Пятьдесят оттенков измены. Я – твой трофей! - Эмма Ноэль

Мужчина у кровати заметно напрягся, пытаясь понять смысл ее подтекста.

— Я так голодна… В последнее время мне никак не удается нормально поесть! — в шутку сетовала Мила.

— С ужина осталась рыба.

Мила сжала руку Людмилы и пронзительно произнесла:

— Я хочу кусок хлеба с маслом, посыпанный сахаром! И стакан теплого молока! И пожалуйста, пусть в стакане кроме молока ничего не будет!

Присутствующие в комнате переглянулись. Поведение Милы их настораживало.

— Я не хочу, чтобы Василий прикасался к продуктам. Сделайте все вы сами, Людмила!

Женщина кивнула, не понимая, почему симпатия к повару сменилась на недоверие и вышла из спальни.

— Да, я бы тоже хотел такой же странный набор! Принесите две порции! — крикнул ей вслед Алекс и присел на кровать к Миле. — Что произошло в ресторане? Я оставил тебя буквально на пять минут.

— Десять! Я не знаю. Надо наладить систему питания.

— Хлебом, маслом, сахаром?

— В детстве это было самое доступное лакомство. Я чувствовала себя почти счастливой в эти минуты.

— Необычный способ! Я бы предложил что-нибудь другое для того, чтобы ты почувствовала себя счастливой, но у тебя, как вижу, совсем нет сил!

Вошла Людмила с подносом и поставила его на маленький столик у кровати.

— Тетя Люда, можно я останусь ночевать у Милы? Ну, пожалуйста! — кривлялся Алекс.

Женщина рассмеялась, отмахнулась рукой и направилась к двери, наказав напоследок не шуметь ночью, потому что стены не такие толстые, как хотелось бы.

Мила и Алекс забрались в кровать и, чокнувшись бокалами с молоком, устроили вечернюю трапезу.

— А это даже вкусно! — произнес Алекс, пережевывая подслащенный бутерброд. — Десерты от Василия теперь в «черном списке», вдруг он туда добавит стеклоочиститель к примеру?!

— Иногда так хочется снова быть ребенком, — с грустью выдохнула Мила. — Этот вкус напоминает мне, что когда-то я умела мечтать.

— О чем?

— О том, что вырасту и стану настоящей принцессой.

— Ты ждала принца? На белом коне? — посмеялся Алекс, шутливо подтолкнув ее в плечо.

— Я ждала сказку! С хорошим финалом типа — и жили они долго и счастливо…

Мужчина отставил стакан и обняв ее, поцеловав в макушку.

— Но ведь сказка еще не закончилась. Откуда ты знаешь, какой у нее финал? — спросил он тихо.

— Интуиция мне подсказывает, чтобы я не обольщалась! 

Глава 15. Жизнь под откос

За завтраком все были в сборе. Алексей Алексеевич читал свежую газету и не обращал внимания на глупые переглядки сына и его «невесты», они вели себя как дети. Алекс бросил в Милу мякишем булочки, а та нанесла ответный удар — схватила его ложку для каши и плюнула в нее. Оба рассмеялись, чем на мгновение отвлекли пожилого мужчину от печатного издания.

Василий принес тарелки с рисовой кашей и поставил возле каждого, на Милу он посмотрел кровожадно, чем вызвал подозрение у сидящего напротив Алекса.

— Поменяй наши тарелки! — спокойно произнес молодой мужчина.

— Зачем? — гавкнул повар.

— Я хочу есть ее кашу!

— Если вам не нравится ваша, я принесу другую, — заикаясь, блеял Василий.

— Но так ведь она одинаковая у всех?

— Конечно! Вот и я и говорю: зачем менять тарелки.

Алекс настоял, чтобы ему передали тарелку, он склонился над ней, принюхиваясь, и ошарашено уставился на повара:

— Там что, хлорка?!

Алексей Алексеевич выпучил глаза, удивить его было сложно, но, похоже, Василию это удалось.

— Ты добавил в кашу хлорку? — строго спросил хозяин дома.

— Нет, только в ее тарелку! — залепетал повар, кивнув на растерянную Милу.

— Не удивительно, папа, что у нее обмороки! Этот извращенец мог травить ее на протяжении нескольких дней!

— У тебя обмороки? — удивленно обратился старик к вжавшейся в стул девушке.

— Я клянусь, я не хотел! Это случайность! — чуть не рыдал Василий.

— Как случилось, что человек, которому доверяют на протяжении многих лет, начинает заправлять кашу не маслом, а химической дрянью!

— Если ты хочешь уволиться, не стоило так изощряться, мог бы просто поставить меня в известность! — отчеканил Алексей Алексеевич и велел позвать Валентину. С этого дня только эта женщина имела права подавать еду к столу.

Завтрак закончили в тишине и раздумьях. Как только Алекс скрылся из виду, старик тихо произнес:

— Мила, я хочу тебя видеть в своем кабинете через полчаса. И ничего не говори об этом сыну.

Мила куталась в свой красивый атласный халат, который совсем не грел. Что нужно этому старикашке, который вмиг ей опротивел? В нем больше нет того тепла, которое чувствовалось во время их совместного времяпрепровождения. Что это? Они дошли до финальной страницы сказки?

Мила сидела напротив Алексея Алексеевича, едва дыша. Он сделал внушительную паузу, подбирая слова, ну и для эффекта тоже, чтобы она почувствовала первые легкие судороги предсмертной агонии.

— Все, что сейчас прозвучит, я желаю, чтобы ты восприняла правильно.

Мила неуверенно пожала плечами — подобных гарантий она дать не могла.

— Я хочу, чтобы ты забеременела!

— От вас?! — сдавлено уточнила Мила.

— Я уже не веду сражений на любовном фронте и не готов воспитывать детей на старости лет, а вот внуков — вполне! Алеша — он станет…

— Поставщиком спермы в мою матку? — съязвила девушка.

— Грубо! — скривился старый чистоплюй. — Я уже говорил о некотором вознаграждении во время нашей первой беседы, ты ведь помнишь? Это хорошая сделка и от тебя потребуется совсем немного — стать донором яйцеклетки!

Ей захотелось ударить этого бесчувственного бизнесмена по его морщинистой морде, она ощущала себя последней потаскухой, которой озвучивают ее новые обязанности.

— Найдите в деревне дородную крестьянку, которая нарожает вам кучу Алексейалексеевичей, — с усмешкой произнесла Мила, зажимая ярость в кулаках.

— В этом есть риск! Да, она выносит здоровое потомство. А ее родственники?! Обычно в людях такого пошиба просыпается аппетит и жадность до чужого богатства, и они становятся неуправляемы!

Мила отвлеклась, ужасаясь тому, что происходило в этом кабинете. Ее собеседник раскрывался во всей красе: он показывал свою значимость, свое величие через презрение и неуважение к обычным людям, от которых мало чем отличался сам. Кто-то сказал: перед унитазом все равны, но этот человек привел бы миллион доводов и долларов, чтобы доказать, что это не так.

— Ты — идеальный вариант! — старик подводил итог затянутого монолога о неблагонадежности деревенских людей. — Тем более Алеша к тебе расположен! Ты вынашиваешь плод и через некоторое время исчезаешь с хорошими отступными! Я помогу тебе уехать!