Пятьдесят оттенков измены. Я – твой трофей! - Эмма Ноэль

— Наша история началась с отеля и видимо им закончится, — произнесла она в тишину комнаты. Она решила провести последние деньки в компании уютного зверя душевно и ласково, назвав их «ромеоджульеттеческие будни». При этом надеясь, что никто в финальной сцене не умрет, как в оригинальном шекспировском сюжете. Просто она проснется в склепе среди мертвецов и пойдет своей дорогой через темное кладбище, забывая о прошлом. А он не станет обращаться к аптекарю за ядом и встретит другую Джульетту — незамужнюю!

Раздался стук.

— Вот склеротик! И от двери ключ забыл?! — воскликнула Мила и, распахнув дверь, остолбенела, увидев на пороге свою приятельницу Настю.

— Боже! Какой… приятный сюрприз! — натянуто улыбаясь, произнесла женщина, прикрывая декольте. Было очевидно, что она планировала совсем другое зрелище — тень прошлого, представшая пред ней, вызывала вопросы. Анастасия развела руками, пожала плечами и виновато произнесла:

— Похоже, я перепутала номер! Ты здесь с Иваном? А этот нахал еще прибеднялся, когда клянчил у мужа денег взаймы. На крутой номер, однако, наскреб грошей!

Мила с трудом вникала в смысл сказанного, она безучастно смотрела на женщину, мечтая захлопнуть двери прямо перед ее носом. Спасение было близко — вернулся Алекс.

— Я могу помочь?

Настя открыла рот так широко, что зоркие взгляды специалистов смогли бы оценить состояние ее зубов, гланд и связок.

— Так вы что… вместе? В одном номере?

— Нет! — воскликнула Мила, но одновременно с ней Алекс произнес уверенное «да».

Незваная гостья вертела головой, видимо полученная информация никак не укладывалась в ее воспаленном мозгу. Мужчина грубо пожелал приятного отдыха, втолкнул Милу обратно в номер и с грохотом закрыл дверь.

— Почему ты на ее вопрос ответила «нет»?

— Я просто подумала, что компрометирую тебя.

— Меня? Не себя? Я-то не женат в отличие от некоторых.

— Поверь мне, если бы я могла это исправить, то, не задумываясь, подкорректировала свою жизнь! И избавилась бы от многих ненужных вещей… и людей!

Алекс рывками сбросил обувь, футболку, снял джинсы. Он нервно бродил по номеру в трусах и носках, о чем-то сосредоточенно думая.

— Почему ты нервничаешь? Злиться должна я! — в голосе Милы задребезжало раздражение.

— По какой причине?

— Ты спал с этой женщиной и мне это известно! Интересно, откуда она узнала, что ты находишься в этом номере?

— Я случайно столкнулся с… той, чье имя не помню, на выходе в отеле! — отчеканил он.

— Ее имя Настя.

— Мне безразлично!

— Конечно! Сколько их было… и не пересчитать! Угадайте, чье следующее имя забудется?! Ну, конечно! Людмила! Или Люда! А если быть точной — Мила!

Громкое выступление девушки прервал робкий стук в дверь. Мужчина не сразу открыл.

— Так и будешь стоять? Ну же! Возможно, еще какая-нибудь безымянная жертва неразделенной любви решила попытать счастье!

Мила ревновала, и ничего не могла с собой поделать. Она выглядела весьма глупо, понимая, что как замужняя женщина не имеет никаких прав, и ее претензии выглядят смехотворно.

Озлобленный Алекс почти выхватил тележку с заказом и прогнал прочь что-то блеющего администратора отеля. Мужчина был в ярости, он на дух не переносил женские истерики и любые посягательства на его свободу. Вечер был испорчен, и оба это понимали. Темы ее замужества и его достижений на эротическом поприще были губительны для романтического настроения. Они сидели на кровати, отвернувшись друг от друга, не представляя, как изменить курс, чтобы их корабль приплыл в бухту радости и счастья. 

Глава 17. Последний день Помпеи

Из ванной доносился шум воды. Мила выпила бокал вина и немного расслабилась.

— Не думай о его женщинах! Просто наслаждайся моментом! Вы здесь и сейчас! О завтрашнем дне предстоит позаботиться завтра! — командовал ей внутренний голос, с которым она была полностью согласна. Мила больше не желала продолжать свой обличительный концерт и когда звук воды стих, торопливо разделась, прикрыв наготу простыней.

— Здесь удобные кровати! — с волнением произнесла Мила, как только тело, частично прикрытое полотенцем, вернулось в комнату. Казалось, Алекс этого и ждал — шага на встречу. Он моментально сгреб ее в охапку и жадно поцеловал.

— Не надо больше говорить глупости! — произнес мужчина, отбрасывая полотенце, после чего торопливо подмял ее под себя не в силах сопротивляться бешеным импульсам, призывающим заняться любовью. Его губы нежно дотронулись до ее лица, Мила затаила дыхание, наслаждаясь моментом. В этот вечер ей не хотелось сокрушительной страсти, она жаждала вдохновенной ласковости, чтобы упиваться каждым вздохом их любви, изнемогая от блаженства.

Его пальцы пустились в путешествие по ее гладкому телу, как бы заново изучая изгибы и выпуклости. Он прижимался к ней, осязая ее обнаженной кожей и вдыхая головокружительный запах. Это единение было настолько сокровенно, что Алексу казалась, будто в этот миг они остались вдвоем на всей планете. Расслабившись, девушка прикрыла глаза, можно было подумать, что она дремала, но реснички вздрагивали при его прикосновениях. От неги Мила таяла, как рафинад в горячем чае. Он впервые так вел себя и ей это нравилось.

— Я хочу слышать твой голос, — осторожно произнесла Мила.

— Голос? В каком смысле?

— Озвучивай, то, что ты делаешь…

— Ты хочешь, что бы я был комментатором происходящего, как в футболе?

Девушка рассмеялась, представляя как комично, и совсем не сексуально это может выглядеть.

— Просто говори со мной…

Алекс немного смутился, эта просьба показалась ему немного странной, но спустя несколько секунд уверено кивнул, так как был сторонником экспериментов.

— Ты пахнешь медом и миндалем… И я тебя вдыхаю… У меня немного кружится голова… Ласкаю твое тело и… не могу тобой насытиться… не хочу его делить ни с кем… Ты моя! И я хочу тебя всю без остатка, чтобы слиться с тобой воедино, дабы познать самую суть тайны бытия, — шептал он еле слышно, лаская ее соски и жадно облизывая грудь, от прикосновений языка они затвердели, возбуждая его плоть до безумства. — Я хочу целовать все твое тело, от кончиков волос до пальцев ног… Я наслаждаюсь тобой… Ты мой наркотик… и меня не пугает эта зависимость…

Мила застонала, изнемогая от желания, и попыталась подтолкнуть его к себе ногами, но он продолжал дразнить ее, водя членом по влагалищу. Он внимательно посмотрел ей в глаза, она состроила брови домиком, умоляя больше не мучить ее. Не в силах больше бороться с дрожью вожделения, Алекс раздвинул ее ноги еще шире, чтобы она была открыта для него, мысль о приближении сладостного момента проникновения в ее горячее лоно доводила его до исступления. Он входил в нее очень медленно, бережно, словно это была их самая первая ночь. Наконец, Мила почувствовала его внутри себя и выгнулась от сладостного удовольствия, его неторопливые, но чувственные движения откликались в каждой клеточке ее организма. Они стали единым организмом, сердца стучали в унисон, а дыхания сплелись. С каждым толчком их души взлетали все выше и выше, они парили где-то за пределами горизонта. — Не останавливайся, — шептала Мила, цепляясь за его плечи, и, прижимаясь так сильно, что ощущала себя его частичкой. Громкий, почти звериный рык вырвался из его горла. Без сил он припал к ее груди. Алекс слышал отчаянно стучащее сердце, которое, колотилось громко, словно колокол на пустыре. Он заметил, что глаза ее наполнились слезами и осторожно уточнил: