Воины преисподней - Олег Авраменко

Поэтому Данила Романович решил провести оставшееся до начала церемонии время в задней комнате дворца наедине со своими мыслями и тревогами.

Нападение рыцарей как таковое не слишком обеспокоило Данилу Романовича. Говоря по чести, здесь было больше дыма, нежели огня, его породившего. За два года перед тем, как нечестивец Бату вздумал помериться силами с Киевом, крестоносцы Бруно сунулись в Галичину. Собранное Бруно войско вдвое превосходило по численности то, которому противостал Александр. И что же? Данила Романович довольно легко одержал победу над крестоносцами, поэтому отнюдь не считал, что над Новгородом нависла серьёзная угроза. Лишнее тому подтверждение – одержанная Александром победа. Северяне справились с нашествием, не дрогнув.

Впрочем, Данила Романович ни в коем случае не стремился преуменьшить заслуг новгородского князя. Наоборот, искренне восхищался его полководческими способностями, особенно ловким боковым ударом из засады и устрашающим финалом битвы, когда слегка подтаявший весенний лёд Чудского озера подломился под тяжестью облачённых в железные доспехи рыцарей-захватчиков, и они потонули в студёной воде все до единого. Пожалуй, ему самому не придумать и не исполнить лучше, очутись он волею судеб на месте Александра. Просто Данила Романович не был склонен переоценивать его заслуг. Ну, взял Александр пятьдесят знатных пленников. Ну, погибло в битве четыреста рыцарей, без счёту полегло пеших кнехтов. Ну и что?! Победа как победа, теперь только с пленников выкуп получить да взять клятву, что не станут они супротив Руси воевать – и отпустить с Богом на все четыре стороны.

Так что в самом факте нападения рыцарей не было ничего, что вызывало бы серьёзное беспокойство. Военные конфликты между соседями не редкость, и усматривать в этом какое-то зловещее предзнаменование попросту нелепо. Да, неспокойно на западных рубежах Руси – ну, так это и без того яснее ясного.

Зато непонятная смерть Александра настораживала. Без сомнения, дело тут нечисто, и волей-неволей на ум приходит мысль о яде или о колдовстве. Если верить рассказам, рана была пустяковой и не причиняла Александру особого беспокойства. И вдруг он заболел в тот самый момент, когда восторженный Новгород с распростёртыми объятиями встречал своего защитника… а через неделю умер… Да уж, есть над чем призадуматься.

Вот времечко выдалось нынче для суздальской династии! Мрут, как затосковавшие мухи. Сначала Ярослав Всеволодович сложил свою буйную и – будем откровенны – неразумную голову на левом берегу Днепра под Киевом. На обратном пути брат его Святослав скончался от странной болезни. Всякий, кто способен рассуждать, поймёт: Святослав был отравлен как раз в тот момент, когда рядом находился его племянник Андрей, сын погибшего Ярослава. А две загадочные смерти подряд, и в обоих случаях в деле участвует…

Э-э-э, постой, постой, Андрея не было на Чудском озере! Если так рассуждать, можно додуматься до чего угодно.

Хотя Андрей явился в Новгород как раз на похороны! Подозрительное совпадение… если только совпадение. Так может, это действительно дело рук Андрея? Может, правы новгородцы, которые слишком упорно верят, что этот негодяй подослал к Александру наёмного колдуна, как в своё время Ярослав Всеволодович подсылал убийц к Давиду и Андрею? Яблоко от яблоньки недалеко падает.

Что-то много колдунов развелось вокруг! То татарва за это непотребство принимается, то рыцари, то поганцы Хорсадар и Дрив свалились, как снег на голову…

Ну, положим, эта пара объявилась на погибель татарам, и Даниле Романовичу от них прямая польза. Но нынче-то, нынче! Татары проклятые обзавелись загадочным чародеем, Андрей Ярославович нанял на службу колдуна. А ну как все они сойдутся разом! Снюхаются! Ворон ворону глаз не выклюет…

Король вскочил с резной скамьи и принялся ходить из угла в угол, заложив руки за спину. Прошло не менее четверти часа, прежде чем он успокоился.

Во всяком случае, насчёт Давида сомневаться не приходится. Давид дал слово, а все давно уже приметили, что слово у королевского воеводы в чести. Да и к чему было принимать колдунам христианскую веру, помогать Даниле Романовичу выстоять супротив окаянного Бату? Неужели для того только, чтобы после сговориться с ордынским колдуном? Вряд ли.

Но вот ежели татарский чародей столкуется с суздальским… Да, вот это в самом деле никуда не годится! Это когда суздалец наляжет с севера, а татарин поднажмёт с юга… Да ещё в то время, как и Давида под рукой нет, и Андрей навсегда покинул пределы Руси!

Король стал посреди комнаты как вкопанный. По всему выходило, что нужно немедля послать вдогонку рати, которую Давид уводил к Итиль-реке, гонца со срочным приказом поворачивать. В любом случае, сейчас Давид больше пригодился бы в Киеве, чем в дикой степи или под стенами Тангкут-Сарая.

Данила Романович быстрым шагом подошёл к двери и хотел уже послать за воеводой Димитрием, с которым в отсутствие Давида советовался по всяким насущным вопросам, но в последнюю секунду передумал. Плохо, если при первых же признаках опасности король начинает проявлять излишнее беспокойство и принимать необдуманные решения. Пока можно и должно повременить… по крайней мере до коронации.

Он вернулся на скамью и сидел прикрыв глаза, не шевелясь, пока падавшее из окна разноцветное световое пятно не подползло к кончику его левого сапога. Тогда снаружи в дверь постучали, и приглушённый голос осторожно позвал:

– Пора, государь…

– Да!

Данила Романович резко вскочил, передёрнул плечами, несколькими широкими шагами пересёк комнату, распахнул дверь и бодро крикнул:

– Ну что, все собрались?

В соседней, гораздо более просторной комнате его уже поджидал облачённый в ризу с золотым шитьём митрополит Иосиф с толпой архиереев, наименее почтенными из которых были архимандриты Печерской лавры, Михайловского Златоверхого, Кловского и Выдобецкого монастырей. Также там было множество бояр из самых знатных киевских родов. Особняком держались волыняне, обосновавшиеся в Киеве сравнительно недавно (Данила Романович не забывал о земляках, оказавших ему первоначальную поддержку).

С появлением короля занятые неспешной беседой присутствующие мгновенно умолкли и с почтительным видом повернулись к нему. Несколько секунд Данила Романович раздумывал, не подозвать ли всё же Димитрия, но в конце концов сдержанно спросил:

– Где Лев?

– Он ждёт, государь, – ответил боярин Вартемир, выступая вперёд, – и готов следовать вместе с тобой в Десятинную церкву.

Не успел Данила Романович перевести взгляд на Иосифа, как тот уже принялся распоряжаться построением торжественной процессии. О да, сегодня этому старому честолюбцу предоставляется превосходный шанс покрасоваться перед толпой киевлян во всём блеске, величии и славе! А через три дня он на какое-то время и сам станет «именинником судьбы».