Возвращение демонического мастера. Книга 2 - Антон Романович Агафонов

В тот же миг мы оказались в самом городе, прямо на его центральной площади, в окружении горожан. Они обступили нас плотными рядами, но в то же время сохраняли определенную дистанцию, создавая что-то вроде арены.

— Мне что, нужно с кем-то драться на потеху толпе? — нахмурился я.

Люди вокруг явно чего-то ждали, затаив дыхание и шепотом переговариваясь. И я невольно восхитился тому, насколько же реальным выглядит это место. Оно намного превосходило то, что могу делать я со своим браслетом.

— Добрые жители Юхэ, настал день Воздаяния! — громко объявил Рай Хэм, и внутри меня всё похолодело. — Сегодня должно свершиться правосудие! Четыре преступника предстанут перед вами и получат по заслугам.

Он вновь хлопнул в ладони, и толпа расступилась, а в круг вошли четыре стражника, ведущие четырех преступников. И, кажется, я уже начал понимать, в чем именно будет состоять первое испытание.

Первым был хилый старик в обносках, вторая — молодая, симпатичная, я бы даже сказал красивая, женщина, четвертым был ребенок примерно моего возраста, плачущий и зовущий маму, а четвертым был простого вида мужчина.

У каждого из них были связаны руки за спиной, и всех четверых поставили на колени передо мной, после чего стражники переместились к окружающим нас людям.

— И что мне нужно делать? — спросил я у Рай Хэма.

— Решить их судьбу. Ты судья и палач, — ответил страж и тоже отступил в дальний конец круга.

— Но я должен узнать, в чем их вина.

— Спроси их сам, они не смогут солгать.

Ладно, это уже что-то.

Это странное испытание, но кое-какие подсказки мне уже были даны. Я должен определить степень вины этих людей и наказать их в соответствии. Перегну палку или пожалею — провалю это испытание.

Первым делом я подошел к ребенку. Было интересно узнать, почему именно он тут оказался.

Он даже по моим меркам казался маленьким и щуплым, половина лица немного отекла от синяков. Видимо, его били.

— Мальчик, как твое имя.

— Луй, господин.

— В чем твоя вина?

— Я украл несколько кусочков хлеба для дедушки. Он подвернул ногу и не мог работать. Мы голодали… — при этом мальчик глянул в сторону того старика, что стоял первым.

— Это всё?

— Я укусил стражника, когда меня пытались схватить.

— Всё?

— Да, господин.

— Хорошо, я тебя понял, — кивнул я и прошел к старику.

— Как тебя зовут.

— Хэким, господин.

— Ты дедушка Луя?

— Да, господин.

— Что ты совершил?

— Когда моего внука схватили, я пытался организовать ему побег, зная, что с ним сделают.

— А что с ним сделают?

— Отрубят руки как вору. Закон суров, но нам действительно нечего было есть. Пожалуйста, пощадите мальчика. Возьмите мою жизнь, но сохраните его.

Я уже собирался переключиться на двух оставшихся, как вовремя себя одернул.

— Побег был удачным или нет? — вопрос немного глупый, но тут стоило знать нюансы. Если дед не смог вызволить внука, то за попытку судить нужно только его. А если смог, то уже обоих.

— Да, господин, мы смогли пройти три квартала до того, как нас схватили.

— Я понял, — удовлетворившись ответом, я пошел дальше, и теперь на очереди была женщина.

Подойдя поближе, я ещё раз отметил про себя, что она довольно красива. Приятное лицо, ладная фигура, молящий взгляд.

— В чем тебя обвиняют?

— Я изменила своему мужу, — дрожащим голосом ответила она.

— И всё? — я вскинул бровь. Насколько мне известно, это не преступление. Или законы в прошлом были иными?

— Н-нет… — прошептала она и разрыдалась.

— Говори, — надавил я.

— Он узнал об этом и напал на меня. Хотел убить, и я… я ударила его ножом. Убила его… Я не хотела, это вышло случайно… Я просто не хотела, чтобы он меня бил…

— Я понял, — сказал я и уже собирался отправиться к последнему из Приговоренных, но девушка внезапно потянулась ко мне.

— Пожалуйста, господин… помилуйте меня… я не хотела! Это всё случайность… Я буду вашей, если вы помилуете меня… Я исполню любые ваши фантазии… Я… Я…

Она говорила что-то ещё, но я уже не слушал.

Последний из приговоренных встретил мой взгляд смело. Он словно уже знал, что его ждет, и смирился с этим, в отличие от остальной троицы.

— Что ты совершил?

— Убил человека. Мы выпивали, повздорили и схватились за ножи. Я выжил, он нет. Вся история.

— Точно вся?

— Точно.

Я отступил и прошелся вдоль этой четверки, рассматривая каждого из них. Женщина при этом вновь предлагала себя, что в условиях моего тела казалось нелепым и смешным. Мне семь, какие женщины? Старик хотел взять вину на себя, за себя и за мальчика. Ребенок просто плакал. Толпа тоже гудела, кто проклиная преступников, кто моля пожалеть ребенка.

— Ты выслушал всех, — объявил Рай Хэм, хлопнув в ладоши и заставив всех вокруг замолчать. — Так какое же твое решение?

Я не спешил отвечать, раздумывая над полученной информацией. Их преступления не равнозначны. У женщины — самооборона, у мальчика — острая нужда. Если бы передо мной был Лорд Справедливости, то я бы сказал что-то вроде: «Мальчика и его деда нужно отпустить, ими двигало отчаяние, а не злой умысел. Раз женщина убила человека, пусть и из-за самообороны, то путь позаботится о ребенке. Мужчина же пусть возьмет на себя самые тяжелые работы и тоже поучаствует в помощи нуждающимся».

В моей голове уже сложилась картина, что эти люди могут стать семьей. Идеалистическая, далекая от реальности, но вполне возможная. И я был бы готов дать им шанс, ведь никто из них не закоренелый преступник. Даже тот мужчина, что убил своего собутыльника во время ссоры. Каждый из них мог исправиться.

Но во всем этом была лишь одна вещь, которая мешала вынести такой приговор.

Лорд Закона это не Лорд Справедливости, и само испытание было построено так, чтобы я, как судья, симпатизировал кому-нибудь из них. Маленькому ребенку, заботящемуся о дедушке, старику готовому на все ради внука, симпатичной девушке, готовой отдаться за помилование, и даже мужчине, который смело признал свою вину, понимая, что его ждет.

— Я всё ещё жду вердикта, — напомнил Рай Хэм.

— Вердикт? Вердикт уже был вынесен. Суть испытания совсем не в том, что я скажу. Не уверен, как было в твое время, но сейчас День Воздаяния возвышает достойных и низвергает недостойных. Я не вижу тут тех, кто достоин, но вижу преступников. А значит любое отличное от смерти наказание будет считаться провалом испытания? Я прав?

Но Рай Хэм ничего не сказал, ни один мускул не дрогнул на его лице.

— Что-ж… — вздохнул я, доставая Зиргул. — Не будем тянуть. Чем быстрее я это сделаю, тем быстрее вернусь домой.

С этими словами я скользнул к мальчику. Тот перестал плакать, охнул, широко распахнув глаза, а в следующий миг его голова покатилась по мостовой прямо к ногам Лорда Закона.

— Всё что я могу, это подарить вам быструю смерть.

Глава 25

Рай Хэм наслаждался этой казнью, я видел это в его взгляде. Впрочем, чему я удивляюсь? Лорд Справедливости отправляет тысячи и тысячи людей не просто на смерть, а на пытку, после которой смерть воспринимается как облегчение.

Когда тело обезглавленного мальчишки упало под ноги, женщина, стоящая на коленях рядом, испуганно отшатнулась и закричала в ужасе, но и её жизнь оборвалась уже через два удара сердца.

— НЕГОДЯЙ! ПОДОНОК! КАК ТЫ МОГ⁈

Несмотря на связанные руки, дед мальчика бросился ко мне, но напоролся на выставленный вперед меч. Клинок пронзил ему сердце.

— Ничего личного, старик, — сказал я ему, видя залитые кровью и полные ненависти глаза. — Ты всё равно не настоящий.

Я стряхнул с меча кровь и направился к последнему из пленников. Мужчина даже не шелохнулся при моем приближении, смотрел только вперед.

— Сделай это быстро, — попросил он.

— Так и планировал, — кивнул я и взмахом клинка снес тому голову.

Ощущения от этого испытания довольно гадкие. Разумом я понимал, что это все испытание, и эти люди просто миражи, созданные из потоков силы. И я буквально заставлял себя сейчас чувствовать вину и неправильность содеянного, ведь если я оставлю всё как есть, то это будет ещё один шаг на пути становления тем, кем я больше не хочу становиться.

— ИСПЫТАНИЕ ЗАКОНА ВЫПОЛНЕНО! — сказал Рай Хэм, и его голос громом разнесся по городу. Хлопок в ладоши,