Запомни, ты моя - Любовь Попова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я размышляла над этим два дня, пока помогала переводить тексты студентам по интернету, пока выпрашивала у Вики подробности встречи, подтвердившей, что Никита подал на развод. И даже увещевания Вики не помогли мне избавиться от тревоги за свой поступок.
Раньше я всегда была одна. Мне приходилось жить своим умом и надеяться только на сильные ноги, интуицию, удачу и красоту. При этом нельзя было идти на поводу своей алчности, тщеславия. Но стоило войти в среду людей, которые не бьются за выживание каждый день, я встала на опасный путь лжи.
Обижена ли я на Никиту? Да, Господи, конечно, да! Мне ведь так хотелось, чтобы он выбрал меня. Мне хотелось быть счастливой. Я же заслужила это? Даже тогда я это понимала, хотя и делала вид, что мне все равно. Тем более, женившись, Никита не бросил меня. Он волнуется, приставил охрану, не давит. Да, иногда в нем просыпается политик и манипулятор, но, наверное, с этим придется смириться. Он такой, какой есть, и, если я хочу любить его, быть счастливой, придется пойти на компромисс. Ведь я уже поняла, что как бы мне не было без него спокойно, с ним душа поет, а тело требует удовлетворения. Нужно наступить на горло надуманным принципам и последовать за ним, так как он следует за мной, зная о моем прошлом. Возможно именно ему я однажды расскажу версию своей жизни «восемнадцать плюс». Именно Никите я смогу по итогу довериться. Потому что он разводится, чтобы быть со мной, несмотря на страх потерять карьеру. Разве не это самое искреннее доказательство его любви?
Поразмыслив на эту тему, я написала еще пару страниц своей прошлой жизни, а именно период Саудовской Аравии, решаю, что пора и поспать. Рядом с кроватью ставлю на зарядку телефон, чтобы в случае чего сразу ответить на звонок Никиты.
Теперь даже мысли не возникнет его игнорировать, ему соврать. Когда придет результат теста, я скажу, что все было подстроено, чтобы его проучить. Никита обязательно побурчит, может быть, даже устроит небольшой разбор полетов, но он точно все поймет. А когда я сделаю его любимый капучино и удовлетворю в постели, он окончательно подобреет. А потом мы обсудим, как мне себя вести, чтобы он не потерял свою карьеру. Если она так много для него значит, то я точно должна ему помочь. В этом ведь и заключаются отношения между любящими людьми? Поддерживать друг друга. Тем более, что цели у него, несмотря на методы, очень благородные.
Кому, как не мне знать, как живется брошенным детям за границей? Особенно девочкам.
Воспоминания о первых днях в незнакомых краях не дают заснуть, и я начинаю размышлять, как написать текст так, чтобы он выглядел прилично. Особенно те годы, когда меня держали в гареме и обучали премудростям удовлетворения хозяина. То, что я в те года осталась девственницей, действительно большая удача. А все потому что мне подсказали, что чем позже наступают месячные, тем позже девочек вскрывают. А позже всех происходит взросление у самых худых, поэтому кормили всех в гареме практически на убой. Узнав об этом, я ела ровно столько, чтобы не умереть от голода и держаться на ногах.
Монотонные картинки в голове все-таки дают команду мозгу отдохнуть, и я закрываю глаза, но тут же распахиваю, когда тишину квартиры буквально взрывает трель звонка.
Я вскакиваю, взяв телефон в руку словно оружие. Это кто такой дерзкий в полночь? Стою, не двигаюсь, и только новый звонок позволяет мне отмереть и ринуться смотреть на гостя. А вдруг Надя? И что мне ей говорить? Как мне жаль? Но ведь это будет враньем. С другой стороны, я уверена, она обязательно найдет себе счастье. Смысл жить с тем, кто хочет с тобой развода и думает о другой?
Но стоит заглянуть в глазок, как меня охватывает бурная радость. Никита! День прошел с нашего разговора, а он уже здесь! Открываю, даже не думая, что одета в короткую сорочку, которая из-за животика даже попку не прикрывает.
— Никита, — только выдыхаю, как вдруг мне в лицо прилетает лист бумаги. Я даже поморгала пару раз. Ладно. Он получил анализы и зол. Я ведь была к этому готова? Почти…
Я поднимаю лист с предсказуемо отрицательным анализом, пока Никита марширует в комнату и сбрасывает пиджак. Молчит, супится, и я уже готова сказать ему правду, как вдруг.
— Избавься от ребенка.
Пауза после этого заявления заполняется его прерывистым дыханием и моим вскриком. Я прикладываю руку к животу, словно уже кто-то сейчас собирается вырвать самое родное и любимое, что есть в моей жизни. А Никита… Он с таким отвращением смотрит, что в груди все сжимается.
— Что?! Да как у тебя язык повернулся?! — ору я. Меня трясет. Просто в голове не укладывается. Да, да, он должен был обидеться, он мог разозлиться, но требовать хладнокровного убийства?
— Я на днях разведусь. Мы будем вместе. Ты думаешь, я приму чужого ублюдка? — шипит он, приближаясь, а я больше не могу воспринимать его никак кроме как змея. Предателя. Он просто убивает меня этим. Все благородные порывы сказать правду улетучиваются, оставляя место жгучей ненависти. — Как я буду выходить на трибуны и говорить о святости брака, имея неродного ребенка? А если он будет негром? Каким он будет, Алена?!
Вместо ответного слова, пощечина. Звонкая, хлесткая. У него по щеке пятно расползается, а у меня в груди дыра. И его взгляд только расширяет ее, заполняя пустоту ядом.
Теперь он никогда не узнает, что этот малыш от него. Теперь меня не волнует его жизнь. Он не ребенка моего убить хочет, он меня пытается уничтожить. Как он не понимает, что малыш уже значит в моей жизни? И не важно, от кого бы он был. Даже если бы от афроамериканца!
— Убирайся! Убирайся! Забудь обо мне! Потому что я скорее
