Из ГУЛАГа - в бой - Николай Черушев

18-й армии, в конце 1941 г. и в начале 1942 г. в беседах с начальником штаба армии генерал-майором И. Л. Леоновичем допускал по отдельным вопросам антисоветские суждения. При этом Жуков, как утверждалось в обвинительном заключении, в беседах с Леоновичем восхвалял гитлеровскую армию. Он якобы утверждал, что Красная Армия плохо вооружена, а ее командный состав слабо обучен и не способен руководить войсками в сложной боевой обстановке, что советская промышленность не мобилизована в достаточной степени и не может обеспечить фронт вооружением и боеприпасами.

И хотя прошло почти пятнадцать лет после того, как И. И. Жуков, будучи слушателем Военно-политической академии, вместе с подавляющим большинством слушателей проголосовал за резолюцию, направленную против введения полного единоначалия в Красной Армии, ему припомнили и это событие, обозначив это как участие в антипартийной группе. Надо отметить, что все слушатели, голосовавшие за эту злополучную «толмачевскую» резолюцию, вскоре отказались от нее, признав ее идущей в разрез линии партии.

Дело И. И. Жукова было рассмотрено Военной коллегией 27 марта 1952 г., т. е. почти через десять лет после ареста. В судебном заседании Иван Иванович не признал себя виновным в проведении антисоветской агитации. Он заявил, что виновен лишь в непресечении нездоровых высказываний со стороны начальника штаба армии генерал-майора И. Л. Леоновича, показаниями которого обосновывалась виновность И. И. Жукова. Кстати, Иосиф Леонтьевич Леонович тоже был арестован и несколько лет находился под следствием.

На основании ст. 58–10 УК РСФСР И. И. Жуков был приговорен к десяти годам лишения свободы. Судьи не удосужились проверить дело И. Л. Леоновича, там они нашли бы интересные материалы: во-первых, это его отказ от своих прежних показаний, изобличавших Жукова в проведении антисоветской агитации; во-вторых, само уголовное дело в отношении И. Л. Леоновича было прекращено в январе 1946 г. за недоказанностью обвинения.

По протесту Главной военной прокуратуры Военная коллегия определением от 28 июля 1953 г. приговор в отношении И. И. Жукова отменила, а дело прекратила за отсутствием в его действиях состава преступления. Иван Иванович из-под стражи был освобожден после одиннадцати лет заключения [99].

Один из создателей советской штурмовой авиации комдив Туржанский Александр Александрович, пробыв почти два года под следствием, 29 февраля 1940 г. был освобожден из-под стражи. После восстановления в кадрах РККА он в июне 1940 г. назначается начальником Качинского авиационного училища. Тогда же ему присваивается воинское звание «генерал-майор авиации». Спустя год (в августе 1941 г.) Туржанского переводят в Военную академию командно-штурманского состава ВВС РККА на должность старшего преподавателя.

Туржанский А. А. родился в 1898 г. в г. Смоленске. Участвовал в Первой мировой войне. В марте 1918 г. добровольно вступил в Красную Армию, и с тех пор его служба проходила в авиационных частях РККА. Окончил летную школу и Московскую высшую авиашколу, после чего проходил службу в качестве летчика, летчика-инструктора, командира авиационного отряда, эскадрильи (штурмовой, одной из первых в РККА. — Н.Ч.), командира 8-й авиабригады и 2-го авиационного корпуса. Туржанский одним из первых в ВВС РККА отрабатывал тактические приемы действий штурмовой авиации, в том числе на бреющем полете. С его участием была изобретена парашютная бомба. В 1934 г. его наградили орденом Красной Звезды, а в 1936 г. – орденом Ленина.

В 1919 г. он вступил в ряды РКП(б), но в 1921 г. во время чистки партии был исключен из ее состава «как интеллигент». В 1930 г. снова вступил в партию – сначала кандидатом, а в 1937 г. – в члены ВКП(б).

19 февраля 1942 г. А. А. Туржанского арестовали. За что? Какие преступления мог совершить старший преподаватель военной академии? Но, как тогда шутили, был бы человек, а статья всегда найдется!.. Нашли ее и генерал-майору Туржанскому. Содержание предъявленного ему обвинения отвечало духу времени: на всех фронтах было чрезвычайно тяжелое положение, войска Красной Армии с боями отступали под натиском немецко-фашистских группировок, отдавая им территорию СССР. И за это кто-то должен был отвечать!.. Поэтому сотрудники госбезопасности усиленно искали (и находили!) всякого рода паникеров и клеветников, якобы подрывающих устои Советской власти. И жестоко карали их!..

Генерала Туржанского отнесли именно к этой категории. Содержание предъявленного ему обвинения было предельно просто (оно вошло и в обвинительное заключение, и в приговор): «Следствием по делу установлено, что Туржанский среди офицеров Советской Армии проводил антисоветскую пораженческую агитацию, клеветал на сообщения Совинформ-бюро, Советскую Армию и командный состав и одновременно восхвалял германскую армию»[100]. А вот в чем конкретно все вышесказанное выражалось, в каких формах осуществлялось, об этом в заключительном обвинении не говорилось.

Не обошли следователи вниманием и первую «посадку» А. А. Туржанского, пытаясь «пришить» ему статью о принадлежности к военному заговору, а это верный расстрел в условиях военного времени! Такие поползновения у следствия были, однако они почему-то дальнейшего развития не получили. Из обвинительного заключения: «После освобождения Туржанского из-под стражи на него были получены косвенные показания арестованного Смушкевича Я. В., свидетельствующие о его (Туржанского. — Н.Ч.) принадлежности к антисоветскому военному заговору»[101].

На А. А. Туржанского «показали» свидетель полковник Ф. Т. Ковалев (начальник кафедры академии) и арестованный комбриг В. А. Юнгмейстер (преподаватель той же академии). Полковника Ковалева пригласили даже на судебное заседание, что было явлением очень редким в практике работы Военной коллегии.

Военная коллегия слушала дело А. А. Туржанского 25 марта 1952 г. – десять лет спустя после его ареста. На вопрос, признает ли он себя виновным, Александр Александрович ответил: «Виновным себя признаю в том, что с моей стороны были отдельные элементы высказываний антисоветского и пораженческого характера, но умысел в них и антисоветскую агитацию отрицаю»[102].

Так в чем же следователи увидели антисоветскую и пораженческую агитацию? На этот вопрос ответ дал сам А. А. Туржанский. На суде он пояснил, что, прибыв в конце августа 1941 г. в академию, имел беседу с начальником кафедры полковником Ф. Т. Ковалевым. На вопрос последнего, почему отступают советские войска, он, Туржанский, ответил, что одной из причин этого является назначение на ответственные должности в армии лиц, фактически не соответствующих этим должностям. В условиях военного времени эти командиры не в состоянии должным образом руководить войсками.

И это было действительно так, ибо к началу войны с Германией (а еще раньше – с Финляндией) все опытные военачальники либо были расстреляны, либо сидели в тюрьмах под следствием, либо отбывали срок в лагерях. Все это не способствовало укреплению дисциплины в войсках и повышению морально-политического состояния личного состава. Поэтому Александр Александрович просто констатировал имеющийся факт, когда говорил полковнику Ковалеву о неудовлетворительной дисциплине в Красной Армии. Но, как заявил Туржанский на суде, говорил он это «…не с целью агитации, а в силу… горечи и обиды за поражение наших войск». Сказал Александр Александрович и о том, что он был недоволен своим назначением в академию (как он выразился – в тыл), ибо собирался воевать с захватчиками. Своего возмущения по этому поводу он особенно и не скрывал от сослуживцев по академии.

Полковник Ф. Т. Ковалев в судебном заседании показал, что при обсуждении положения советских войск на фронте А. А. Туржанский высказывал неверие в победу над немецко-фашистской армией. Когда же Ковалева попросили подробнее рассказать о содержании этих разговоров, он смог сделать это «только примерно», сославшись на давность лет. А вот что точно запомнил Ковалев, так это утверждение Туржанского, что одной из причин неудач советских войск явилось ослабление армии необоснованными арестами командного состава в предвоенный период.

По утверждению свидетеля Ковалева, Туржанский иронически высказывался о командующих Северо-Западным, Западным и Юго-Западным направлениями советско-германского фронта в первый период Великой Отечественной войны, т. е. о Маршалах Советского Союза К. Е. Ворошилове, С. К. Тимошенко и С. М. Буденном. В противовес этим «полководцам» Туржанский, по словам Ковалева, утверждал, что, будь живы М. Н. Тухачевский, И. Э. Якир, И. П. Уборевич, такого бы катастрофического положения не случилось.

По свидетельству Ф. Т. Ковалева, генерал Туржанский восхвалял немецкую военную технику. Действительно, попробовал бы кто утверждать обратное!.. В своем последнем слове А. А. Туржанский со всей ответственностью заявил, что во всех его словах не было никакого антисоветского умысла, «это были слова горечи и обиды».