Презумпция невиновности - Ева Львова

В адвокатском бюро «Устинович и сыновья» секретарша ссорилась с Машей Ветровой.

– Да, я считаю, что так себя вести некорректно, – сурово говорила Кира Ивановна. – У Казенкина есть жена, и, между прочим, Светлана – клиентка нашей конторы.

– У Казенкина была жена, – многозначительно поправила старейшую сотрудницу конторы Мария. Как общепризнанная красотка, она терпеть не могла, когда с ней спорили. – Кира Ивановна, вы же сами видели, как сенатор взбесился. После выходки Бориса он наверняка разведется с этой своей малолеткой.

Кира Ивановна обернулась на звук колокольчика, звякнувшего над входной дверью, и, увидев меня, просветлела лицом.

– Агата, заходи скорее, у нас тут такое было!

– И что же у вас было?

– Борис такой концерт закатил, – вместо секретарши принялась рассказывать Мария, – что Эд Георгиевич чуть от инфаркта не умер. Но я на Борю не в обиде, он мне расчистил плацдарм для боевых действий.

– Нельзя ли поподробнее, я ничего не понимаю, – направляясь прямиком в кухню и включая чайник, проговорила я.

– У Светланы выпал из кармана мятый чек, когда они с мужем в прошлый раз приезжали к нам в офис, – пояснила Ветрова. – Боря чек поднял, внимательно изучил и понял, что клиентка перед самой аварией заезжала в супермаркет за выпивкой. Борис наведался в этот супермаркет, поговорил с охранником, и тот дал ему видеозапись с камер наблюдения. А на записи отчетливо видно, что подзащитная была в машине не одна, а с молодым красавцем. Причем за руль машины уселся именно этот парень, а не супруга сенатора. Сегодня утром Борис вызвал клиентов в контору и рассказал им про новую линию защиты, которую собирается применять на суде. Зачем, говорит, нам искать фальшивые подтверждения того, что Светланы не было за рулем, когда она действительно сидела на пассажирском сиденье? И показал видеозапись, представляешь?

– И что? – усмехнулась я.

– Да ничего, – фыркнула Маша, старательно укладывая волосы. – Казенкина получила оплеуху от мужа и выскочила из конторы как ошпаренная, наш Борька минут через пять отправился в «Макдоналдс», сенатор орал так, что стены дрожали, обещая сгноить эту шлюшку в тюрьме, а Эд Георгиевич отпаивал его коньяком. Потом босс с Казенкиным отправились напиваться в «Дольче вита», а я сейчас еду их развозить по домам. Эда нашего Георгиевича сдам на руки Борису, а с сенатором надеюсь пообщаться поближе. Ведь все равно же он будет искать утешения в дамском обществе! Так почему бы не в моем? А Кира Ивановна меня за это осуждает.

– Да, я считаю, что непорядочно использовать семейный конфликт клиентов в своих целях!

– Очень даже порядочно, – хихикнула Ветрова. – Я теперь девушка свободная, бывший муж увлекся ресторанным бизнесом, так что мне необходимо устраивать свою судьбу.

Не так давно Маша была женой среднего из клана Устиновичей, Леонида, но Леня прельстился славным ресторанчиком в Израиле и, получив развод, отправился покорять сердце его сумасбродной хозяйки[5], оставив Марию и дальше трудиться в конторе своего отца. С отъездом Леонида основные надежды Эда Георгиевича на продолжение семейного дела обратились на Бориса. И, судя по иезуитской изобретательности, с которой Устинович-младший выкрутился из щекотливой ситуации, воздав по заслугам Светлане Казенкиной, у Борьки были все данные, чтобы со временем затмить своего блистательного папу.

Вернувшись с чаем за рабочий стол, я обвела тоскливым взглядом коллег и поняла, что в деле ловли на живца они мне не помощники. Киру Ивановну я после одного случая зареклась вовлекать в свои интриги[6], а заставить Ветрову нарушить матримониальные планы не смог бы даже обрушившийся на Москву тайфун. Без звонков Рындина было пусто, как будто из моей жизни исчезло что-то большое и громоздкое, как бестолковый платяной шкаф, в который мало что помещается, но места он занимает изрядно. Достав смартфон, я набрала номер деда, услышала его бодрый голос и сразу же успокоилась.

– Ну вот, мисс Марпл, сменили тебе дверь, поставили прочную, противопожарную. Хорошо, что дверная коробка у нас типовая, не нужно неделю ждать изготовления – сразу привезли и установили. Сейчас рабочие закончат, и я поеду к Иде. А у вас как дела? Сделали снимки?

– У нас все в порядке, снимки сделали, томография хорошая, Вику забрал Борис, а я прямо сейчас выезжаю на дачу. Ты тоже не задерживайся – надо посоветоваться.

На дачу я подъехала одновременно с дедом. Бабушка ждала нас в кухне. Она ловко управлялась с инвалидным креслом, которое и в самом деле оказалось сработано по последнему слову японской техники. Дед предусмотрительно снял двери между комнатами, и Ида Глебовна раскатывала по всему первому этажу. В ожидании деда она сварила обед, и стоило нам появиться в поле ее зрения, сразу же усадила нас за стол. Дождавшись, когда Владлен Генрихович доест борщ, я отложила ложку и ненавязчиво спросила:

– Слушай, дед, у тебя нет знакомых, готовых выступить приманкой для поимки преступника? Может быть, ты попросишь Мишу Пивоварова или Юру Шевцова помочь мне собрать неопровержимые улики противоправной деятельности одного фрукта?

– Что за преступник? – заинтересовался дед.

– Помнишь иллюзариум на нашей улице в Москве?

– Само собой помню, – степенно кивнул родственник, который никогда не жаловался на память.

– Мой клиент Руслан Муратов работает там техническим руководителем, но это громко сказано. Он попросту отвечает за исправность механизмов, которых в иллюзариуме – тьма-тьмущая.

Подробно изложив обстоятельства дела, я подвела итог своему выступлению:

– И в настоящий момент я почти уверена, что в смерти Дины Муратовой виновен арендатор правого крыла здания Ян Крестовский, открывший там агентство веселых розыгрышей «Шико». Однако Крестовский хитер и изворотлив – он ни разу не общался с клиентами напрямую, только посредством электронной переписки или через наемную актрису.

– С актрисой пробовали говорить? – подала голос бабушка, внимательно слушавшая мой рассказ.

– Само собой, – согласилась я. – Она тоже ничего не знает, уверяет, что получала инструкции исключительно в сообщениях. Но, думаю, что после того, как эту девицу вызывали в Управление внутренних дел, организатор больше не станет прибегать к ее помощи, так что и эта ниточка обрывается. А мне очень нужно взять Крестовского на очередном розыгрыше, иначе гнет неопровержимых улик потопит на суде моего подзащитного.

У деда загорелись глаза. Орудуя вилкой и ножом, он быстро разделался с мясом и уточнил:

– Еще есть подозреваемые, кроме Муратова и Крестовского?

– Да все, кого ни возьми, в этом иллюзариуме подозрительны, – пожаловалась я. – И директор Стамболиди, и сотрудник музея Мешков, а особенно – уборщик клеток Александр Ткачик, хотя у них со Стамболиди и имеется алиби.

– Дело ясное, что дело темное, – усмехнулся дед. – То есть любой из фигурантов технически грамотен настолько, что мог догадаться, как сделать безопасный аттракцион легковоспламеняющимся?

– В общем-то да.

– А мотив? – снова встряла бабушка. – Зачем посторонним людям желать смерти Дине Муратовой?

– Потерпевшая была на редкость пытливой девицей и компромат на коллег собирала, как другие коллекционируют марки. При этом не стеснялась из всего извлекать выгоду – Дина мечтала о вилле в Испании. Однако компромат на Крестовского она предусмотрительно отправила по почте матери – значит, Дина боялась владельца «Шико» больше остальных шантажируемых ею коллег, раз решила подстраховаться. Из всего вышеизложенного следует, что нужно попросить кого-нибудь из наших знакомых отправиться в «Шико» и заказать смертельный розыгрыш для своего родственника. Оговорить расценки и условия, а когда Крестовский станет готовить почву для проведения мероприятия, взять его с поличным.

– Ни к кому мы обращаться не будем, – категорично заявила бабушка, объезжая стол и проворно собирая грязные тарелки. – Владлен сам пойдет в агентство и попросит разыграть меня. Назовется Андреем Дмитриевичем Зотовым или как-нибудь еще, чтобы не смущать исполнителя той же самой фамилией, что и у адвоката главного подозреваемого по делу Дины Муратовой.

– Ида, опомнись, – охладил бабушкин пыл дед. – У тебя травмирована нога, куда тебе участвовать в смертельных розыгрышах!

– Да лучшего объекта, чем я, просто не найти! – горячо заговорила бабуля, прогоняя меня с дороги и грохая посуду в мойку. Мою помощь по хозяйству бабушка категорически отвергала, сноровисто управляясь на кухне сама. – Вот смотри, какая дивная легенда получается. Я – твоя старая больная жена, не встаю на ноги уже много лет, а ты влюбился в молодую соседку. Скажем, в Лару. Если станут проверять – соседи подтвердят, что часто видят, как Лариса заглядывает к нам в дом. Она же регулярно забирает твоих пескариков с нашего крыльца? Вот и повод для сплетен.