Его тайная дочь - Дина Исаева

Это предложение застает меня врасплох. Ладони тут же становится влажными, а пульс учащается. Мне не показалось, Андрей пытается оказывать мне знаки внимания? Но между нами столько неопределенности… Зачем, спрашивается, все усложнять? Но категоричного нет я не озвучиваю. Обещаю подумать. К тому же Андрей скоро улетит в командировку. Мне тоже нужно как-то возвращаться в рабочий режим, а то все мозги набекрень с последними новостями и событиями.

Андрей поднимается с нами наверх и провожает до квартиры, обещая позвонить вечером. День пролетает незаметно в мелких заботах. Следующим утром я еду в офис и вылезаю из бумаг только ближе к вечеру. Домой возвращаюсь на такси, по пути останавливаясь в одном из кафе, чтобы купить Тане ее любимые сладости. Елена Васильевна и дочь играют в прихожей. Я заглядываю ненадолго к ним, а потом, переодевшись, иду на кухню и беру в руки телефон, чтобы набрать Андрея. Он со вчерашнего дня не дает о себе знать. На него это не похоже. Я лишь просто уточню все ли у него в порядке. Но в трубке мне сообщают, что абонент временно недоступен. Странно.

Глубоко вздыхаю, переведя взгляд в экран телевизора, толком даже не наблюдая за сменяющимся картинками, но когда вижу фотографию Андрея и слышу слова журналиста, что сегодня утром миллионер Дымов попал в серьезную аварию, земля уходит из под ног я роняю телефон на пол.

Глава 43

- А вы кто Дымову? - встречает сухим вопросом доктор. Окидывает меня строгим взглядом.

- Я? - переспрашиваю, растерявшись. - Близкий человек. Друг.

- Информация только для родственников, отойдите, - врач огибает меня и спешит дальше по коридору. А я... не могу ждать ни единой минуты! Мне важно узнать, что с Андреем. В новостях что только не пишут — от покушения до несчастного случая. От легкого ранения до смерти!

Операция длилась восемь часов! Всё это время я провела в больнице. Единственная из всех, кто приехал... Боже, я должна увидеть его любой ценой!

Догоняю врача и решительно заявляю:

- Я его жена, Арина Дымова.

Врач окидывает меня взглядом и произносит:

- Документы?

- Погуглите, - закатываю глаза, впервые пожалев о том, что перекрасила волосы.

- Хорошо, - кивает доктор, доставая телефон.

Через минуту он ведет меня по коридору в сторону реанимации. По пути медсестра накидывает на плечи халат. Мы останавливаемся у двери, врач хмурит густые брови и произносит:

- Всего одна минута.

- Конечно, - соглашаюсь я и толкаю дверь.

Андрей лежит в постели, из его безжизненной руки торчит катетер. Грудь и плечо перебинтованы. На лице широкая повязка. Увидев меня, он слабо улыбается.

- Ваша жена, Андрей Вадимович, - говорит врач. - Одна минута.

- Я поняла, - киваю. И подхожу совсем близко.

Он живой! Господи, неужели! Кажется, только сейчас воздух начинает насыщать, а не жечь легкие. Только сейчас я дышу по-настоящему! Чувствую руки и ноги. Я столько всего передумала за эти восемь часов! И единственное утешение — радость от того, что Андрей успел познакомиться с Таней. Почувствовал себя отцом. Распробовал эту роль, полюбил.

- Привет, - шепчу. - Ты какой-то бледный.

Андрей улыбается шире. Я не знаю, он видит меня или Арину. Но даже если Арину. Пусть... Если ему это поможет выздороветь, я готова притвориться в последний раз в жизни.

Андрей опускает тяжелые веки, молчит. Я думаю, что он не узнал меня. Тянусь и легонько глажу по плечу.

- Андрей, Андрюш... - шепчу одними губами, - я люблю тебя.

Он хмурится и отвечает словно в бреду:

- Юля, Юлечка... моя Юля... Как же я тебя люблю. Как ты мне нужна...

Сердце разрывается на тысячи осколков. Я застываю, а через мгновение плачу. Родной мой человек, что же с тобой случилось!

Чуть позже мы вновь идем с врачами по коридору, уже к выходу. Мне объясняют, что операция прошла успешно, что Андрей скоро поправится. И что ему очень повезло. Ангел прикрыл собой.

- Конечно, прикрыл, - отвечаю я. А мысленно добавляю: ради нас с Танюшей. Мои молитвы были услышаны.

На следующий день мы с Таней и няней приезжаем к больнице в обед. Я оставляю няню на лавочке пить кофе, беру дочку на руки и несу в здание. Малышка с любопытством всё рассматривает. Она обожает играть в доктора, у нас минимум три детских набора дома. И сейчас Таня рот открывает от изумления.

Эта оснащенная по последнему слову техники больница, конечно, ни в какое сравнение не идет с той поликлиникой, которую мы с дочкой посещали еще в том крошечном городишке.

- Папа тут работает? - спрашивает Таня.

Я не стала ее пугать и рассказывать, что папа попал в аварию. Еще слишком мала.

- Папа поранился и он в больнице. Мы его навестим и поедем дальше по делам.

- Ура! Я увижу папу!

«Какой же она еще ребенок», - умиляюсь я.

- Тише, Танюш. Здесь же клиника, дяди и тети болеют. Нужно вести себя тихо, чтобы никому не мешать.

- У них головка болит или ушки?

Я вздыхаю.

- У кого как малышка. У кого как.

В этот раз нас узнают сразу и беспрепятственно провожают в палату к Андрею. Он больше не в реанимации, но по прежнему бледный, аж серый. Осунувшийся. Перебинтованный и под капельницей.

Сердце сжимается, когда вижу его таким. Усилием воли беру себя в руки. Делаю шаг вперед и говорю:

- Папа, смотри, кто к тебе пришел!

- Андрей поднимает мрачные глаза, а потом, через мгновение, увидев дочку, широко улыбается.

- Моя принцесса, - шепчет.

- Танюша, папу нельзя обнимать. Ему больно. Давай просто постоим рядом.

- Давай, - соглашается дочка, с любопытством оглядывая отца.

Я же сама жадно впиваюсь в Дымова глазами. Изучаю внимательно его лицо, шею, плечи... Нет, сегодня он и правда выглядит значительно лучше. Ангел сберег. Нашими молитвами.

- Папа, у тебя ушки болят или голова? - шепчет Таня.

- Голова, зайка. А ушки звенят до сих пор, - вздыхает Андрей.

- Выглядишь лучше, чем вчера. Я рада.

- Теперь и вовсе красавиц, - указывает на порез на лице.

- Шрамы укрощают мужчину.

- Да уж. Могу себе представить. Мне говорили, что приходила моя жена, - добавляет Андрей после паузы. Слегка улыбается. - Схитрила, Юля?

- Иначе не пускали, - пожимаю плечами.

- Я