Четверка сравнивает счет - Джанет Иванович

Я посмотрела вниз на платье. И под ситцем можно было узреть форму моих сосков.

— Они весь день были такие. С ними что-то не так.

В уголках рта Морелли заиграла улыбочка.

— Ты очень меня хочешь.

Я чертовски хотела его. И от этого еще больше взбесилась. Где мои принципы? И я не уверена, что он не соврал насчет женщины, с которой столкнулась в баре. К тому же чувствовала, что продолжаются какого-то сорта отношения между ним и Терри Гилман. И тут еще соски торчком! Тьфу.

— Прекрасно обойдусь без тебя, — заявила я. — Не звони мне. Я сама позвоню тебе как-нибудь.

— Ты и ночи не протянешь.

Самовлюбленное ничтожество.

— Ставлю пятьдесят баксов, что протяну.

— Ты хочешь поспорить?

Голос его звучал скептически.

— Первый, кто сломается, платит сполна.

Морелли сузил глаза и опустил брови:

— Прекрасно. Это буду не я, солнышко.

— Ха!

— Ха!

Я вихрем развернулась и потопала вверх по лестнице. Почистила зубы, натянула ночную рубашку и вползла в кровать. Пролежала с полчаса в темноте, чувствуя себя одинокой и сердитой, желая, чтобы Рекс был не на кухне, дивясь, что это на меня нашло: устроить такое глупое пари. Страх, решила я. Вот, что на меня нашло. Страх, что меня снова бросят. Страх, что меня предадут. Страх перед дефектными презервативами. В конце концов, я выбралась из кровати и потопала обратно по лестнице.

Морелли сидел в гостиной, устроившись в своем любимом кресле, и смотрел телевизор. Он одарил меня долгим внимательным взглядом.

— Я пришла за Рексом, — пояснила я, со свистом промчавшись мимо него.

Морелли все еще наблюдал, когда я вернулась, неся клетку с хомяком. Взгляд у него был изучающий и нервирующий меня.

— Что? — спросила я.

— Красивая ночнушка.

Воскресным утром я открыла глаза и подумала о Максин Новики. Я уже неделю занималась ее делом. А казалось, что прошло целых три. Я надела шорты и футболку и, не потрудившись причесать волосы, понесла Рекса в кухню.

Когда я притащилась, Морелли поднял взгляд от газеты. Он осмотрел мою прическу и улыбнулся:

— Стараешься помочь мне выиграть пари?

Я налила себе кофе и сунула нос в белый пакет из булочной, лежащий на столе.

— Пончики?

— Ага. Собирался, было, пойти в церковь, но вместо этого решил купить пончиков.

Я села напротив него и выбрала пончик с бостонским кремом.

— Я неделю занималась этой Новики и не думаю, что чего-нибудь достигла.

— А представь, как чувствует себя тот весельчак, изверг-убийца. Он кромсает людей, а так ничего и не достиг.

— Кстати.

Я дотянулась до портативного телефона и набрала номер Кунца.

— Никто не отвечает.

Морелли отломил кусочек пончика Рексу и положил в его чашку.

— Может, нам следует съездить туда сегодня утром.

Это привлекло мое внимание.

— У тебя что, одно из этих предчувствий копа?

— Чувствуется вонь.

Я согласилась. Дело попахивало. Я съела два пончика, прочитала комиксы и поднялась принять душ. Дверь оставалась незакрытой, но Морелли случайно не забрел. Прекрасно, сказала я себе. Так намного лучше. Ага, точно.

Когда я спустилась, Морелли меня ждал.

— Я готова, — сообщила я.

Морелли посмотрел на большую черную кожаную сумку, перекинутую через плечо.

— У тебя ведь там оружие?

— Боже, Морелли, я же охотник за головами.

— У тебя есть разрешение на ношение недозволенного?

— Ты же знаешь, что нет.

— Тогда избавься от пистолета.

— Ты носишь пистолет!

— Я коп, мне можно.

Я поджала губы:

— Подумаешь, большое дело.

— Послушай, — сказал Морелли, — так уж получается. Я коп и не могу никуда с тобой пойти, когда знаю, что ты носишь недозволенное. И, кроме того, твой вид с пистолетом в руке пугает меня до чертиков.

Так тебе и надо.

— Прекрасно, — произнесла я, вытаскивая пистолет из сумки. — Тогда не рассчитывай на мою помощь. — Я огляделась вокруг: — Так куда его положить?

Морелли закатил глаза и сунул пистолет в ящик буфета.

— У тебя ведь только один?

— Я тебе кто, Хопалонг Кэссиди?[32]

В первую очередь мы с Морелли заметили, что нигде не было машины Кунца. Во-вторых, на стук в дверь никто не откликнулся. Мы заглянули в окна. Свет не горел. На полу никаких трупов. И признаков борьбы не было. Также как и самого Кунца.

Мы стояли с прижатыми к стеклу носами, когда подъехал «линкольн таун».

— Что происходит? — поинтересовался Лео.

— Я ищу Эдди, — призналась я. — Вы его видели?

К нам присоединилась Бетти:

— Что-то не так?

— Они ищут Эдди, — пояснил Лео. — Когда мы видели его последний раз? Вчера?

— Прошлым вечером, — сказала Бетти. — Он выходил в начале девятого. Я помню, потому что поливала цветы.

— Утром его машина была здесь?

— Сейчас, когда вы упомянули об этом, я припоминаю, что не видела ее, — ответила Бетти.

— Субботняя ночь, — добавил Лео. — Вы же знаете, как это бывает с молодежью.

Мы с Морелли переглянулись.

— Может быть, — пробурчал Морелли.

Я дала им свою карточку с телефонным и пейджерным номерами.

— Так, на всякий случай, — добавила я.

— Конечно, — подтвердил Лео, — но не беспокойтесь. Он просто загулял.

Они исчезли в прохладном неосвещенном доме и захлопнули за собой дверь. Приглашения на торт на этот раз не последовало.

Мы с Морелли вернулись в пикап.

— Итак? — произнесла я.

— Такое ощущение, что записка носила личный характер и послала ее не Максин. Это бы объяснило тот факт, что записка не зашифрована.

— Ты, в самом деле, этому веришь?

Морелли пожал плечами:

— Возможно.

Я внимательно посмотрела в переднее окно.

— Они за нами наблюдают. Мне видно, как они стоят в нескольких шагах от окна.

Морелли завел мотор.

— У тебя есть какие-нибудь планы?

— Думаю, я могла бы навестить миссис Новики.

— Какое совпадение. Я проснулся поутру с мыслью, что хорошо бы провести денек на побережье.

Температура была около восьмидесяти. Небо цвета оконной замазки. А влажность столь высокая, что я ощущала воздух, ложащийся мне на лицо. Хорошо бы провести где-нибудь денек… где угодно, только не в Джерси.

— Ты же не собираешься гонять песни Бадди Холли[33] всю дорогу в Пойнт Плезант?

— А чем тебе не нравится Бадди Холи?

Я состроила гримасу. Наверно, ему и «Три бездельника» тоже нравились.

Когда мы приехали в Пойнт Плезант, начался дождь. Прекрасный ливень, который разогнал всех с пляжа. Такой дождище любят фермеры. Разве что в Пойнт Плезант не было ни одного фермера — только поникшие отдыхающие.

Я показала Морелли дорогу к дому Новики. Какое-то время мы сидели, ничего не предпринимая, а только наблюдая. На подъездной дорожке не было машин. Свет не горел. И никакого признака жизни.

— Все, как в доме Кунца, — заметила я.

— Ага, — согласился Морелли. — Давай-ка пойдем, взглянем.

Мы побежали к крыльцу под защиту козырька и позвонили в дверь. Никто из нас не ждал, что нам откроют. Так и случилось, тогда мы заглянули в окна.

— Мы пропустили вечеринку, — заключил Морелли.

В передней комнате царил беспорядок. Лампы разбиты, столы перевернуты, диванные подушки разбросаны. Это не дело рук Джойс. Тут был другой беспорядок.

Я дернула дверь, но она была закрыта. Мы обежали дом и столпились на маленьком крылечке. И тут нам не повезло с дверью.

— Проклятье, — выругалась я. — Спорим, что все ключи внутри. Может, даже тела.

— Есть только один способ проверить, — и Морелли врезал по дверному окну рукояткой пистолета.

Я отпрыгнула назад:

— Черт! Не верю, что ты это сделал. Ты не смотрел судебное разбирательство «О Джей» Симпсона? Копы не могут так запросто устраивать облавы.

Морелли просунул руку в дыру.

— Это был несчастный случай. И сегодня я не коп. У меня выходной.

— Тебе следует поработать с Лулой. Из вас вышла бы великолепная парочка.

Глава 11

Морелли открыл дверь, и мы вошли, осторожно обходя разбитое стекло. Он заглянул под раковину, нашел пару резиновых перчаток, надел их и стер свои отпечатки пальцев с ручки двери.

— Тебе-то не нужно беспокоиться насчет отпечатков, — сказал он. — Ты же здесь была совершенно законным образом два дня назад.

Мы быстренько прошлись по квартире, чтобы убедиться, что нигде нет тел, живых или мертвых. Потом методично осмотрели комнаты. Шкафы, комоды, закоулки, мусорные мешки.

Вся одежда отсутствовала, и насколько я могла судить, не было также и выигранных ими призов. Женщины очень спешили. Кровати были не заправлены. В холодильнике остались продукты. В гостиной как будто боролись, и никто не позаботился потом убрать беспорядок. Мы не нашли ничего, что могло бы подсказать новый адрес. Никаких признаков наркотиков. Никаких пуль, застрявших в деревяшках. Никаких кровавых пятен.