Николай II. Распутин. Немецкие погромы. Убийство Распутина. Изуверское убийство всей царской семьи, доктора и прислуги. Барон Эдуард Фальц-Фейн - Виктор С. Качмарик

Вот как это он описал это в своих воспоминаниях: «На дочерях же были лифы из сплошных бриллиантовых и др. ценных камней, представлявших не только вместилища для ценностей, но вместе с тем и защитные панцири. Вот почему ни пули, ни штык не давали результатов. В этих их предсмертных муках, кстати сказать, кроме них самих, никто не виновен. Ценностей этих оказалось всего около полупуда (около восьми килограммов. — Прим. автора). Жадность была так велика, что на Александре Фёдоровне, между прочим, был просто огромный кусок круглой золотой проволоки, загнутой в виде браслета, весом около фунта (приблизительно 400 граммов. — Прим. автора)».

Те части ценностей, которые были при раскопках обнаружены, относились, несомненно, к зашитым отдельно вещам и при сжигании остались в золе костров. В лесу грузовик с трупами застрял, и его еле вытащили, а на этом месте его колёса вырыли яму; эта яма показалась убийцам самой лучшей для сохранения останков царской семьи и их обслуги.

Вот как Юровский описывает само захоронение: «Прежде чем сложить в яму остальные трупы, мы облили их серной кислотой, яму завалили, шпалами закрыли, грузовик пустой проехал, несколько утрамбовали шпалы и поставили точку. Колёса грузовика проехались несколько раз по шпалам и на них остался такой след, что эти шпалы как бы были на дороге всегда».

В 1918–1919 годах большевики убили 20 представителей царской семьи Романовых. На следующий день после убийства царской семьи, уже вечером 18 июля 1918 года, в Алапаевске изуверски убили великую княгиню Елизавету Фёдоровну, родную сестру царицы Александры Фёдоровны. После убийства в 1905 году террористом её мужа — московского генерал-губернатора, великого князя Сергея Александровича Романова, пятого сына русского царя Александра II — она постриглась в монахини и была настоятельницей Марфо-Мариинской обители в Москве. А ведь могла бы вплоть до 1917 года жить в роскоши в Москве, но она выбрала монастырь! Её, Елизавету Фёдоровну, родную сестру императрицы, вывели на гнусную масакру и вместе с ней — келейницу, монахиню Варвару, великого князя Сергея Михайловича, князей Константина, Иоанна, Игоря Константиновичей, Владимира Палея и Ф. Ремеза. По дороге их избивали и унижали. Подвели к шахте Нижняя Селимская, которая в восемнадцати километрах от Алапаевска, Пермской губернии. Жертвам завязали глаза и заставили идти по доске, чтобы несчастные падали в яму глубиной 20 метров. По словам очевидцев, князь Сергей Михайлович, внук царя Николая Первого, попытался ухватить с собой одного из палачей, но его застрелили. Остальные живыми падали в глубокую яму. Из глубины шахты долго доносились стоны, крики, молитвенные песнопения Елизаветы Фёдоровны. Поэтому к яме начали приходить любопытные крестьяне, чтобы послушать это невообразимое нормальному человеку преступление — издевательство над убиенными. Палачи, чтобы их жертвы замолчали, несколько раз бросали бомбы в шахту, а потом горящую серу, чтобы гибнущие задохнулись смертельным дымом. И всё равно жертвы не сразу умирали от ранений вследствие падения с большой высоты, от жажды и голода. А статуя убиенной Елизаветы Фёдоровны, как великомученицы, установлена на западном фасаде Вестминстерского аббатства в Лондоне среди статуй мучеников XX века.

После убийства царской семьи появилось много «героев» — лжеубийц, которые хвастались убийством царской семьи. Их стало так много, что всех их просто не мог бы вместить Ипатьевский дом… Воспоминания истинных палачей в некоторых деталях разнятся. Начались споры, кто был главным в расстреле и кто больше пуль выпустил в царскую семью и прислугу.

Вот что рассказал уже в мае 1964 года участник расстрела Никулин Г. П., и тут даже не надо менять стилистику, чтобы увидеть, какие тёмные и малограмотные люди большевиками использовались в своих грязных делишках: «…Товарищ Ермаков, который себя довольно неприлично вёл, присваивая себе после главенствующую роль, что это он всё совершил, так сказать, единолично, без всякой помощи… Нас было исполнителей 8 человек: Юровский, Никулин, Медведев, Павел — четыре, Ермаков Пётр — пять, вот я не уверен, что Кабанов Иван, — шесть. И ещё двоих я не помню фамилий. Когда мы спустились в подвал, мы тоже не догадывались сначала там даже стулья поставить, чтобы сесть, потому что этот был… не ходил, понимаете, Алексей, надо было его посадить. Ну, тут моментально, значит, поднесли это. Они, так это, когда спустились в подвал, так это, недоуменно стали переглядываться между собой, тут же внесли, значит, стулья, села, значит, Александра Фёдоровна, наследника посадили, и товарищ Юровский произнёс такую фразу: «Ваши друзья наступают на Екатеринбург, и поэтому вы приговорены к смерти». До них даже не дошло, в чём дело, потому что Николай произнёс только сразу: «А!», а в это время сразу залп наш один, второй, третий. Ну, там ещё кое-кто, значит, так сказать, ну, что ли, был ещё не совсем окончательно убит. Ну потом пришлось ещё кое-кого дострелить…».

Ещё вам привожу дословную цитату одного малограмотного палача П. Ермакова, поэтому орфографию и пунктуацию сохраняю: «…Мне сказали, на твою долю выпало счастье разстрелять и схаронить… Поручение я принял и сказал, что будет выполнено точно, подготовил место куды вести и как скрыть учитывая все абстоятельства важности политического момента. Когда я доложил Белобородову, что могу выполнить, то он сказал, сделать так чтобы были все разстреляны, мы это решили, дальше я в расуждения невступал, стал выполнят так, как это нужно было… Кагда было все порядке, тогда я коменданту дома в кабинети дал постановление облостного исполнительного Комитета Юровскому, то он усомнился, по чему всех, но я ему сказал нада всех и разговаривать нам свами долго нечего, время мало, пора приступать …я себе взял самого Никалая, Александру, доч, Алексея, потому что у меня был маузер, им можно верна работат, астальные были наганы. После спуска, внижний этаж мы немного обождали, потом комендант пред дожил всем встать все встали, но Алексей сидел на стуле, тогда стал читать приговор постановления, где говорилос по постоновлению исполнительного Комитета расстрелять. Тогда у Николая вырвалась фраза: как нас никуда не повезут, ждать дальше было незя, я дал выстрел внего упор, он упал сразу, но и остальные также, в это время поднялся между ними плач, один другому брасалис на шею затем дали несколько выстрелов, и все упали. …мне сказали, на твою долю выпало счастье разстрелять и схаронить… Поручение я принял и сказал, что будет выполнено точно, подготовил место куды вести и как скрыть учитывая все абстоятельства важности политического момента. Когда я доложил Белобородову, что могу выполнить, то он сказал, сделать так чтобы были все разстреляны, мы это решили, дальше я в расуждения невступал,