вызвало катастрофу.

Этан ничего не знал о том, как делаются здесь такие дела. Но если бы кто-то начал подозревать неладное или вошел бы тогда в комнату, могли бы произойти серьезные неприятности. Им бы быстро напомнили об их чужеземном происхождении. Даже дружеское расположение Гуннара могло испариться мгновенно.

Наконец Этан перевернулся и стал искать под одеялами свою парку.

Надеть ее было трудно при свете единственной горящей свечи. Термометр показывал температуру, при которой ни один нормальный человек не стал бы вылезать из кровати. Но занятый тяжелыми мыслями, Этан не обращал на холод никакого внимания.

Натянув парку, он отпер дверь и выскользнул из комнаты в зал. Этан хорошо знал, где располагаются покои ландграфа. Нужно было лишь следить за ступеньками и поворотами в застывших, продуваемых ветром коридорах. Только несколько свечей и масляных ламп освещали путь.

Ночью замок, с его сквозняками и несколькими спящими охранниками, казался заброшенным, холодным, словно горы на Луне.

Все это выглядело нелепо. Что Этан собирался сделать? Разбудить ландграфа среди ночи? С другой стороны, это могло быть лучшим временем для доверительной беседы. Никаких посторонних ушей. Говорят двое, без свидетелей. Это могло свести к минимуму смущение Этана. И вопрос нужно было решить как можно скорее.

О, апартаменты ландграфа — за тем поворотом. Он скажет охранникам…

Этан осмотрел зал, вгляделся в темноту еще внимательнее. При тусклом свете трудно было сказать с полной уверенностью, но, похоже, здесь охранники не стояли. Странно. Этан помедлил, добравшись до нужных дверей.

Как оказалось, охранники находились на месте. Оба. Безупречно закованные в броню и кожу. Один был приколот к стене двумя длинными пиками. На его лице застыли боль и удивление. Другой лежал на полу с головой, повернутой под необычным углом. Его кровь залила гладкие камни.

Несколько предположений сразу родились сами собой. Ни в одном из них не было ни капли смысла. Находясь первое время в шоке, Этан не мог заставить себя не думать о том, что для тех, кто расправился с двумя профессиональными стражниками, его силы не покажутся серьезным препятствием. Он сунул голову в открытую дверь и заглянул в комнату.

Представшая его глазам картина могла быть взята из какой-нибудь безвкусной земной оперы, полной статистов, играющих с преувеличенной жестикуляцией.

На огромной кровати с балдахином лежал ландграф. Его придавили к перине два могучих трана в одинаковых масках. Третий стоял над ним с ножом и, похоже, собирался пустить острое лезвие в ход. Геллеспонт и Колетта дю

Кане сидели в стороне с кляпами во ртах. Их привязали к паре огромных кресел. Четвертый тран с окровавленной саблей наблюдал за ними.

Этан развернулся, нагнулся и подобрал пику убитого охранника. В голове возникли два варианта дальнейших действий. Он мог ворваться в комнату, уничтожить четырех убийц, освободить дю Кане и вызвать тем самым всеобщее восхищение. Или же можно было повернуться и броситься в зал, крича, словно брокер, чей кредит торпедирован подводной лодкой, пока кто-нибудь не придет на помощь.