Москва футбольная. Полная история в лицах, событиях, цифрах и фактах - Александр Савин

Играли в московских командах первое время преимущественно иностранцы, в первую очередь – англичане, шотландцы и немцы, служащие в Москве инженерами, бухгалтерами, конторщиками. Мало того, владельцы КСО, опекаемого самим Викулой Морозовым, для усиления своей команды в 1910 году дали даже объявление в газете «Таймс» о том, что Никольской мануфактуре «срочно требуются рабочие и служащие, хорошо играющие в футбол». Прибывших по этому зову иностранцев хватило не только для «морозовцев», как тогда часто называли футболистов КСО, отобравших себе лучших «легионеров», среди которых выделялись С. Дикин, Морон, К. Кастелло, Т. Бонд, А. Томлинсон, Р. Дункерлей, Р. Гейвуд.

Оставшихся «бриттов-гастарбайтеров» решил подобрать в свой клуб Бейнс. Все они были устроены на работу на Металлургический завод Гоппера и другие предприятия района, с обязательством играть за ЗКС. Так в Замоскворечье появились англичане: нападающие А. Говард и Э. Томас, вратарь О. Грунди, полузащитники Г. Трипп и Д. Белл (из него позже вышел отличный рефери, получивший диплом в Англии). Не попавшие ни в КСО, ни в ЗКС заморские гастролеры со временем пристроились в других командах Москвы и Подмосковья. Но с годами иностранцев все активнее стали вытеснять из составов команд местные, московские футболисты (в основном – отпрыски известных фамилий), быстро осваивавшие тонкости заморской игры.

Выше уже отмечалось, что в развитие московского футбола огромный вклад внесли покровители спортивных кружков (именно поэтому мы и сочли необходимым, как вы уже заметили, более подробно представить этих людей читателям). В большинстве своем они были ярыми болельщиками футбола. От них зависело многое, они, по сути дела, были истинными хозяевами клубов. Кто же они, эти покровители? Михаил Сушков писал: «Их называли меценатами, и слово это в какой-то мере проясняет вопрос, поскольку именно меценатство лежало в основе их деятельности. Спорт считался благородным занятием. Он был в большой чести в светском обществе. Слово «спортсмен» часто употребляли тогда как синоним слову «джентльмен». Говорили, к примеру: «Это неспортивный поступок», желая сказать: «Это не джентльменский поступок». Неудивительно, что капиталисты, владельцы крупных предприятий, банков, не взяв происхождением, но страстно желая снискать себе признание высшего общества, стремились любым путем приобщиться к спорту. Это давало им, так сказать, общественное лицо, кстати, весьма важное для их предпринимательской деятельности.

К тому же в спорте у них лежали и другие, более конкретные меркантильные интересы. Они создавали клубы, финансировали их, снабжали спортивным оборудованием, подыскивали спортсменов, следили за регулярностью тренировок, за спортивной дисциплиной в командах, способствовали в определенной мере внедрению спортивных идей. Делали это, как правило, на базе своих предприятий, вблизи них. Отсюда и пошли названия: «морозовцы» – по имени известных капиталистов Морозовых, «калмыковцы» – говорили иногда о команде Мамонтовки, которой покровительствовал миллионер Калмыков, или: «Площадка Цинделя», «Площадка Гоппера». Объективности ради следует сказать: каковы бы ни были личные мотивы, руководившие деятельностью спортивных меценатов, но в целом они сыграли важную и весьма положительную роль в развитии российской атлетики и футбола, в частности». Подобное признание дорогого стоит, если вспомнить, что писал эти слова Михаил Сушков в самые застойные 70-е годы. Проморгали уважаемые товарищи цензоры…

Первое время во всех состязаниях вне конкуренции были более опытные и сильные футболисты Британского клуба, и интерес соперничающих с ними команд сводился лишь к достижению наиболее приличного цифрового результата. Пресса отмечала, что у русских футболистов слово «британцы» вызывало «чувство невольного уважения, зависти, сознания чужого превосходства». М. П. Сушков вспоминал: «Мы считали себя счастливчиками, когда попадали на матч с участием команды Британского клуба спорта. Англичане играли на голову выше. У них и учились. Учились прилежно, с верой в учителей, без тайной игры ущемленного самолюбия. Учились, надо сказать, неплохо. Англичане играли красиво – это бросалось в глаза даже нам, неискушенным мальчишкам.

Играли без суеты – мастерски. На таких матчах мы постигали тонкости футбола, замечали, что стихия событий на поле подчинена людям, она управляема, что здесь воплощается в жизнь заранее разработанная тактика. Разумеется, мы тогда не могли сформулировать то, что понимали, но главное понимали! И не было ничего удивительного в том, что, вернувшись домой, мы копировали своих кумиров и у себя во дворе гоняли «в футбол» до изнеможения…».

Со временем к «британцам» почти вплотную приблизились по мастерству футболисты СКС, в составе которых уже возмужали и приобрели опыт командной игры пионеры московского и дачного быковского футбола Владимир и Сергей Виноградовы, Роберт Вентцели, Михаил Ромм, Леонид Смирнов, Александр Скорлупкин, Федор и Петр Розановы, Сергей Парфенов, братья Серпинские, воспитанник мамонтовского дачного футбола Евгений Константинович, другие способные спортсмены. Эти два клуба – БКС и СКС, соперничали не только в поединках между собой, но и, заочно, в количестве забиваемых мячей «Униону», пропускавшему в свои ворота не менее дюжины мячей за игру. Основными источниками пополнения клубных касс служили тогда членские и вступительные взносы, пожертвования меценатов и сыновей зажиточных москвичей, занимавшихся в этих клубах самыми различными видами спорта.

В эти же годы бурно развивается футбол и в ближайшем Подмосковье. Инициатором такого увлечения провинции новой игрой стал дачный футбол. На дачи выезжал в то время народ достаточно обеспеченный (снять дачу на лето в престижном месте стоило в то время от 100 до 150 рублей, при средней месячной заработной плате квалифицированного рабочего 15 рублей), имевший место, время и условия для увлечения спортом. Обязательными среди дачников той поры были теннисный корт, городошная и волейбольная площадки, тропа для конных прогулок под седлом. Устраивались велосипедные поездки и, конечно же, футбольные матчи. Мода на игру в футбол всецело захватила Подмосковье. Служащие, представители интеллигенции, среди которых были и уже опытные московские футболисты, создавали на отдыхе свои команды и всецело предавались полюбившейся игре.

С наступлением каникул сюда же перекочевывали учащиеся гимназий и студенты. Известный футболист Валентин Сысоев так вспоминал о дачном футболе: «Все началось в 1908 году на даче в Расторгуеве, где наша семья жила летом. Соседскому парнишке Виктору Кудинову знакомый англичанин подарил футбольный мяч и в общих словах объяснил правила игры. Как только Кудинов вышел с мячом на лужайку, к нему присоединились трое Сысоевых. Виктор приблизительно объяснил нам правила, и закипели сражения. Сначала играли два на два, потом к нам присоединились ребята с соседних дач. Игра пришлась всем по душе, и мы носились по полю с утра до темноты. К концу лета в Расторгуеве уже насчитывалось несколько команд, составы которых, правда, менялись ежедневно. Появились и свои знаменитости».

Похожую историю в свое время поведал и Михаил Сушков. «Прежде Расторгуево знали как дачное место. Там, в деревне Тимохово, был дом, где наша семья проводила лето. Дачников-москвичей здесь хватало, но футболист, как говорится, искал след футболиста. Впрочем, оказалось, что найти его не так уж и трудно. Не помню теперь, кто кого нашел: мы ли братьев Мастеровых – Николая, Федора и Василия – или это они разыскали Николая, Сергея, Александра и Михаила Сушковых. Но факт тот, что эти две семьи, да еще двое братьев Ивановых составили ядро дачной футбольной команды.

Мы нашли подходящее место, разровняли его, разметили зоны, и получилось неплохое поле, правда, с небольшим уклоном в одну сторону. Здесь с утра и до темна гоняли мяч – благо, делать больше нечего. Однако, сказав: «гоняли» и «нечего делать», я мог создать у читателя впечатление, будто гоняли от нечего делать. Но нет, это была работа – настойчивая, упорная и даже с позиции нынешней методики тренировки в чем-то достаточно умная. Мы не бессмысленно гоняли мяч, а отрабатывали удар, точные пасы, разыгрывали сложные комбинации, придумывали тактические ходы. Признаюсь, правда, – не от высокой сознательности, а вынужденно…».

Аналогично было и в других дачных поселках. Дачники играли не только между собой, но и выезжали для соревнований в соседние дачные местности, не только по Казанской дороге, но и по Северной, Нижегородской, Николаевской, Брестской. Вместе с футболистами, занимая несколько вагонов дачного поезда, на игры выезжали и болельщики. Главными фаворитами среди дачников считались футболисты Быково и Мамонтовки. Организовал мамонтовский футбольный кружок из игроков Ширяева поля, англичан и дачников дворянин, известный в Москве врач, специализировавшийся на болезнях уха, горла и носа, Сергей Миронович Никольский – большой энтузиаст физической культуры, один из немногих врачей того времени, понимавших ее ценность и значение (как мы уже знаем, С. М. Никольский одновременно возглавлял секцию футбола в Обществе физического воспитания – А. С.).