Сила рода. Том 3 (СИ) - Вяч Павел

Да и до командира Алых с его телохранителем было рукой подать.

Он, кстати, и начал переговоры.

— Капитан Оут! — громогласно провозгласил высокий брюнет с ассиметричным лицом. — Как вас занесло в эту глушь?

— Вы знакомы? — тут же уточнил я, на что Оут отрицательно мотнул головой.

А вот это уже печально.

Значит кто-то не просто почти сразу же отреагировал на устранение Северянина и последующее освобождение детей, но ещё и вычислил, кто за этим стоит.

И это было… неприятно.

— А этот молодой человек, как я понимаю, наследник какого-то рода, отправленный на практику?

Что ж, ну хоть здесь разведка предполагаемого противника лажанулась. Знал бы Алый, кто я такой, вряд ли бы стал осторожничать.

Одно дело столкнуться с наследником Великого дома, другое — с безродным пацаном, которым князь прикрылся словно щитом.

— Планирую стать командиром девятки, — громко отозвался я и отряхнул с плеч комбинезона невидимую пылинку. — С детства обожаю УГи.

Ну а что, глядишь, и поверит?

— И где же он? — На лице Алого застыла улыбка, но в глазах мелькнуло беспокойство.

— Всё своё ношу с собой, — я продемонстрировал наемнику Кольцо Контрабандиста, надетое на средний палец.

Увы, но хорошо известный в моем мире жест здесь понимания не встретил и мое невербальное послание осталось непонятым.

— Вот как, — задумчиво протянул Алый. — Занятно… Покажешь?

Как пить дать, время тянет!

— Сколько? — Оут пришел к тем же выводам и с грацией носорога перешел к делу.

— Что сколько? — изобразил удивление Алый, а верзила, стоящий у него за спиной, насмешливо фыркнул.

Но капитан отвечать не торопился.

Вместо этого он с прищуром посмотрел сначала на командира Алых, затем на его то ли помощника, то ли телохранителя.

И если в главе наемников не было ничего запоминающегося, кроме ассиметричного лица, то верзила представлял собой более интересное зрелище.

Дорогой походный камзол — явно дороже, чем доспехи командира. Искрящиеся от силы артефакты — кольца, амулеты, ременная пряжка и даже скрытые под пиджаком наручи.

Лицо словно высечено из камня. Угловатые скулы, глубокая складка, делящая широкий лоб напополам. И глаза.

Жестокий взгляд хищника.

Зуб даю, он и есть настоящий командир наемников!

— Сколько? — сегодня мы мыслили с Оутом одинаково, поскольку капитан уставился на верзилу, потеряв к типу с ассиметричным лицом какой-либо интерес.

— Ты знаешь правила, капитан, — верзила усмехнулся и мгновенно преобразился.

Вместо туповатого охранника перед нами стоял не просто хищный зверь, а лидер стаи, готовый рвать глотки каждому, кто встанет у него на пути.

— Они же дети, — мрачно обронил Оут.

— Все мы дети, — верзила положил руку на висящий на поясе меч.

— А как же путь Чести? — всё так же мрачно уточнил Оут.

— У меня своя Честь, — поморщился Алый. — Посмотри на меня и моих людей, — он мотнул головой на своего спутника. — И на себя. Куда тебя привела твоя Честь? Даже у моих новичков снаряга в десять раз лучше, чем у тебя!

— Значит всё дело в деньгах? — уточнил Оут, а у меня засосало под ложечкой.

— А в чём ещё? — верзила сделал вид, что смотрит на платформу, но я буквально каждой клеточкой своего тела почувствовал, что его интересует совсем другое.

— Раз дело в них, — невозмутимо продолжил Оут. — Я перекуплю твой контракт.

— Невозможно, — покачал головой Алый, впрочем, не отдавая сигнала к атаке.

И я его в этом понимал. Когда перед тобой стоит Воин, от которого так и веет смертью — это я, если что, про Оута, а не про себя — то начинаешь осторожничать.

В таком случае лучше дождаться подмоги. Ведь, как известно, толпой и батьку бить сподручней.

— Полторы тысячи.

В глазах верзилы мелькнул огонёк жадности, но он покачал головой.

— Две с половиной.

Алый задумчиво посмотрел сначала на Оута, потом на меня и с неохотой мотнул головой.

— Отдай товар по-хорошему и разойдемся, — предложил Алый. — Не тронем ни тебя, ни дворянчика, ни твоих воинов.

— Товар, говоришь? — прищурился Оут. — Три триста?

Щёлк.

Я не стал дожидаться ответа верзилы и сжал свиток в руке, ломая сургучную печать.

Верзила не зря был командиром наемников.

Пока его помощник хлопал ушами, с интересом следя за идущим торгом, он отскочил назад, мгновенно выхватывая клинок.

Сделал он это, как я понимаю, на рефлексах. А может, у него, как и у меня было Чутьё Воина.

— Хррррр…

Призрачный меч, получивший долгожданную свободу, влетел в горло ближайшего воина, которым оказался тип с ассиметричным лицом.

— Стрелков! — приказал я мечу, вскидывая вытащенный из Пространственного кармана Ураган.

Слева уже звенели клинки Оута и верзилы, Призрачный меч уже летел к забегавшим у баррикады наемникам, а я, не целясь, посылал одну гранату з а другой.

Умц! Умц! Умц!

Возможно правильней было бы направить Меч на верзилу, но ростки Воинской чуйки, крепнувшие во мне день ото дня, подсказывали как поступить правильно.

Стрелков нужно выбивать в первую очередь, ну а верзила будет достойным соперником Оуту.

Ведь, как ни крути, Воин развивается в бою. И чем сильнее враг, тем выше вероятность получить заветный ранг.

Умц!

Четвертую гранату я пустил направо — на вершину холма.

Я бы сто процентов залег туда сам или посадил снайперов. Уж слишком хорошее было место — отличный контроль как дороги, так и наблюдательный пункт.

Умц!

Послушавшись чуйки отправил ещё одну гранату следом и перевел ствол на баррикады.

Умц!

Опустошив барабан, я уже привычным движением его выщелкнул, достал из Пространственного кармана рунные снаряды и… кувыркнулся в сторону.

Не снаряженные гранаты полетели на землю, а мешающийся Ураган — в Инвентарь.

Слева от меня что-то ухнуло, и меня окатило волной жара.

«В принципе, шесть выстрелов — уже неплохо…» — думал я, со всей мочи несясь к разворочанным взрывами баррикадам.

Вокруг меня свистели арбалетные болты, пули, обжигающие-горячие огненные заклинания.

Я же, словно заяц, бросался из стороны в сторону, оттягивая огонь на себя.

Дико спасал гимназистский мундир и комбез пилота Уга.

Они принимали на себя бОльшую часть магии и худо-бедно защищали от пуль.

Ну как защищали. Я чувствовал каждый попавший в меня выстрел, но ощущались они будто удар по онемевшей ноге. Вроде умом понимаешь, что телу нанесен урон, но боли не чувствуешь.

А вот болты летели слишком медленно.

Ну или я двигался слишком быстро. Что, судя по рвущимся от напряжения связкам, было вероятней.

Но на душе было как-то радостно, что ли?

Не знаю, как объяснить, но когда ты не просто с кем-то бьёшься, но бьёшься за правое дело, защищая тех же самых детей, за спиной будто расправляются крылья.

Страх уходит на второй, даже третий план, руки не трясутся от выброшенного в кровь адреналина, а вместо этого ты знаешь куда дернуться, чтобы не поймать головой пулю, или куда рубануть, чтобы снести врага.

Мозг не думает. Тело действует само — на рефлексах, вбитых на многочисленных тренировках.

«Рив — лучшая!» — подумал я, стремительно приближаясь к баррикадам.

Ведь я, по сути, жив только благодаря еженочным спаррингам с ней.

Чувства обострились до предела.

Я чувствовал, как сзади несется платформа, которую Жижек повел на прорыв своего имени.

Как на холме гаснут жизни стрелков Алых, которые сейчас осыпают меня градом пуль.

Как тяжи, укрывшиеся за развороченными телегами, собираются вместе, чтобы заткнуть пробитую брешь.

Как трещит по швам Малая сфера Неуязвимости — часть наемников не потеряла головы и, вместо того, чтобы охотиться за юркой мишенью, сосредоточилась на основной цели задания.

Как один из наемников-магов ценой своей жизни развеял призванный мной Меч.

А ещё я чувствовал доносящийся из-за спины бесшумный рокот коротких, но злых очередей.