Пройти чистилище - Чингиз Абдуллаев

— Это колоссальный риск, — возразил Кемаль, — ты понимаешь, на что именно идешь?

— Тогда давай свое предложение. Тебе самому выходить на Сюндома просто нельзя. Он тебя не знает. И не поверит тебе никогда. А потом, мы не знаем, как его используют наши. Может, втемную. Он только выполняет роль «почтового ящика». Тогда он тем более не поверит тебе. Надеюсь, это ты понимаешь?

— Понимаю, — вздохнул Кемаль, — давай еще раз прогоним ситуацию. Думаешь, у тебя получится?

— Должно получиться. В крайнем случае, я могу попросить помощи у нашего резидента. И просто уехать из страны. Я связной, Кемаль, твой связной, — поправился Том, — мое дело — обеспечивать безопасность при прохождении твоих сообщений. И надежную связь. А теперь я ее не могу обеспечить. Значит, я обязан проверить линию связи. Во время войны связисты, тяжело раненные, видя, что у них обрыв на линии, брали концы проводов в зубы и пропускали через себя, так и умирали на этих проводах, но обеспечивали связь.

— Откуда ты знаешь? — спросил Кемаль.

— У меня отец погиб именно так, — глухим голосом ответил Том. — Во время войны погиб.

— Мой тоже погиб во время войны, — неожиданно для себя сказал Кемаль. — Ладно, пора уже кончать дискуссию. Пойдем лучше куда-нибудь пообедаем, я умираю с голода.

— Но ты согласен на мой вариант? — настойчиво спросил Том.

— А у нас есть другой выход? — вместо ответа спросил Кемаль. — При любом раскладе нужно выходить на твоего шведа. Хотя мне твое предложение совсем не нравится, Том.

Глава 20

В этот день они собрались вместе. Шервуд и Эшби представляли ЦРУ, Блант и Хэшлем английскую разведку, а Кэвеноу находился на совещании как представитель ФБР. Все было ясно. Союзники обязаны были продумать программу, чтобы не подставлять высокопоставленного секретного агента английской разведки в КГБ. Но, в свою очередь англичане знали, что и у американцев есть свой очень надежный источник в военной разведке русских и также старались не особенно навредить этому ценному агенту, через которого и они узнавали много полезного.

После ошеломляющих провалов английских разведки и контрразведки, когда наиболее проверенные и, казалось бы, самые лучшие агенты оказались «кротами» КГБ во главе с самим Кимом Филби, в Америке наступило разочарование. И, если прежде заносчивые американцы очень уважительно относились к своим коллегам из-за океана, имевшим многовековую традицию и опыт нескольких поколений шпионов во всем мире, то теперь американцы, наоборот, всячески подчеркивали промахи своих английских коллег и старались не особенно доверять им наиболее секретную информацию. Англичане это сразу почувствовали, и лед недоверия, начавший нарастать на взаимных англо-американских отношениях, уже не могли растопить никакие сердечные заявления об особых отношениях и традиционной дружбе двух держав.

Правда, победившая в Лондоне на парламентских выборах «железная леди» — Маргарет Тэтчер — считалась самым верным и постоянным партнером Рейгана, но это лишь в силу особо консервативных взглядов обоих политиков, чем из-за большого доверия, проистекавшего из отношений двух стран. И приехавшие в Лэнгли англичане это хорошо представляли. Но и хозяева, в свою очередь, понимали, как важно в этой операции заручиться поддержкой англичан, благодаря которым им и удалось выйти на неизвестного «Вакха», работавшего так эффективно против их собственной страны.

Совещание начал Шервуд. Привычным, немного глухим голосом он перечислил все подробности предстоящей операции. По мнению ЦРУ, следовало на людях скомпрометировать Сюндома, чтобы добиться последующей высылки шведа из страны и дальнейшей изоляции Матвеева. За Матвеевым ФБР должно было установить жесткое наблюдение. У сотрудников Федерального Бюро уже не было сомнений, что Матвеев является сотрудником советской резидентуры и отвечает за поддержку нелегалов в Нью-Йоркском отделении ПГУ КГБ. Его частые контакты с Казаковым, резидентом советской разведки в самом большом городе Америки, никогда не были секретом для сотрудников ФБР.

Хэшлем, впервые попавший в кабинет одного из руководителей отдела ЦРУ, слушал довольно равнодушно, чуть прикрыв глаза, словно зашел сюда случайно, на чашку чая. План, разработанный ЦРУ, не отличался особой оригинальностью. В связи с тем, что оперативным сотрудникам ФБР так и не удалось установить, кто именно пытался выйти на связь с Сюндомом, следовало исходить из факта, что связной более никогда не попытается выйти на связь с уже находящимся под жестким наблюдением шведом. И для высылки Сюндома из страны и объявления его «персоной нон грата» нужно было продумать обычную провокацию, столь характерную для времен «холодной войны» с обеих сторон.

Конечно, если бы Сюндом был представителем СССР или стран Восточного блока, то с этим не было бы никаких проблем. Его просто выслали бы из страны, объяснив в посольстве, что не желают терпеть такого дипломата. Такие вопросы профессиональные разведчики обычно пытались разрешать без привлечения ненужных свидетелей, дипломатов, послов и журналистов. Но вся беда в том, что Сюндом был шведский гражданин, работавший в представительстве Швеции при ООН и его нельзя было выслать так просто, как представителя социалистической страны. В таких случаях другая сторона не особенно протестовала, ограничиваясь высылкой из собственной страны американского дипломата, также уличенного в не совсем законной деятельности. Но выслать так просто дипломата Швеции было нельзя. И это понимали все присутствующие. Шведская сторона обязательно попросит доказательства вины их сотрудника, а ЦРУ и ФБР не должны были слишком явно подставлять Сюндома, чтобы в КГБ не поняли их игры против неуловимого «Вакха».

И теперь Шервуд, рассказывая о предполагаемой операции с явным провокационным ходом американской разведки, говорил об этом спокойно и неторопливо, словно пытался осмыслить в ходе разговора все моменты предстоящего дела. Когда он кончил, в кабинете наступило молчание. И только Хэшлем достал из кармана сигареты и с разрешения хозяина кабинета закурил. Следом за ним задымили Кэвеноу и Блант. Эшби не курил сигарет, но, уже привыкший к сигаретному дыму, не реагировал на курильщиков.

— Вы хотите выслать его из страны любой ценой, — наконец подвел итог рассказу Шервуда его английский гость, — я тебя верно понял?

— Да, — подтвердил Шервуд, — но сделать это так, чтобы русские не заподозрили вашего агента в КГБ.

— Тебе не кажется, что это достаточно топорная работа? — очень спокойно спросил Хэшлем.

Он был знаком с Шервудом достаточно давно, чтобы иметь право на подобный тон. Шервуд вспыхнул. У него было темно-красное лицо, доставшееся очевидно от кого-то из предков-индейцев, и он часто краснел от гнева или досады, не считая нужным сдерживать себя в такие моменты.

— Вы хотите сказать, что мы не умеем работать? — спросил он.

— Ни в коем случае, — сразу успокоил его Хэшлем, — я просто думаю, что неплохо было бы попытаться с помощью шведа все-таки выйти на нелегала русских, чем обрывать последнюю ниточку, связавшую нас с этим агентом. Ты меня понимаешь?

— Мы не имеем права ждать слишком долго, — покачал головой Эшби, вмешиваясь в разговор, — наши аналитики просчитали все возможные ходы и «за» и «против». Первых гораздо больше, чем вторых.

— Это ничего не доказывает, — возразил вступивший в разговор Блант, — мы должны быть убеждены, что русские не сумеют просчитать наших ходов.

— Мистер Блант, — терпеливо сказал Эшби, — вы же понимаете, что никаких гарантий мы дать не сможем. Мы и так проводим эту ненужную операцию только для того, чтобы не подставлять вашего агента. Согласитесь, для нас было бы удобнее оставить Сюндома на свободе и следить за всеми его перемещениями. Я должен согласиться с мистером Хэшлемом, это последняя ниточка, связывающая нас с «Вакхом». Но мы просчитали все варианты и выбрали наиболее оптимальный.

Маленький Хэшлем улыбнулся. Кивнул Эшби и спросил:

— А вы понимаете, что оставшийся без связи «Вакх» постарается выйти на другого связного?

— Понимаем, — Эшби нравился этот непонятный человечек, представлявший здесь английскую разведку. В отличие от излишне самоуверенного Бланта, он вызывал симпатию.

— Мы ищем его связного, исчезнувшего в Нью-Йорке, — вмешался Кэвеноу, — нашим региональным отделениям на местах дано указание. Мы составили примерный фоторобот этого человека по рассказам наших агентов. Если он появится снова в Нью-Йорке, мы его больше не упустим.

— А вы уверены, что вторая линия связи у них в этом городе? — спросил Хэшлем. — Судя по размаху, деятельность «Вакха» охватывает сразу несколько ваших регионов, в том числе южные и западные.

— Да, — согласился мрачный Кэвеноу, — но в любом случае мы держим под особым контролем районы Нью-Йорка. У русских склонность к порядку определяет все, как у немцев. Русским разведчикам не разрешена импровизация. Их три главных резидента КГБ сидят в Вашингтоне, Нью-Йорке, Сан-Франциско. И, значит, связной этого «Вакха» обязательно появится где-нибудь поблизости.