Пятьдесят оттенков измены. Я – твой трофей! - Эмма Ноэль

— Почему ты сбежал?

— У меня не было выхода! Он мне угрожал!

— Кто?

— Этот твой… Это все вышло само собой! Я не хотел тебя ставить на кон, но…

— Ставить на кон?! Ты меня поставил на кон?! — воскликнула Мила, не веря собственным ушам. Она со всей силы влепила ему пощечину, и он слетел со стула.

— Я понимаю, что ты в ярости, но я… сделал это и для тебя в том числе!

— Кто я для тебя была? Крепостная крестьянка? Хочу — продаю, хочу — в карты проиграю, — не унималась Мила.

Заикаясь, Иван поведал, что в тот вечер ему угрожали, а если бы его убили, то и она могла пострадать.

— Тебя могли сделать наложницей, шлюхой где-нибудь при гостинице или вообще в каком-нибудь в гареме!

Мила рассмеялась, думая о том, что, по большому счету, именно это с ней и случилось.

— Я так скучал! — прохрипел Иван, уткнувшись в ее колени. Она смотрела на него сверху безразлично. Ей казалось, что это сон, странный путаный сон. Или затянувшийся спектакль, который никак не закончится.

— Где мои документы?

— Не знаю! В нашей квартире устроили настоящий бедлам! Но… мы можем их восстановить. На это потребуется какое-то время…

— Как я оказалась в гостинице? В тот вечер ты подарил мне кольцо, мы сидели…

— Да, да! Они нам что-то подсыпали в шампанское.

Мила кивнула, ее последние воспоминания были связаны с бокалами, наполненными пузыристой жидкостью. Затем она почувствовала головокружение и погрузилась в темноту.

— Но ты не пил шампанское! — спохватилась она.

— Разве? — сыграл удивление Иван. — Ну… значит мне что-то подсыпали в то, что я пил… Видишь, ни черта не помню! Память отшибло! Это все не важно, любимая, — прошептал он, целуя руки Милы, безвольно лежащие на коленях. — Главное — мы вместе! Мы начнем все сначала… Достанем денег… где-нибудь… И через несколько месяцев вернем нашу жизнь!

«Какую жизнь?! — отчаявшись, думала Мила. — Нам нечего возвращать!». Иван озвучивал грандиозные планы на будущее, в которых были квартиры, машины, яхта и путешествие вокруг света. Она очнулась в момент, когда он тискал ее грудь.

— Ты в хорошей форме, молодец! Пойдем на матрас! — выдохнул он.

Мила отшвырнула его руку и отошла к окну, возмущенно воскликнув:

— Что ты себе позволяешь?!

— Вообще-то, я твой муж законный! И как понимаю, рогоносец? Это все не важно, — отмахнулся он. — Я готов тебя простить. Мы будем одной командой и восстановим нашу жизнь. У меня есть один хороший вариант! Ограбь его! Отомсти за то, что он сделал с нами, и мы уедем!

Мила смотрела на него растерянно, будто он предложил ей сигануть в окно.

— Неужели ты это серьезно говоришь?!

— Вполне! Я выяснил, что ты живешь у него в доме. И уверен, что трахаешься с ним! Как я должен себя чувствовать, по-твоему? Это унизительно — осознавать, что женщина, которой ты доверял столько лет, может так легко влезть в койку другого мужика! Это аморально!

Его монолог был таким театральным и совсем не напоминал импровизацию, будто он репетировал его не раз, чтобы выплюнуть текст в лицо бывшей жены, показать ей, как она порочна.

— Я не могу сделать то, что ты просишь.

— Тогда я расскажу всем, что ты шлюха!

— Кому всем? Остальным продажным людишкам, которые за монету готовы облизывать руки и ноги тому, кто платит? Кого ты удивишь этой информацией? Я хочу развод!

— Купи его! — с вызовом произнес Иван. — Но сразу предупреждаю — придется раскошелиться.

Мила оттолкнулась от подоконника и побрела к двери, ей не терпелось покинуть эти мерзкие стены, но сил двигаться быстрее совсем не было.

— Знаешь, Ваня… Это плохая сделка! Мне предложили другую — намного выгоднее! Я сомневалась, соглашаться ли… Но все познается в сравнении… Ты убедил меня, что надо соглашаться на щедрое предложение, — произнес ее надтреснувший голос.

Мила остановилась в проеме и на прощание обернулась, чтобы еще раз все взвесить. Она смотрела на своего мужа свежим взглядом — он был так жалок! Его блеф не выстрелил, и этот недочеловек остался ни с чем.

— Куда ты идешь? — неуверенно уточнил он.

— Продаваться, Ваня. Это мой единственный талант!

Мила ехала в душном автобусе до автовокзала, прокручивая в голове все, что произошло с ней за последнее время. Она ощущала себя знаменитым витязем с картины известного художника, который кручинился возле камня с надписью гласящей: «Направо пойдёшь — коня потеряешь, себя спасёшь; налево пойдёшь — себя потеряешь, коня спасёшь; прямо пойдёшь — и себя и коня потеряешь». Похоже, ее был вариант номер три. С чем она останется в результате? В лучшем случае — с пачкой денег. Вряд ли Алекс простит ее когда-нибудь, узнав об омерзительной сделке с его отцом, благодаря ей она станет просто товаром.

— Да, какая к черту разница?! — прошептала она.

— Здарова! Отпадно выглядишь. Вот только тушь немного того, — произнесла весело Лиза.

Она тоже стояла на остановке, ожидая пригородного автобуса.

— Ты захотела экзотики? — насмешливо уточнила девчонка в клетчатой рубашке, а когда Мила непонимающе посмотрела на нее, пояснила: — Ну, в смысле, в автобусе поедешь? Не на таксо!

— Захотелось… побыть среди людей! — выдохнула Мила, добавив, что рада встрече.

Некоторое время они простояли молча, пока не прибыл долгожданный транспорт. Толпа ринулась к дверям, сдавив Милу так, что она чуть не потеряла сознание. Внутри автобуса в толпе она с трудом отыскала Лизу, которая ругалась с пышной дамой, желающей сесть на пока свободное место.

— Я, кстати, нашла работу! — с гордостью произнесла девочка-мальчик, и улыбнулась чуть смущенно. — Мамка в больницу слегла, а потом ее выписали и инвалидность дали. Теперь ей ничего нельзя делать и я решила ее поддержать. Пенсия ведь — копье!

— Что за работа? — вежливо поинтересовалась Мила.

— Официантка в ресторане «Вокруг света». Там хорошие чаевые. И клево кормят.

— А брат?

— Так и сидит за компом. Мы постоянно ругаемся. Дрались два раза. Он — дебил! Наверняка в отца! Сегодня случайно разбила поднос с блюдом дорогущим. Все чаевые выгребла, еще и должна осталась! Сегодня поедим только хлеба с маслом! Но с сахаром!

— И с теплым молоком? — улыбнувшись, произнесла Мила. Она достала остатки денег, которые когда-то ей подкинула нещедрая рука грудастой Анны и протянула Лизе. — Купи что-нибудь вкусное к столу! И обязательно овощей и фруктов для Марии.

— Не надо! Это же… последнее!

— Ты знаешь, я тоже нашла работу! Очень хорошо оплачивается!

— Да? А там нужны еще люди? Что надо делать?

— Спать с одним мужчиной и быстро забеременеть от него. Побыть инкубатором для благородного семени! Хочешь, я спрошу, есть ли еще вакансии? — нервно рассмеявшись, спросила Мила, которая вдруг стала немного дерганой, при мысли о близлежащих перспективах ее настроение резко портилось. Лиза настороженно рассматривала сидящую рядом девушку, которая снова вытирала слезы. Она не задавала вопросы, понимая, что в жизни Милы что-то происходит. На остановке они простились и побрели в разные стороны, обе знали, что никогда больше не встретятся.