Покушение на Россию - Сергей Кара-Мурза

Удивлюсь, если молодежь, «то поколенье, что выбрало пепси», опять проголосует за людей типа Немцова и Кириенко. Мало того, что они блестяще срезали кошельки даже у благополучной части наших сограждан (и при этом люди из их компании так нагрели руки, что пришлось разгромить прокуратуру, иначе никак нельзя было замазать уголовные дела). Ведь это они продавливали людоедскую «жилищно-коммунальную реформу». Может быть, для наших молодых челноков и бизнесменов это уже мелочь — заплатить за квартиру полную цену. Но подумали бы о большинстве своего народа. Ведь за редким исключением в городах России средняя зарплата сегодня меньше реальной себестоимости жилищно-коммунальных услуг. Кем надо быть, чтобы взяться выполнить это требование МВФ — содрать с людей полную квартплату! Ничего себе «правое дело».

Но все это, на мой взгляд, случаи довольно простые. Трудно решить, когда сильный и энергичный человек, прирожденный лидер, который очень много сделал для укрепления режима Ельцина, вдруг идет на выборы под патриотическим знаменем, с лозунгами критики этого режима. Кто он? Талантливый демагог, провокатор «второго эшелона» — или человек, который выстрадал свой разрыв с кликой чубайсов и березовских?

Решить непросто. Ведь мало таких открытых людей, как Сергей Глазьев — был министром у Ельцина, увидел его «рать» и ее замыслы изнутри и порвал с ними решительно и бесповоротно. Это — редкое свойство, такой поступок — проверка надежная. Другие служат подолгу, про себя проклиная режим разрушителей. Бросить в них камень — рука не поднимается. Ведь страна должна жить, и эти люди делают важное дело (хотя и себя не забывают). Но как к ним отнестись, когда они хотят из хозяйственников и управленцев превратиться в политиков — организуют партии и движения, выдвигают программы?

Я думаю, начать доверять таким людям можно только после того, как они искренне, не приукрашивая себя, объяснятся с народом. Не доверять, а только начать доверять. Особенно если на совести этих людей черные дела. Ведь это не мальчики, это тертые номенклатурные волки. Одно дело — мятущийся казак Григорий Мелехов, который рубил красных, каялся и шел в Красную армию. Другое дело — доктор наук, много лет тершийся в коридорах власти. Если он посылает 1 Мая ОМОН измочалить дубинками демонстрацию ветеранов, а потом по телевизору показывает куски арматуры, которые ветераны якобы несли за пазухой, то это — хладнокровная акция. Если он приказывает диспетчерам отключить свет, воду и телефоны в здании Дома Советов, полном людей, то это не приступ ярости, как у Ивана Грозного, убившего сына. Это — постыдное решение высшего чиновника.

Теперь Ю.М.Лужков — патриот, ругает Кучму и Чубайса. По мне, так это недорого стоит. И Доренко ругал Чубайса, раз Березовский велел. Милые бранятся — только тешатся. Я не слышу искренних и понятных слов. Да, приватизация по Чубайсу — грабительская. Ограбили народ, но есть обиженные и среди волков, кому-то не досталось, они тоже ненавидят Чубайса и могут даже искать сочувствия у народа. Так что проклятия в адрес Чубайса мало о чем говорят. А во всем остальном — туман. Никакого объяснения по поводу старых дел — ни словом, ни делом, ни жестом — не было.

Выдвинул Ю.М.Лужков лозунг: «Работать по-капиталистически, а распределять по-социалистически». Этим он себя уронил в моих глазах, ведь примитивная демагогия, неуважение к публике. С какой стати капиталист позволит «распределять по-социалистически»? Ведь он тогда сразу перестанет быть капиталистом (а значит, не сможет никого заставить «работать по-капиталистически»). А то, что москвичи едят сытнее всех прочих жителей России, так в этом никакого лужковского социализма нет. Давайте, дорогие москвичи, не будем лукавить, Москва сегодня, как огромный клещ, сосет всю Россию. При той финансовой системе, что создал режим Чубайса-Березовского, все скудные деньги страны вынуждены стекаться в Москву, что-то из этого перепадает и москвичам. Приятно, конечно, попользоваться, но и совесть забывать не надо. Хотя бы в день выборов.

Июль 1999 г.

Выбор не депутатов — выбор пути

Эти выборы для нас — момент истины. Еще один цикл при нынешнем режиме Россия не выдержит. Хотя запас ее прочности оказался велик, он не бесконечен. Все холодные расчеты ученых сбываются — только на 3-4 года позже. А воронье и не торопится.

Я думаю, выборы Думы важнее, чем президента. Шанс на спасение пока что — в коллективных органах власти. Потому-то мировая верхушка везде усиливает личную власть, ослабляя представительную. Легче манипулировать выборами президента, чем сотен депутатов — были бы деньги. А после выборов легче давить на одного человека (подкупом или запугиванием), чем на 450.

Вот опыт России: подряд три состава парламента становились противниками курса реформ МВФ. Президент же рано или поздно сдался бы или примкнул к «закулисе» — и никакой Дзержинский или Коржаков его бы не спас. Это показала судьба Николая II. Только крестьянский тип власти, — Советы — с непонятной для Запада партией большевиков, долго был недоступен для манипуляции и позволил продержаться сильному неподконтрольному режиму. Когда эта власть «упорядочилась», а партия стала «цивилизованной», мировая закулиса нашла отмычки. Опять же — к персонам, а не коллективным органам. Верховный Совет СССР, а еще более Съезд депутатов, были беспомощны, но явно враждебны измене Горбачева. Даже промытое Политбюро упиралось, и пришлось «закулисе» ввести пост президента СССР.

Так что наша первая задача — удержать Думу, понять ее роль не как власти, не как «шофера автомобиля, несущегося с горы без тормозов», а как «скалы, за которую зацепились копыта падающего коня». Дума бессильна, но ведь и скала не имеет силы, она имеет лишь неподвижность. Скала не может толкнуть коня вверх от пропасти, но конь может на нее опереться и потянуться вверх.

Конечно, я говорю как человек, который ищет не наибольший выигрыш, а минимум потерь. А дело молодых — дерзать. Но слишком велик риск потерять все, так что и взгляд моего поколения надо учесть. Я не предвижу легкого исхода. Даже в лучшем случае, если президентом станет патриот и сильный человек, он сможет удержаться, только если пойдет на создание хотя бы короткого, но болезненного хаоса — в котором запутается мировая закулиса.

Мы вошли в эпоху «странных» революций — не через насилие и замену одной государственной машины другой, сделанной по чертежам той же закулисы, а через хаос, из которого вырастает непросчитанный порядок. Ведь так Россия спаслась в 1917 г. через Советы. Никто их не планировал, никто их не предвидел, а западные политологи до середины 30-х годов не могли не только их понять — они сами признавали, что не могут их даже описать. Кстати, и мы сами о них сегодня очень мало знаем. Спроси любого: что такое был Совет в городе и в деревне в 1917 г.? В 1920? В 1925? Вряд ли кто скажет, в памяти помесь ревкома с комбедом, из плохих фильмов и пьес — или же райисполкома 60-х годов.

Но ранние Советы — это уже росток нового порядка. Хаос был создан кадетами и эсерами под командой масонов, которые руками Корнилова и Алексеева убили монархию (любопытно, что для многих наших патриотов убийцы монархии и Российской империи — герои). Почему же катастрофу Февраля Россия прошла без крови? 300 погибших при крахе такого государства! Во многом потому, что уже был устой государственности, обладавший авторитетом — Дума. И спасли нас не ее дела (дел-то и не было), а именно образ, авторитет, почти иллюзия. Так побежденная в 1945 г. Япония не пресеклась потому, что сохранила императора — на все были согласны японцы при капитуляции, кроме требования ликвидировать монархию.

Конечно, нельзя повторить Октябрь 1917 г. хотя бы потому, что он уже просчитан. А главное — у нас уже нет крестьян как главной силы — ни в виде рабочих 1917 г., ни «одетых в серые шинели». Так что и тех Советов не может быть. Новый порядок может вырасти лишь из той культуры, какая есть сегодня. И на основе новой, современной мысли. Так, например, как ведут новую, в истории раньше не испробованную, ненасильственную революцию (Интифаду) палестинцы. Не смог ее Израиль переварить, ибо не понимал.

Угнетатели России не могут убить тягу к революции, поскольку не могут устранить бытие угнетения (оно гораздо страшнее эксплуатации). У них есть лишь два средства: давить зародыши той новой мысли, которая может соединить людей; неявно уничтожать измором людей, в которых революция зреет, вгонять их массы в бедность, при которой все силы уходят на поиск пропитания.

Режим Ельцина и его хозяев за последние три года преодолел кризис и не дал возникнуть ростку нового. Тут была не столько его сила, сколько наша слабость. Из чего видно, что этот режим превратился в какой-то порядок, хотя еще и неустойчивый? Из того, что «красные губернаторы», озабоченные сохранением жизни в «их» областях, этот режим поддерживают. Они могли использовать кризис режима и, помогая друг другу, создать иной порядок. Ведь совокупно области «красного пояса» — это целая держава. Но не решились.