Сердце волка (СИ) - Шнайдер Анна

— Я так рад, что ты вернулась.

Я перестала бояться своего детского имени благодаря Грэю. Мужчина начал называть меня Ронни ещё во время поездки, причём это получалось у него как-то само собой, очень непринуждённо, и почему-то совсем не вызывало во мне неприятных воспоминаний. Возможно, потому что рядом со мной находился всего лишь Грэй.

И сейчас, когда я назвалась так Эдвину, то ничего не почувствовала, кроме искренней симпатии к этому маленькому мальчику. Интересно, почему он столь странно на меня отреагировал? «Я так рад, что ты вернулась». Моё появление в Лианоре трудно назвать возвращением. Что Эдди имел в виду?

Пока я размышляла над этими странностями, мы вошли в дом.

На первом этаже моего нового места обитания находились кухня и столовая, а всё остальное место занимали мастерская и лавка деревянных изделий. Здесь так сильно пахло деревом, что у меня даже немного голова закружилась. Похожий запах всегда стоял в любом доме Арронтара, особенно в усадьбе дартхари.

Интересно, как он там? Две с половиной недели я старалась не вспоминать о нём, хоть это и было очень трудно. Быть может, я смогу узнавать хоть какие-то новости о Нарро через Грэя? Он близок императорской семье, а Эдигор, насколько я знаю, дружен с нашим дартхари…

— Сделаешь завтрак, Ари? — услышала я сквозь смятенные мысли голос Грэя.

— Почему я? — возмутилась она. — Только из-за того, что я женщина?!

— Давай я тебе помогу, — предложила я, стараясь быть дружелюбной. — Вдвоём быстрее управимся. Грэй, покажешь Элфи мою комнату? Пусть пока обживается.

Хати ткнулся прохладным носом мне в ладонь. Я чувствовала, что он опасается оставлять меня одну в чужом доме, поэтому успокаивающе погладила Элфи по загривку.

Грэй кивнул и, прихватив моего хати за ошейник (который мы, кстати, приобрели всего несколько дней назад в одной деревне, как дань традиции — в Лианоре всем собакам полагалось надевать ошейники), помчался наверх. Бугалон, Кирк и Лисс поспешили за ним, взяв из кареты наши вещи. Тор и мастер Дарт, переглянувшись, тоже направились на второй этаж.

— Опять опилок на ковёр насыплют, — пробурчала Ари, и я улыбнулась. Вот ворчунья!

— Показывай, где тут кухня, — сказала я, поворачиваясь к девушке лицом. — И что мы, собственно, будем готовить?

Напротив входной двери располагалась большая и широкая лестница на второй этаж. Именно туда ушли все наши спутники. В коридоре стояли несколько пар домашних тапочек и тяжёлых рабочих сапог, на вешалках висела кое-какая одежда. Левая дверь, насколько я понимала, вела в мастерскую и лавку. А правая — в кухню и столовую. Туда и повела меня Ари, тяжело вздохнув.

— Не любишь готовить? — поинтересовалась я, услышав этот тяжкий вздох.

— Терпеть не могу, если честно, — вновь пробурчала она, толкая тяжёлую деревянную дверь, за которой оказалась большая столовая с длинным (естественно, деревянным) столом и кучей стульев. Больше в комнате ничего не было, если не считать нескольких горшков с полузасохшими цветами на подоконнике и парочки картин на стенах.

Располагавшаяся на противоположной стене дверь вела на кухню. И я, привыкшая к одной-единственной каменной печке, застыла на пороге с открытым ртом.

Нет, печка тут тоже была. В дальнем левом углу, сложенная из светлого камня и украшенная разноцветными… хм, наверное, стёклышками. Никогда не видела ничего подобного. Причудливо подобранные цветные стёкла вместе составляли абстрактный узор — очень красиво.

Ещё здесь стояли два больших шкафа с резными дверцами, потом плита, длинный стол, широкая раковина, и в конце концов то, что убило меня практически наповал — огромный магический холодильный шкаф!

— О-о-о, Дарида… — прошептала я, таращась на это чудо. Холодильные шкафы — вещь очень дорогая. Дороже мирнарийских ковров и самого лучшего гномьего оружия. Потому что делать холодильные шкафы умеют очень немногие маги. Вернее, их практически не умеют делать — это ювелирная работа, требующая огромных знаний, внутренней концентрации и практически безграничного магического потенциала.

— Нравится? — ухмыльнулась Араилис, похлопав это чудо по дверце. — Мама подарила Тору на день рождения примерно пятнадцать лет назад. Говорит, целую неделю его делала. Мощность у него — ого-го! А уж вместимость! Сейчас заценишь.

— А-а-а… — Я никак не могла закрыть рот и перестать таращиться. — А-а-а… У тебя и мама — маг?

Да уж, глупый вопрос. Ясное дело, маг, иначе Араилис не родилась бы настолько сильной.

— Конечно, — кивнула девушка, распахивая дверцы шкафа. — И мама, и папа. Ну, как?

Пробормотав что-то неразборчивое, я сделала шаг вперёд. О-о-о! Магом какого уровня надо быть, чтобы ТАК работать с пространством?! Внутри холодильного шкафа оказалась целая комната! С кучей продуктов — я заметила овощи, фрукты, молоко, сыр, мясо, банки с салатами и вареньем…

— Ари, — я закашлялась, — а как зовут твою маму?

Девочка лукаво улыбнулась и закрыла холодильный шкаф.

А потом ответила:

— Эллейн Грант.

И схватилась за живот от смеха, столь глупым, видимо, был вид в тот момент у меня.

— Познакомишь? — спросила я чуть позже, нарезая сыр. Ари, меланхолично помешивающая кашу, фыркнула:

— Нет уж! Сама прилетит, если захочет. Впрочем, можешь не волноваться — она захочет.

— Почему?

Неожиданно Ари развернулась ко мне лицом и сказала совершенно серьёзно:

— Потому что тебя привёз Грэй. Всё, что имеет отношение к нему, важно для мамы. Очень важно. Грэй, конечно, ничего и слышать о ней не хочет, но она всё равно продолжает беспокоиться о нём.

— Что значит, он не хочет слышать о ней? — нахмурилась я и немедленно поплатилась за невнимательность, чуть не оттяпав себе палец острым ножом.

— То и значит, что не хочет. Они поссорились. Четыре года назад. С тех пор даже ни разу не разговаривали.

— А из-за чего?

Странно. Грэй такой миролюбивый, как с ним можно поссориться? За две с половиной недели у нас не было и намёка на конфликт.

Ари вздохнула и почесала нахмуренный лоб свободной рукой.

— Мама принимала роды у жены Грэя, Лил. Он ничего не рассказывал тебе о тех событиях, да?

— Нет, — я покачала головой.

— Ну, это понятно. И не расскажет, наверное. На Эдвине было проклятье. Проклятье забирающего жизнь, слышала о таком? Его невозможно снять, и Эдди должен был умереть, но Лил попросила маму перебросить это проклятье на неё, чтобы Эдвин остался жив. И мама исполнила её просьбу. Понимаешь, Рональда? Ты сама лекарь, должна понимать.

Я отвела глаза.

Да, я понимала. Понимала их всех — и бедняжку Лил, которая отчаянно хотела, чтобы её сын жил, понимала Грэя, который ненавидел женщину, убившую его жену. Но я также понимала и Эллейн.

У лекарей принято спасать не детей, а рожениц. Но когда перед тобой лежит человек, которого ты искренне любишь, и он просит и умоляет спасти ребёнка… Принять правильное решение очень трудно. Да и что это такое — правильное решение? Я видела Эдвина. Неужели убить такого замечательного мальчика — правильное решение?

— Грэй кое-чего не знает. Мама не сказала, а у меня не хватило духу признаться. Может быть, тогда… Хотя, конечно, вряд ли… Кого я обманываю?.. — бормотала Ари.

Только я хотела спросить, что всё это значит, как девушка, выключив огонь в плите, накрыла кастрюлю с кашей крышкой и повернулась ко мне.

— Готово. А у тебя?

— Тоже. Позвать всех?

— Нет уж, сиди. Я сама, — и Ари, вложив в рот несколько пальцев, оглушительно громко свистнула. Почти так же, как часом раньше Грэй.

Хм… Кажется, здесь это универсальный способ общения.

Завтракать пришли все, даже Элфи, специально для которого я нарезала варёного мяса и бросила его прямо в горячую кашу.

— Ура! Еда, — воскликнул Грэй, садясь за стол. Ари, как обычно, фыркнула.

— Ну ты как будто голодал весь этот месяц.