Тарназариум Архимеда - Спейсер Кацай

Само же ранчо напомнила Маккольну пустынный поселок рудокопов, встреченный им по дороге через перевал. Такой же заброшенный и такой же настороженный всей своей пустотой. Впрочем, строения впечатления заброшенных не производили. Однако их квадратная архитектура была несколько чужда постройкам этого штата, потому что в ней ощущалась некая холодная функциональность. Как у чикагских небоскребов. Хотя по высоте до последних они явно не дотягивали. Да и серебристой, плоской, совершенно круглой крыши наиболее высокого из строений "Лунного Замка" невозможно было представить в каменном лесу Чикаго. Не росли там такие бетонные грибы с приземистой кубической ножкой. Вдалеке, на самом горизонте, виднелась решетчатая конструкция какой-то башни.

Уже спускаясь с возвышенности, Маккольн заметил атлетическую фигуру, быстрым и четким шагом пересекшую пространство между двумя квадратными домами и остановившуюся возле черного проема дверей, как-то внезапно открывшимися перед нею. Потом каменная ограда скрыла двор со странной фигурой из поля зрения. "Странной" потому, что в последний момент Маккольну показалось, что кожа ранчеро ртутно поблескивает в лучах солнца. Непонятный холодок пробежал по его коже. Люди бывают белые, черные. Красные, в конце концов. Но блестящие?!..

Помятый последними неприятностями "ройс" замер возле ворот из рифленого железа. Выходить Маккольн не спешил. Ему казалось, что его разглядывают. И не сзади, где находился О" Брайен, не со скал, за которыми прятались его люди, а именно из-за этой, наглухо закрытой и без следов хоть каких-нибудь отверстий, двери. Взгляд этот был холоден и недоверчив. Маккольн неуверенно улыбнулся. Неизвестно кому. Поэтому улыбки не вышло.

Очень естественно чертыхнувшись, Билл хлопнул подтяжками, незаметно проверив, как держится под пиджаком старый проверенный "кольт", и выбрался из машины. Оглянулся — шерифа с копами видно не было — и громко застучал по громыхнувшему железу. Несмотря на довольно жаркое солнце, оно было на удивление прохладным. Ворота медленно поползли в сторону. В открывшемся проеме напряженно замер сухощавый гибкий человек с проседью в черных курчавых волосах. Оценивающим взглядом он смерил фигуру Маккольна и вопросительно посмотрел на него.

Тот приподнял помятую, как и его "ройс", шляпу:

— Прошу прощения за беспокойство. Эжен Николь. Преподаватель латиноамериканской истории университета в Альбукерке.

На мгновение, как показалось Биллу, глаза ранчеро потеплели.

— Николь?.. На француза вы не похожи.

— Гены шотландки-матери перевесили гены отца, — усмехнулся Билл. — Извините, но вы не подскажете, как проехать на Белые Пески? Что-то я петляю, петляю, и уже совершенно потерял ориентацию.

Собеседник еще с полминуты побуравил Билла глазами, а потом выкрикнул, не поворачивая головы:

— Ник! Тут твой коллега заблудился, — и протянул руку Маккольну. — Симон Арданьян, инженер. — А потом кивнул головой на огромного пожилого негра, появившегося в проеме ворот: — А это Ник Хастон, математик. Читает лекции в вашем университете.

"Ч-черт! — мысленно выдохнул, мгновенно ставшим чересчур горячим, воздух, Маккольн. — Проклятый О" Брайен! Хоть бы предупредил, какие тут живут "ранчеро"!" Впрочем, внешне он оставался совершенно спокоен. Выдержка у Билла Маккольна по прозвищу Ледышка всегда была завидной. Даже не смотря на то, что на его глазах рушились устои общества. Дожили: негры в университетах преподают! Холодная ярость мгновенно привела Маккольна в необходимое боевое состояние. Даже мысль о бегстве затаилась до времени среди нагромождения извилин серого вещества. Преодолевая внутреннее сопротивление, Билл потянул руку негру:

— Добрый день, коллега! Вот ведь какая незадача. Заблудился. А тут еще машина барахлит. Нельзя ли у вас ее осмотреть?

Хастон недоверчиво разглядывал Маккольна.

— Мне кажется, что я вас вижу впервые.

Билл пожал плечами.

— Я вас тоже. Вы — математик, я — историк. Интересы совершенно разные. Кроме того, я стал преподавать в Альбукерке недавно. Заключил контракт. До этого перебивался временными заработками в Техасе.

Хастон с Арданьяном переглянулись и немного посторонились.

— Что ж, заезжайте, — бросил француз, — чем можем, поможем.

И бросил внимательный взгляд за спину Маккольна.

Тот оборачиваться не стал. Понимал, что О" Брайен не такой уж идиот, чтобы без весомых на то оснований показываться на людях и сломя голову бросаться в бой. Он человек основательный. Его характер требует подготовки к действиям. И эту подготовку должен был произвести он, Маккольн. Впрочем, план у Билла созрел уже тогда, когда он увидел железные ворота.

Смущенно улыбаясь, он полез за руль машины. Заводя двигатель, нащупал за приборным щитком провода зажигания и немного ослабил их. Мотор заурчал, как голодный хищник, а Маккольн быстрым взглядом окинул окружающие скалы. Все было тихо. До поры, до времени. До того самого времени, когда "ройс", глухо рыкнув, замер прямо в проеме ворот. Билл эффектно дернулся за рулем. Чуть, даже, не ударившись лбом о переднее стекло. В это же мгновение его рука рванула ослабленные провода, выдирая их из своих соединений.

— Вот, черт! — воскликнул Маккольн, хлопая дверцей. — Уже несколько раз глохнул в самых неподходящих местах! Мотор перегрелся, что ли?

И он начал открывать капот, одновременно оценивая свою позицию. Позиция была неплохой: закрыть ворота, не отодвинув автомобиля, было невозможно. От шальной пули защищает корпус машины. А на дороге уже слышны тяжелые торопливые шаги.

Маккольн до пояса влез под капот, искоса наблюдая за напрягшимися фигурами Арданьяна и Хастона.

— Привет, ребята, — послышался добродушный голос О" Брайена. — Автомобили ремонтируем? А лицензия есть?

Маккольн осторожно выпрямился. Шериф с копами протиснулись в щель около борта "ройса" и замерли лицом к лицу с обитателями "Лунного Замка". Те были безоружны. Руки представителей закона находились в непосредственной близости от рукояток револьверов. На Билла они подчеркнуто не обращали внимания. Даже обидно Биллу стало.

— Привет, Стивен, — хрипло выдохнул Арданьян. — Какими судьбами?

— А по служебной надобности, Симон, — ответил О" Брайен, обмахиваясь шляпой. — Дела все, дела… — Он, тщательно примерившись, водрузил головной убор на предназначенное для него место и повернул лицо к негру. — Где твой щенок, Хастон?

— А какое ваше дело, шериф? — хмуро бросил Ник.

О" Брайен посуровел.

— Все, что происходит на этой земле, мое дело, Хастон. Заметь, мое, а не твое! Твое дело — отвечать на вопросы. Я второй раз спрашиваю, где твой щенок?