Шаровая молния 3 - Александр Викторович Горохов

Уж бывшему сотруднику посольства Германии в России это можно было и не напоминать! Но самолюбивому 'молодому интеллектуалу, видимо, хотелось показать, что и восточное направление VI отдела РСХА не остаётся без его внимания. Ну, да и ладно. Пусть тешит самолюбие.

— Это проверенная информация?

— Как говорят люди адмирала, даже из двух источников. У Абвера много агентов в Москве, вот они и не поленились дать задание сразу двум или трём группам.

Это точно! Шлоссеру было хорошо известно, что Абвер делает ставку не на качество, а на массовость агентуры. «Одноразовых» агентов из числа пленных и перебежчиков готовили по очень сокращённой программе в нескольких разведшколах. Две-три неделю на «промывку мозгов» и изучение основ конспирации и радиодела — вот и вся программа. Затем — постановка задачи и заброска в русский тыл. Бо́льшая часть, едва попав за линию фронта, шла сдаваться, остальных ловили как чекисты, так и даже обыкновенные колхозники. Выживают же и продолжают действовать буквально единицы, но и из них редко кто выходит на связь после выполнения даже первого задания, как рассказывают друзья Курта из ведомства Канариса.

Всё-таки русские — непостижимый народ! Гауптштурмфюрер прекрасно знал, чем грозит каждому, кто был завербован врагом, добровольная сдача чекистам. Минимум — разжалование до рядовых, какое бы он ни имел звание, и отправка на прорыв самых укреплённых рубежей германской обороны. Фактически на верную смерть. Но они всё равно массово сдаются, едва окажутся «у своих». И куда только смотрит гестапо, занимающееся «отсевом» неподходящих к заброске в русский тыл?

— Он был тяжело ранен во время налёта на Москву германской авиации, — сморщился при упоминании о Люфтваффе Шелленберг. — А его супруга при этом погибла. Но он уже вылечился и вернулся на службу.

Неужели «любимчику фюрера» неприятно вспоминать ту авантюру с бомбардировкой завода по производству тяжёлой воды за Уралом? Хотя, конечно, идею, подкинутую Шлоссером, он и оценил как авантюру. «Но красивую авантюру». Ради этого пришлось снимать с полётов над Атлантикой более полутора эскадрилий очень дорогих четырёхмоторных бомбардировщиков Фокке-Вульф-200 «Кондор». До цели они долетели беспрепятственно, отбомбились с небольшой высоты по стройке. Правда, охрана строительства открыла по самолётам огонь из винтовок и ручных пулемётов. В результате один из «Кондоров» не дотянул даже до Чкаловска, а второй совершил вынужденную посадку где-то в степях за Волгой. Ещё один, повреждённый русскими истребителями, рухнул в Азовское море. А через пару дней красные, вычислившие аэродромы, с которых взлетали бомбардировщики и на которые они садились, нанесли по этим площадкам ответный бомбовый удар. К счастью, ни один из «двухсотых» при этом не пострадал, а Шелленберга хвалил сам фюрер.

По сути, этот налёт «Кондоров» выявил незащищённость промышленных центров Урала, и рейхсмаршал воспылал надеждой «вбомбить в землю» заводы Молотова, Свердловска и Челябинска. Две недели шла подготовка к новому налёту на Молотов, самый ближний из этих городов: именно там русские производят значительную часть своей артиллерии. Но вместо незащищённого зенитными орудиями и самолётами тылового города, «экспертов Геринга» ещё на подходе к нему ждали русские истребители. Штаффель, вылетавший на задание не вернулся. Двум или трём самолётам удалось отбиться, вывалить бомбовый груз на всё ещё заснеженную тайгу, но их перехватили под Кировом, и на германских аэродромах не приземлился ни один экипаж. Вот тогда фюрер, «накачанный» рейхсмаршалом, и пришёл в бешенство из-за бездарно потерянных машин, до того вносивших неплохой вклад в борьбу с американскими конвоями, следующими в Британию.

Но досталось заместителю начальника VI отдела РСХА не вполне заслужено. Во-первых, вовсе не он планировал этот авианалёт. Во-вторых, за прошедшее время Сталин поменял командующего ПВО Советской России, назначив на эту должность талантливого участника войны в Испании Смушкевича. Кстати, одно время руководившего защитой с воздуха Мадрида. И уж точно никто не мог предположить, что Смушкевич сумеет так быстро обеспечить противовоздушную оборону города, где вообще никогда не существовало частей ПВО. Теперь даже высотные разведчики Ровеля не рисковали приближаться к Молотову и Кирову.

— Учреждение, в котором служил ваш Демьянов, расформировано в первые дни войны, и это не может не радовать. Значит, русским стало не до перспективных оружейных проектов.

Ну, этого оберштурмбанфюрер мог бы и не говорить: уж чем-чем, а аналитическими способностями Шлоссер не обделён, и такой же вывод у него возник мгновенно. Но, опять же, если начальнику хочется ими блеснуть, пусть блещет. «На здоровье», как говорят русские.

— Теперь в этом здании располагается некая Группа Уполномоченных председателя Государственного комитета обороны. Именно так Сталин назвал коллективный орган своей диктатуры, узурпировавший власть в стране буквально в первый день войны. По нашим сведениям, эти Уполномоченные наделены огромной властью, действуя от имени самого Сталина. Теперь вы понимаете, что ваш провал был именно провокацией чекистов?

Как не понять? Если человек, задержанный при передаче секретных (да даже не секретных, а просто любых) материалов иностранному разведчику, не просто не сгинул в лагерях, а стал доверенным лицом, «голосом и руками» главы государства, то все его контакты со Шлоссером были от начала и до конца согласованы с русской контрразведкой. И «дипломат», проработавший на Абвер много лет (и не только в посольстве в России), попался в заранее расставленные силки. Счастье Штольца, подводившего Курта к Демьянову, что он исчез где-то в Омске!

— К сожалению, иных подробностей о вашем московском знакомом выяснить не удалось. Буквально за несколько дней до того, как наши агенты попытались проверить его местожительство, он поменял квартиру. Как утверждают соседи, которым вообще ничего не известно о роде деятельности Демьянова, с момента переезда он по прежнему адресу не появлялся, а квартира стоит опечатанная.

Вот так! Единственный оставшийся «кончик» — это особняк в Спасоглинищевском переулке рядом с синагогой. Но, если судить по тому, что этот человек имеет теперь прямой выход на Сталина, подступиться к нему будет невозможно. И никакой шантаж из-за любовных похождений теперь не пройдёт. Во-первых, из-за того, что история с секретаршей со Сталинградского тракторного завода, скорее всего, с самого начала была известна чекистам, а во-вторых, жены у Демьянова больше нет в живых, опасаться огласки адюльтера ему ни к чему.

Единственный ли кончик? Первая личная встреча Шлоссера с Демьяновым состоялась в консерватории, где тот присутствовал на репетиции студенческого эстрадного оркестра. И, насколько помнил Курт, оркестр разучивал песни, которые предоставил им тот самый капитан (тогда ещё — капитан) госбезопасности. Конечно, с тех пор прошёл год, и контактов у этих