Чингисхан. Книга 3. Солдаты неудачи - Сергей Волков

До свидания, товарищ!

Про линзы профессор рассказывает долго и подробно. Дрова успевают прогореть, и я подбрасываю в костер новые сучья.

Выясняется, что Нефедов обнаружил закономерность, связь между оттенками линз и тем, куда они ведут.

- Есть простые линзы, пространственные переходы. Они связывают между собой особые зоны на поверхности Земли. Эти зоны люди называют аномальными.

- А не люди?

- Не люди… — Нефедов пощипывает бороду, искоса смотрит на меня, словно оценивая — стоит делиться информацией или нет?

- Не люди, Артем, эти зоны создали.

- На кой?

- Я не знаю. Честно — не знаю. Но думаю, что это все части какого-то глобального эксперимента. И долина Неш, где они оборудовали хроноспазм, и поселок «Алые зори» на берегу реки Ады, и движущиеся камни в Долине смерти, на высохшем озере Рейстрек-Плайя, и…

- Игнат, — прерываю я его. — А кто такие эти «они»?

- Вот это самое интересное. Я сталкивался с ними трижды. Внешне эти создания очень напоминают людей — две руки, две ноги, голова, глаза, нос-рот-уши. Носят одежду, разговаривают. Но у них прозрачная кожа.

- Как стекло?

- Скорее, как калька. Сквозь нее просвечивают сосуды, жилки всякие. И еще: на них не действуют предметы. Но это вовсе не значит, что эти существа не имеют к ним интереса. Наоборот, они собирают фигурки, охотятся за ними, ищут повсюду. Так вот, они, судя по всему, и создали линзы, чтобы быстро и без проблем перемещаться между зонами. Вот, собственно, и все, что мне известно…

Прозрачные, значит. Ясно, ясненько. Ко мне они, выходит, тоже приходили. Интересовались. Или следили? Или хотели помешать? А может быть, помочь? Не прозрачный ли посадил меня на казанский поезд? Впрочем, сейчас разницы уже нет — я в Сербии, рядом линза. И Нефедов.

- Ты сказал, что линзы бывают разных оттенков, — напоминаю я.

- Да, это так. Простые переходы отливают красноватым. Похоже на цвет закатного солнца. Линзы, ведущие в прошлое, слабо светятся желтым. Те, через которые можно попасть в будущее, зеленоватые. Ну, а нестабилки имеют голубоватый оттенок. Кстати, обычно линзы разных цветов встречаются неподалеку друг от друга. У меня есть планы аномальных зон, на которых отмечены расположения линз. Сам чертил!

- А почему нестабилки?

- Они перемещаются. По пространственно-временным векторам. Могут возникнуть из ниоткуда и пропасть в самое неподходящее время. Угадать сложно, но можно, если правильно рассчитать вектор. Ты знаешь… — голос Нефедова понижается до шепота. Профессор опасливо оглядывается и заканчивает фразу: — Мне иногда кажется, что за странниками кто-то наблюдает… Как за лабораторными мышами в лабиринте. Кто-то оттуда, — палец профессора указывает на темное небо над нашими головами, — наблюдает и по своему усмотрению меняет расположение линз.

- А кто такие странники? — интересуюсь почему-то тоже шепотом.

- Так называются люди, странствующие по аномальным зонам. Я вот, например, типичный странник.

- Вас много?

- Я встречал около сотни. А всего, говорят, больше пятисот. Люди очень разные. Есть психи, есть откровенный криминал. Есть ученые. Попадаются и просто случайные люди. Но ты не думай, что там братство какое-то и все прочее. Нет, все сами по себе. Даже имена друг от друга скрывают. Только клички.

- А у тебя какая?

Нефедов хмыкает и с гордостью в голосе выдает:

- Нестор!

- Почему «Нестор»?

- В честь Нестора Ивановича Махно.

- Тоже анархист?

- Вроде того.

- А женщины? — спрашиваю с надеждой в голосе. — Женщины у вас там есть?

- Есть и женщины. Среди странников ходят легенды о какой-то супер-леди, сумевшей пройти через все линзы. Ее звали Ева. Что примечательно, она была совсем молодой. Но, к сожалению, потом эта Ева куда-то исчезла. Черный Патрик говорил мне, что она сошлась с прозрачными…

Ясно. Надо осмыслить услышанное. Странники… Моя Телли теперь — странница. Бродяжка, затерянная среди аномальных зон, где шатаются психи и криминальные личности, всякие черные патрики. А ведь есть еще и хихикающие демоны, и твари вроде тех, что гналась за мной в джунглях…

Чтобы лучше понять, как теперь живет Телли, прошу:

- Игнат, расскажи о жизни странников. Чем вы занимаетесь?

- В двух словах сложно сказать. Понимаешь, аномальные зоны — это интереснейшие с научной точки зрения территории. Вывернутые миры, если хочешь. Например, Мертвый лес. Мы с тобой, кстати, побывали совсем рядом с ним.

- Это где?

- Помнишь табличку «Поселок «Красные зори»», я его уже упоминал?

- Ну?

- Гну. Мертвый лес совсем рядом. Собственно, и поселок тоже аномалия. Там живут твари, когда-то бывшие людьми. Под воздействием излучения, природу которого я так и не понял, они деградировали в дикарей, жестоких и алчных до чужой крови. Но даже они боятся Мертвого леса, потому что там обитают создания, больше похожие на порождения ночных кошмаров. Или вышедшие из-под скальпеля доктора Моро.

- А это кто? Тоже странник?

- Нет, — Нефедов смеется. — Это персонаж из рассказа Герберта Уэллса. Неужели не читал?

- Читал, — разочаровано отвечаю я. — Просто сразу не допер.

- Но насчет доктора ты почти угадал, — продолжает профессор. — Среди странников есть один тип с такой кличкой. Доктор Чен. Его боятся даже Ночные.

- Кто?

- Да есть одна банда, охотники за головами. Их все называют Ночными, потому что нападают они только в темное время суток. И никогда не оставляют свидетелей. Только трупы.

- Слушай, а предметы?

- Чего — предметы?

- Ну, там, в этих ваших аномалиях, есть предметы?

Он снова чешет бороду. Потом отвечает:

- Во-первых, аномалии не наши. Мы их не создавали и не можем уничтожить. А во-вторых, ты что, думаешь, что предметы валяются на земле, как самородки? Ходи да собирай? Нет, друг ты мой, все гораздо сложнее. Возможно, когда-то так и было. Кто-то — никто не знает, кто — очень давно, еще на заре человеческой эры, разбросал предметы по всей Земле. А потом люди — ну, первобытные, дикие люди — начали предметы находить и использовать.

Я вспоминаю рассказ Соломона Рувимовича про улитку, с которой началась наша цивилизация. Ага, ну хоть что-то стало проясняться!

Нефедов между тем продолжает:

- Предметов, как я думаю, никак не меньше тысячи, а может быть, и несколько тысяч. И большинство из них попало в руки людей. Наверное, где-то на дне океана или высоко в горах лежат еще ненайденные фигурки, но их мало. Повторяю — большую часть люди нашли. Однако сейчас в ходу среди частных, так скажем, лиц не больше сотни предметов. Где остальные?

- Где?

- Вопрос вопросов! — Нефедов вздыхает. — Говорят, все ведущие мировые державы скупают их за фантастические деньги. Есть так же несколько тайных коллекционеров, собирающих предметы. И, наконец, прозрачные…

- Они тоже ищут их?

- Мало того, если предмет попал к прозрачным, то — все.

- В каком смысле «все»?

- Больше его никто никогда не увидит. Но куда прозрачные девают предметы, я не знаю.

- Ладно, черт с ними, с прозрачными. Давай вернемся к нашей линзе.

- Давай лучше не будем, — кривится Нефедов. — Я же тебе объяснял — это нестабилка.

- И много в аномалиях таких нестабилок?

- Хватает.

Я молчу, смотрю на огонь. Ситуация совсем непростая. Эх, если бы я там, в долине Неш, знал о том, что Телли последовала за нами в линзу!

«И что бы ты сделал?», — интересуется внутренний голос.

«Выбросил бы коня и отправился за ней».

«Не ври себе. Еще пару месяцев назад ты был не готов расстаться с конем. Ты бы просто не сумел. Надо было пройти через все, увидеть своими глазами ад в прошлом и в настоящем, чтобы решиться…»

- Все, заткнись! — ору я.

Нефедов настороженно смотрит на меня из темноты, в руке профессора подрагивает пистолет. Когда он успел отскочить, когда достал ствол? Мысленно беру на заметку новообретенные боевые качества моего спутника. Вслух же произношу:

- Все нормально. Просто маленькая беседа с собственной совестью.

- Круто ты с ней, — смеется Нефедов, убирая оружие. — Я со своей давно уже живу в крепком гражданском браке.

- Хорошо. Тогда давай собираться. Мы идем в линзу. В эту твою нестабилку.

- Но…

- Никаких «но»! Идем — и точка.

- Погоди ты!

Он тянется к рюкзаку, достает пухлый альбом, начинает листать, бормоча под нос:

- Не то, не то… Ага, вот! Вот здесь мы, сейчас август девяносто пятого… Значит, вектора лягут сюда и сюда… Слушай, нам везет!

- Чего там? — я пытаюсь заглянуть через плечо профессора, но он закрывает альбом.

- Не лезь, куда не надо. Этим картам цены нет. И я за здорово живешь делиться ими ни с кем не намерен.

- Да и бог с ними. Ты лучше скажи — почему везет?

- Мы можем попасть на озеро Рица к зеленой линзе очень быстро. Буквально за пару часов. Риск, конечно, но ведь кто не рискует…