Шаг к (не) Счастью (СИ) - Ким Катя

И вдруг очень ясно осознала, что никто ее искать, скорее всего, не будет. Некому ее искать.

Из последних сил она ударила руками по воде…

А потом чьи-то руки больно схватили ее за предплечья, развернули и к ее холодным губам приникли нереально горячие губы. Она задышала… этот кто-то делился с ней кислородом прямо в воде и, как на ракете, она вылетела на поверхность, судорожно обнимая кого-то за шею.

— Тихо, все позади. Слышишь? Открой глаза.

Она подчинилась приказу и сразу же пожалела об этом, потому что первая же мысль была такой: "Она умерла и попала в рай, но демон похищает ее в ад". Вот такой бред в уже отмороженных мозгах.

Лиза напряглась из последних сил, пытаясь отбиться, отмахнуться от безжалостных рук, но в следующий миг ее накрыла холодная волна. Мокрая и очень холодная волна.

— Я не хочу умирать!! — закричала она.

— Все в порядке! Ты слышишь? Все в порядке! — он тряс ее за плечи и рычал: — Ты в порядке! — Он не знал, что сказать еще, как достучаться до сознания перепуганной девчонки. — Да очнись же!

— Я могу дышать, — прошептала Лиза. — Я могу дышать!

Она не поняла, что сказала. Торопливо и жадно захлебывалась в холодном воздухе и недоверчиво понимала, что жива.

— Я не падаю, не тону.

— Да, — подтвердил он, — не падаешь, не тонешь. Ты можешь дышать. Все в порядке. Если не перестанешь брыкаться, то утопишь нас обоих, — усмехнулся кто-то, кто спас ее, и он фактически выкинул ее на каменный выступ.

Лиза замерла, не решаясь открыть глаза. Прижалась к человеку, которого не знала, и замерла притаившимся зверьком. Потому что человек был теплым, сердце его билось ровно, бесстрашно, а крепкие объятия казались надежным укрытием от безоглядного ужаса. И еще у человека был очень спокойный голос. Рядом с ним ей было хорошо, и она боялась покидать с таким трудом обретенное убежище. Боялась, что, если откроет глаза, уверенный человек исчезнет, а на нее вновь навалится холод. Сжалась в комочек и боялась, а он не мешал. Сидел рядом, прижимал ее к себе и ждал, когда она поймет, что…

Ужаса больше нет.

— Все хорошо, — прошептал спокойный человек. — Ты жива, а это главное. Ты жива. Все позади.

Ужаса больше нет. Не чувствуется. Не ощущается.

Она прижалась к спокойному еще теснее, вцепилась тоненькими пальцами в его руку, пискнула, то ли от страха, то ли желая подбодрить себя, и открыла глаза. И увидела его. Внимательного и спокойного.

— Все кончилось?

— Да, — подтвердил Ашэрр. — Хотя я не знаю, что начиналось.

— Не, убей, тут, — вяло пробормотала Лиза и закрыла глаза.

— Ненормальная, — буркнул он, взял ее на руки и куда-то понес.

Лиза почувствовала, как ее оторвали от земли, он был восхитительно теплый и его сердце ритмично стучало в груди. Она блаженно вздохнула и вновь провалилась во тьму, на этот раз тихую и безопасную.

***

Она плавала в блаженстве. Изнемогала от него.

Вокруг было тепло и мягко, гладко и невесомо, саднящая боль в изодранных руках и ногах утихла. Глаза по-прежнему не открывались, зато постепенно возвращались чувства.

Послышался странный шорох, затем будто легкий ветерок и тишина. Она пошевелила затекшими конечностями не в силах открыть глаза, и кто-то положил что-то холодное на ее разгоряченный лоб. Лизавета благодарно застонала, но не открыла глаза.

— Все будет хорошо, — пообещал ей кто-то голосом, удивительно похожим на голос того парня, который спас ее в пустыне.

Лиза что-то неразборчиво промычала — говорить не было сил. Она окончательно поняла, что не одна, когда ее приподняли, а к губам поднесли что-то прохладное и с трудом сообразила, что ее пытаются напоить. Она открыла рот и принялась делать жадные глотки.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Сразу стало легче, и устало обмякла в сильных руках. Ее затрясло уже от холода. Подтянув колени к груди сжалась в комочек, пытаясь согреться. Стало тепло, даже горячо. Кажется, ее крепко прижали к теплому и сильному телу.

— Тихо — шепнули ей в ухо. — Спи. Я рядом.

Ее окутал смутно знакомый запах. Едва уловимый, но приятный, он заставил онемевшие мышцы расслабиться. Она в безопасности.

С улыбкой Лизавета провалилась в темноту.

***

Она была маленькая и худенькая, бледная и измученная. Кожа у нее была светлая, чистая и какая-то… прозрачная, что ли. Ашэрру очень хотелось провести по этой нежной щеке пальцем, но он не стал этого делать. Ее губы тоже побледнели, но все равно — чистый коралл.

И главное! У нее не было никакого живота! Она была сложена, как фарфоровая статуэтка.

Он снял с нее всю мокрую одежду и отвел глаза, стараясь не пялиться на ее грудь очень уж пристально, а затем накрыл ее своей сухой футболкой.

Лиза пыталась справиться со слабостью. В голове снова зашумело и резко бросило в холодный пот.

— Новый приступ, — услышала она. — Тебе лучше не двигаться.

От его голоса по спине у нее пробежал холодок. Она никак не могла привыкнуть к его звучанию — низкому, мелодичному, завораживающему. Да, его голос был могучим оружием, и он превосходно умел пользоваться им. Лиза хотела отмахнуться, сказать, что все в порядке, но тело вдруг пронзило такой острой болью, что она вскрикнула. Ее тут же обхватили за талию и тесно прижали. Ее нос уткнулся в его грудь. Мир вновь взорвался запахами, среди которых наиболее сильным был его. Все вокруг раскачивалось и плыло перед глазами, но вряд ли дело было в том, что он прижимал ее к себе. Боль снова скрутила, будто ломая что-то изнутри, и Лиза кусала губы, чтобы не издать ни звука. Ей хотелось провалиться в блаженную темноту.

Она заметалась, ее колотило, а он прижал ее к себе, будто мог часть своих сил передать ей. Близость его тела или, возможно, его запах успокоил ее. Лизавета затихла и спокойно уснула.

Глава 15

Шаг пятнадцатый…

Ее разбудил какой-то скрежет. Распахнув глаза Лиза недовольно повернулась на другой бок с трудом понимая где она. В шаге от того места, где она лежала на странной, достаточно жесткой подстилке, горел небольшой костер. Лизавета смотрела на переливы огненных бликов и не могла оторвать взор. Боком к ней сидел Ашэрр и что-то высматривал в огненных сполохах. Будто почувствовав ее взгляд, он повернулся и посмотрел на нее. Его взгляд был напряженный и пристальный, а покрасневшие от недосыпа и усталости глаза лихорадочно блестели на осунувшемся лице с отчетливо проступившей щетиной.

Лиза смотрела на него словно впервые.

В плечах широк, в талии узок, ноги длинные, атлетические, кожаные штаны вполне позволяют оценить это. Мощный голый торс в татуировках, и видно, что кожа у него смуглая, гладкая. Волосы сзади острижены очень коротко и чуть длиннее спереди, ему это идет, потому что волосы его хороши, они густые, чуть вьющиеся, иссиня-черные. Густые темные брови вразлет, и внешние края заметно изломаны. Нос прямой, крупный, но не массивный, просто очень такой… мужской. В его правой ноздре маленький серебряный гвоздик, а левое ухо украшало крохотное серебряное колечко. Скулы высокие, кожа лица тоже смуглая и чистая. Рот насмешливый, чувственный, прекрасно очерченные губы изогнуты в вечной ухмылке, и подбородок в самый раз, уверенный, но не тяжелый.

И самое главное — глаза. Янтарные, пронизывающие, оценивающие. Но его абсолютное спокойствие противоречило огню в его глазах в которых отражались блики пламени. Такие метаморфозы с изменением цвета его зрачков Лизу заставили вновь онеметь, как и в прошлый раз. Она опять почувствовала от него мощную темную энергию, которая так и гудела.

— Прости, ты… — робко начала она, с огромным усилием вспоминая, где она и что происходит. — Где мы?

— В гроте, — ответил он, — и мы уже здесь трое суток.

— Сколько?! — ошалела Лиза, приподнимаясь на локте.

— Не кричи, тут кроме нас с тобой еще целая толпа разнокалиберной нечисти. И поверь, многие из них воспринимают людей как деликатес.