Три сказки для Анны - Энн Вулф

– Похоже, так у всех богатеев, – хмыкнул Хэнк, успокоенный ее тоном. – И твой папаша лишь подтверждает правило.

Элен смолчала. Упреки в адрес отца были такими частыми, что она научилась не обращать на них внимания. Ей казалось, Хэнк не любит ее отца потому, что сам был воспитан матерью. Его собственный отец бросил его, когда ребенку было всего семь месяцев. А вслед за ним появилась сестра. Естественно, матери Хэнка пришлось тяжело, что тут и говорить… Элен считала, что это – не повод ненавидеть всех отцов, однако так и не смогла переубедить мужа.

На праздник она надела открытое серебристо-серое платье, которое ей когда-то подарила мать. Как и предполагала Элен, Хэнк заявил, что она выглядит слишком вызывающе.

– Мне больше нечего надеть, – оправдалась она. – Все старое и поношенное. А ведь мы идем на прием, где соберутся обеспеченные люди.

– Обеспеченные люди… – передразнил ее Хэнк, завязывая галстук. – Ты намекаешь на то, что я нищий? Конечно, у меня нет таких денег, что у твоего папочки. Но это не значит, что ты должна меня попрекать…

– Ну что ты, Хэнк, – торопливо возразила Элен. – Я ничего такого не сказала. Просто мой гардероб порядком обветшал, – улыбнулась она.

Еще не хватало, чтобы они с Хэнком поругались и не пошли на праздник. А ведь она обещала Стиву… Элен сознавала, что за простым обещанием стоит нечто большее. Ей хотелось увидеть Стива… И еще она страшно боялась, как бы об этом не догадался Хэнк…

На приеме в честь дня рождения Анджелы Кармайкл собралось очень много людей. Со многими из них Стив сумел познакомить Элен. Девушка понравилась всем без исключения. Сразу было видно, что она из хорошей семьи и прекрасно воспитана. К тому же Элен получила отличное образование и могла поддержать любую беседу.

Впечатление, сложившееся у всех об Элен, портил только Хэнк. Он вел себя нарочито грубо, вызывающе, словно все собравшиеся были ему должны или виноваты в чем-то таком, чего Хэнк не мог простить. Гости Анджелы недоумевали, как скромная, красивая и умная Элен могла выйти замуж за такое ничтожество. И зачем она вообще взяла его на этот праздник?

Стив старательно делал вид, что не замечает нападок Хэнка, хотя тот весь вечер сыпал ехидными фразами в его адрес. Щадя чувства Элен, Стив не отвечал на грубые нападки и, напротив, говорил с Хэнком очень вежливо, то и дело предлагая ему вина или устриц, которыми жадный до бесплатной еды и выпивки Хэнк с удовольствием угощался.

Элен чувствовала, как жгучий стыд разливается в ее душе и отравляет всю атмосферу веселого праздника. Но что она могла поделать? Разве что вернуться в прошлое и обойти стороной ту улицу, на которой когда-то встретила Хэнка…

Наконец все уселись за стол и принялись чествовать гостеприимную именинницу. Анджела Кармайкл, настоящая красавица даже в свои шестьдесят, принимала подарки и выслушивала поздравления, сыпавшиеся на нее, как из рога изобилия.

Неожиданно для всех подвыпивший Хэнк надумал произнести тост. Элен побледнела. Она слишком хорошо представляла себе, что может ляпнуть спьяну ее любимый Хэнки. В душе она молила Бога, чтобы все обошлось, и стыдливо прятала глаза, чтобы не столкнуться взглядом со Стивом, который весь вечер смотрел только на нее.

Хэнк, пошатываясь, поднялся со стула. Хрустальный бокал в его руках трясся, как колокольчик на входе в «Океан цветов». Элен приготовилась к худшему. Но Хэнк, к ее удивлению, любезно, насколько мог, улыбнулся хозяйке и произнес:

– Хоть мы почти не знакомы, миссис Кармайкл, я восхищаюсь вашей красотой и обаянием. Оставайтесь такой же прекрасной и цветущей женщиной. И пусть вам во всем сопутствует…

Хэнк не договорил. Бокал в его руках треснул, шампанское водопадом хлынуло на руки и на скатерть. Один из осколков поранил ему руку, и Хэнк, не ожидавший такого поворота событий, застыл, молча разглядывая собственную кровь. Кто-то позвал прислугу, и царапину Хэнка немедля обработали.

Элен, удивленная происшедшим не меньше Хэнка, все же заметила, что Стив и Анджела переглянулись. В их взглядах было что-то такое, о чем не догадывался никто из присутствовавших в зале. Словно какая-то тайна объединяла мать и сына невидимой нитью…

Вскоре инцидент был забыт, и гости продолжили веселиться. Только Элен было не по себе. Она не знала, что именно ее тревожит, но чувствовала – это как-то связано со Стивом. Весь вечер она пыталась отыскать глазами клон Дебби Малфин, но так и не увидела той девушки, для которой Стив покупал цветы. Может быть, они расстались? – гадала Элен. А может, Стив не захотел звать ее на этот праздник?

Но почему тогда он пригласил ее, Элен? Это оставалось загадкой…

Празднество уже подходило к концу, когда Стив смог наконец поговорить с Элен. Весь вечер он пытался улучить минутку, чтобы остаться наедине с этой девушкой, но возле нее постоянно крутился муж. Порядком надравшийся Хэнк вышел в уборную, и только тогда Стив решился подойти к Элен.

– Нам нужно поговорить, – шепнул он ей. – Это не долго…

Удивленная его заговорщическим тоном, Элен последовала за ним. Стив завел ее за кадку с искусственной пальмой, что показалось ей еще более странным. Наверное, он хочет сказать, что разочарован, испугалась она. Стив не ожидал, что ее ревнивый муж окажется к тому же таким хамом… Но в чем тут ее вина? Решив встретить очередной удар с гордо поднятой головой, Элен посмотрела прямо в глаза Стиву. К ее удивлению, в них не было недовольства и гнева. В них был необъяснимый страх…

– В чем дело? – испуганно прошептала она.

– Тебе лучше расстаться с Хэнком, – торопливо зашептал Стив. От удивления Элен даже не заметила, что он перешел на «ты». – Он – лжец и негодяй. У тебя будут огромные неприятности, если ты с ним останешься. Я знаю, Элен. Не спрашивай откуда. Тебе нужно развестись с этим человеком.

Элен нервно засмеялась. Хэнк, конечно, хам и циник, но вовсе не такой страшный, каким рисует его Стив…

– Послушайте, Стив… Хэнк – не образец супруга. И это я понимаю. Но лжец и негодяй – это слишком сильные слова… Может, вы объясните мне…

– Нет, – перебил ее Стив. Он заметно нервничал, но Элен не понимала почему. Может быть, боялся, что Хэнк, проходя мимо, заметит их странную парочку, притаившуюся за кадкой? – Не проси меня, Элен… Ты все равно не поверишь…

– А почему я должна верить тебе, что Хэнк – лжец? – возмущенно зашептала Элен. – Ведь я совсем тебя не знаю…

– Сейчас узнаешь, – прошептал Стив и совершенно неожиданно для Элен притянул ее к себе.

Она пыталась сопротивляться, но его объятия лишили ее сил. Те ласки, к которым привыкла Элен, – ласки Хэнка – показались ей жалкой пародией на то, что она испытывала сейчас. Руки Стива скользнули по ее спине, как лапы нежного ручного леопарда. Она разомлела, размякла в этих объятиях, словно превратилась в восковую скульптуру, которую недогадливый мастер поставил на солнце. Губы Стива прильнули к ее губам, и Элен почувствовала, как все, что их окружало: и кадка с искусственной пальмой, и стена, за которой они спрятались, и пол, выложенный мраморными плитами, – уплывает куда-то далеко, в другое измерение. А может, сама она уплывает, растворившись в руках, губах, глазах Стива? Этого Элен не знала и не хотела знать. Сейчас ей хотелось только одного: быть в объятиях этого мужчины как можно дольше. Пусть даже целую вечность. И если бы в эту минуту Хэнку вздумалось убить ее, она бы умерла счастливой. Такой счастливой, какой не была никогда…