Я - тьма - Робертс Джен

Ариес решила объехать магазин сзади и проверить, там ли остальные. Внутренний голос спрашивал ее, что она предпримет, если окажется, что Джой и Натана нет на месте. Ариес старалась не прислушиваться к этому голосу, но он звучал все сильнее.

Значит, его надо было пересилить.

Она объехала магазин, слезла с велосипеда и повела его рядом с собой. Площадка для разгрузки товара находилась на другом конце. Двойные двери были опущены и плотно закрыты. Ариес остановилась у бокового входа и подергала за ручку. Если здесь заперто, придется поискать другой способ попасть внутрь. Она понятия не имела, как взламывать двери.

Но дверь открылась.

В лицо Ариес ударил затхлый воздух. Внутри было темным-темно. Несколько минут она стояла на пороге, вслушиваясь в тишину. Если внутри кто-то был, они могли не услышать, как она открыла дверь. Но если тут кто-то прячемся, разве для начала они не заперли бы этот вход? На их месте Ариес сделала бы это в первую очередь. Она достала фонарик, который Джек нашел в одной из комнат, включила его и посветила внутрь. За дверью находилось большое помещение. В нем было почти пусто — только коробки, конторка и два коридора, которые вели в противоположных направлениях.

Судя по всему, здесь уже давно никто не бывал. Коробки стояли закрытыми, а на конторке нарос слой пыли. Ариес посветила фонариком на пол в поисках чьих-то следов в пыли, но ничего не увидела.

Она шагнула внутрь и прошла в торговый зал, внимательно оглядываясь по сторонам.

Первым делом Ариес остановилась у магазина с электроникой: для фонариков нужны батарейки. Кое-что возле прилавка с батарейками привлекло ее внимание, и она подошла ближе. Там лежала целая куча ручных приемников. Папа называл их рациями. Когда Ариес была поменьше, он подарил ей пару таких приемников. Они брали их с собой в поход и переговаривались, притворяясь, будто затерялись в глуши. Ариес взяла две самых лучших модели.

Она хотела было идти дальше, как вдруг кто-то кашлянул.

Ариес резко развернулась, не обращая внимания на боль в ноге. В коридоре было пусто. По спине побежали мурашки. Она определенно слышала кашель. Но откуда он доносился? И кто кашлял? Точно не Натан и Джой. Они бы что-нибудь перед этим сказали.

Ариес осторожно пошла вдоль прилавков, тихо ступая, готовая к тому, что в любой момент на нее кто-то набросится. Но ничего не происходило. Она свернула за угол, держа перед собой фонарик, который в случае чего могла использовать как оружие. Но и в главном коридоре никого не было.

Может, ей послышалось? Но тут что-то шевельнулось у витрины, где был выставлен розовый диван с фиолетовыми подушками.

Чья-то тень. Щелкнул фонарик, и луч света ударил в лицо, ослепив ее. Ариес скривилась и попыталась разглядеть, кто там стоит.

Луч метнулся в сторону, человек в черной куртке и рваных джинсах несколько раз качнулся и упал. Фонарик выпал у него из рук. Без единого звука он плюхнулся на живот. Ариес не видела его лица — только черные волосы. Она приблизилась, не зная, стоит ли с ним заговорить, жалея, что у нее нет оружия. Надо было вначале пойти в отдел спорттоваров и взять бейсбольную биту. Почему ей сразу не пришло это в голову?

Ариес подошла к незнакомцу поближе и наконец разглядела его лицо.

У нее перехватило дыхание.

Это был Даниэль.

Клементина

Кроссовки продырявились. Клементина никогда прежде не изнашивала обувь до такой степени. Сносить подошвы до дыр из-за долгой ходьбы! Такое было немыслимо.

Она устала. Ноги ужасно болели. Ступни горели огнем. Поясница ныла, рюкзак натер плечи. Клементина знала, что надо время от времени останавливаться, но боялась, что если присядет, уже не встанет. Она шла по дороге уже два дня. Целых два дня ей никто не попадался навстречу. На это она, правда, не жаловалась, — хотя Клементине не хватало в новом мире людей, с которыми можно было поговорить.

Дорогой Хит, я в последнее время часто с тобой разговариваю. Это здорово, — правда, жаль, что ты не отвечаешь. Я скучаю по тебе. Кажется, раньше я об этом не задумывалась. Ты всегда был рядом — даже когда только звонил по телефону. Но мы когда-нибудь разговаривали по душам? А должны были. Ты ведь мой брат.

Я надеюсь, что ты жив и ждешь меня. Это будет оправданием всем нашим мысленным диалогам. Я буду знать, что все это время говорила с тобой, а не с тенью.

Она несколько раз прокрутила в голове последнюю фразу. Клементина не хотела верить, но втайне признавала: велики шансы, что в этом мире уже нет ее брата. Она старалась об этом не думать. Ей хотелось сохранять оптимизм. Клементине нужна была цель. Если Хита больше нет, ее путешествие окажется бессмысленным. Куда ей еще идти?

Если ты умер и попал в рай — или в какой-нибудь другой вариант загробного мира, — скажи маме с папой, что у меня все хорошо и обо мне не стоит беспокоиться. Они вырастили сильную дочку-черлидершу. Вперёд!

Клементина остановилась и достала из-за спины бутылку с водой. Сделав большой глоток, едва ощутила на языке холод воды. Теперь у всего на свете был какой-то неправильный вкус. Даже вкусовые рецепторы ей отказали. Когда она ела в последний раз? Клементина не помнила. Но еда ее больше не интересовала.

Настала ночь, но Клементина не обратила на это внимания. Она продолжала идти по асфальту — шаг за шагом. Левой-правой, левой-правой. Раз, два, три, четыре, пять — Гоблины пошли играть! Когда они играют — противник пролетает! Гоблины Гленмура, вперед! В голове роились воспоминания о футбольных матчах и кричалках. Ритм эхом отдавался в каждом шаге. Пару раз Клементина чуть не сошла с дороги — она заметила это, когда под ногами вместо асфальта оказалась трава.

Клементина поняла, что упала, только когда оказалась в воздухе. Она даже не успела выставить перед собой руки. Клементина упала на бок и скатилась по насыпи в канаву. Лежа на спине, пару раз моргнула и осознала, что смотрит в ночное небо.

Оно так и сверкало. Над головой переливались тысячи звезд, сверху смотрела полная луна, идеально круглая. Клементина могла разглядеть кратеры, взрезавшие ее поверхность. Она протянула руку, чтобы коснуться луны, но та была слишком высоко.

— Большая Медведица, — произнесла Клементина. — Кассиопея. Пояс Ориона.

Эти звезды всегда будут на небе. Пройдут сотни миллионов лет, на Земле не останется и следа человечества, а они будут все так же сиять.

На сколько они ее переживут?..

Я схожу с ума, Хит. Я слышала, как это бывает. Недосып творит с людьми странные вещи.

Мне нужен отдых, но я не могу уснуть. Мне так страшно. Я не знаю, как быть. Помоги мне.

Ответа не было. Хит не слышал.

Лежать в канаве было хорошо и спокойно. Клементина знала, что надо встать и идти. Но не могла. Ее ноги решили, что с них хватит.

Я парализована.

Потом страх ушел. Но она ничего не могла сделать. Только закрыть глаза. Как было бы прекрасно!

Так она и поступила.

Вздрогнув, Клементина проснулась. Она резко села и стала оглядываться, соображая, что происходит. Одежда намокла от росы. Клементина не могла вспомнить, как здесь очутилась.

Она выпрямилась, чувствуя, как сильно затекли ноги. Потянулась, вышла на дорогу и осмотрелась. Она стояла в незнакомом месте на дороге, ведущей неведомо куда. Память возвращалась урывками. Клементина вспомнила, как упала в канаву, как лежала и смотрела на звезды.

Солнце стояло на западе. Клементина посмотрела на часы: они показывали четыре с небольшим. Получается, она проспала больше шестнадцати часов. Клементина ничего не помнила — это был глубокий сон без сновидений, долгожданный и блаженный.

Так вот в чем секрет, Хит! Всего-то надо загнать себя до смерти, чтобы наконец закрыть глаза. Что ж, это сработало. Я не умерла. Меня не нашли. Может, теперь мое сознание не будет отчаянно протестовать всякий раз, когда я захочу прилечь.