Записки прохожего - Михаил Тапин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Утро туманное, утро седое. Облачно и моросило. И никакой это был не парк, а просто дикие заросли между заводом и рекой Дон. И никакая это была не аллея, а сама речка-вонючка. Вот такое вот название: Дон. Не тот Дон, что в России, а свой, местный, аглицкий. Речка так заросла деревьями, что они почти смыкались вершинами. Как я в неё ночью не плюхнулся, не знаю, видно место прогадал, выбирал ведь не аллею, а кусты. Вышел на дорогу и пошел вдоль завода. Хорошо, что ночью не стал штурмовать объект. Цеха тянулись на сотни метров, их было много, новые и старые, из красного кирпича и металлопрофиля, шел и шел, а завод все не кончался. Наконец вышел на улицы, жилые домики, аккуратненькие, тоже все из красного кирпича, но нигде нет ни кафешки ни магазина. Свернул раз, другой, вышел опять к подобию парка. Плюнул и пошел в дебри, завтракать.
Моросить уже перестало, вытоптал площадку, достал стол, стул. Позавтракал. Надо выдвигаться, а неохота. Эти скачки каждый день и ночь, начали морально утомлять. Закурил сигару, сижу себе, неспешно думаю. Сам себя уговариваю, что у нас осталось в Англии, здесь и в Лондоне мелочи всякие. Если здесь затаримся железом, то уже особо можно не переживать ни о чем, оружие и энергия считай есть. Вот с Англией развяжусь и на отдых, в Испанию. Ну да, куплю костюм с отливом и в Ялту. Пошли, день сам по себе не встанет.
И пошли и пошли, дошли до цехов, хорошо что тут диких участков хватает, с уходом под землю проблем нет. Осматривая глазом из-под земли цеха, понимаю, все не то, не то. Тот склад нашелся в другом заводском квартале. Завод, клепающий подшипники стоял несколько наособицу, за своим забором. Немного другая архитектура, более современная. В складах ворота нараспашку. Аккуратные контейнеры на кубометр. Не контейнеры, а скорее очень прочный ящик из металла, приспособленный для перевозки на клыках погрузчика. Один ящик полный шариками, это четыре тонны. Тридцать шесть тысяч шариков по три сантиметра в диаметре. Одного такого ящика хватит болтаться в космосе тринадцать лет. Макс подхватил пять шариков и чмокая как леденцами, начал растворять их.
— Нормальна, именно то, что нужно. Плотная вещица. Сойдет и за оружие, и за энергию. Смотри, здесь четыре таких ящика, это сто сорок четыре тысячи шаров. И вон там ещё пять с шариками два сантиметра в диаметре, это шестьсот двадцать пять тысяч шаров. Меньшего диаметра тут завались, но нам не надо. Лучше давай поищем склад с арматурой, из которой эти шары катают. Эти шары забираем, без ящиков, насыпом. Забрали. В конце склада наткнулись на ящик совсем уж с бесподобным содержимым, шары по пять сантиметров. Это восемь тысяч шаров. Видно, давно стоит тут, и запыленность есть, и некоторые шары с пятнышками. Раз никому не нужен, забираем. В этот момент в склад заехал электрокар, подцепил на клыки ящик с мелкими шариками и укатил.
— Макс, хамелеон работает? Не хочется озадачивать аборигенов вопросами о посторонних на складе.
— Да сразу как вылезли включил, будь спок, нас никто не видит. Ты сейчас как хищник, из кино про хищника. Этот, как его, предатор.
— У меня тут мысль созрела, давай возьмем пару ящиков сантиметровых шариков. Вдруг какая фигня с перерождением и окно входа в карман менее трёх сантиметров. А у нас есть в запасе сантиметровые стальные леденцы. Энергия.
— А давай. Но только два. Вон там они. Берем.
Склад с арматурой обнаружился дальше, через два склада с листовым железом. Гладкие трехметровые пруты, по три сантиметра их было около сотни. Макс откусил от одного прута кусок, растворил и выдал вердикт:
— Оно самое, берем все. Другую арматуру брать не стали, хватит за глаза и этого. Пошли под землей в ближайшие лесонасаждения. Обедать пора.
Глава 14
А правда, в английском языке мата нет? А как же тогда переводится слово «фак»? — «Да боже ж мой!»
— Макс, а почему мы днем под хамелеоном не летаем?
— Мы под ним ночью летаем. Но он хорош в полутемных помещениях, в сумерках и ночью. Когда нет прямых лучей света. Если ты днем под хамелеоном станешь напротив ярко освещенного забора, например, то внимательно разглядеть тебя можно будет. Тоже и с полетом днем. Будет видно то появляющееся, то исчезающее, полупрозрачное пятно. Напоминающее контуры тела человека. Незаметность процентов семьдесят. Риск обнаружения.
— Ясно. Смотри такси кого-то высаживает. Попробуем отловить, далековато.
Машу рукой, такси замечает, подкатывает.
— В центр, в ресторан.
Таксист попался молчаливый, редкое явление. Молча включил счетчик и молча стартовал.
— Агхм! А вы доллары принимаете?
Таксист молча показал два пальца. Достаю два доллара, кладу возле ручки скоростей.
Доехали быстро, дороги полупустые.
После обеда я отяжелел и захотелось отдохнуть. Чем хорош Шеффилд, в нем много зелени, много зеленых островков, как ухоженных, так и не ухоженных вовсе. Центр города представлял из себя смешение архитектурных стилей, рядом со вполне старинными зданиями стояли современные из стекла и металла, бетон там не просматривался. После часовой прогулки стало понятно, что я уже не здесь, мысли уже далеко. Отдохнем и в путь. В ближайших кустах погружаюсь на десять метров под землю.
— Макс, а ты заметил, как много тут лохматой молодежи. Давай отрастим немного, почти так по плечи. До одиннадцати успеем? Не сдерживай себя.
Тьма.
Пробуждение, вылазим на поверхность. Темно, ясно, дождя нет, звезды есть. Сажусь на стул, начинаю хлопать куриные яйца со скорлупой, неохота заморачиваться на ужине. Пятнадцать штук, сок мультифрут, готов к труду и обороне. Смотрюсь в зеркало, ничего так, усишки, бороденка, волнистые волосы по плечи. Кого-то это мне напоминает, не вспомню кого. Волосы у меня всегда закручиваться начинали, чуть длиннее ушей и привет. Всегда коротко стригся. Раздается такой знакомый гудок, Фум! Фум! Грохот сцепки вагонов. Где-то рядом железная дорога. А пошли, посмотрим. Это я пришел со стороны города, а тут рощица и за ней стена и жд станция с поездами, вокзалом и буфетом. Не, в буфет не пойду, не охота. Проникаю на территорию, хорошо тут у них, крытые перроны, переходы, лавочки на перронах. Сажусь на лавочку, смотрю как кукушка тягает вагоны, состав делает.
