Наказан играть – 2 - Евгений Александрович Осьминожкин

   Пришлось рассказать Раджу о радиусе притяжения монстров, раз нас стало трое и я теперь без здоровья, то стоит лишний раз себя поберечь. Он был крайне удивлен известием, пообещал в первые числа особенно приглядывать, правда мне от этого не легче.

   Теперь с каждым днем я стал все больше подмечать раздражающую суть степи. Жесткая трава, постоянный солнечный свет сверху, часто земля рыхлая, проваливаешься чуть ли не по пояс и полное отсутствие видимости из-за высокой травы. Огненный Андрей с ухмылкой наблюдал за моими переменами в настроении и в один прекрасный момент я понял, что он в таком состоянии постоянно.

   Я и так не особо отлынивал от тренировок, но сейчас остро ощутил, что раньше был не прав. Бывали дни, когда за весь день ни одно тренировки не проводил, лишь вышагивал себе спокойно и любовался миром, ведь все было прекрасно: я был сильным, мощным и в какой-то степени неуязвимым с большим количеством здоровья и брони. Я ожидал, что с уменьшением количества здоровья, то и тело станет меньше, но ошибся, я так и остался прежним. Становиться опять десятилетним мальчиком очень не хотелось, все же даже в теле двенадцатилетнего немного проще, он повыше, покрупнее. Теперь даже огненный Андрей вновь стал сильным мужчиной, а уж про Раджу лучше вообще не вспоминать.

   Первую неделю после ссоры с ростком я пережил в ужасе. Раджу как обычно парализовал монстров, а Андрей их сжигал. Да, маг исправно добавлял тысячные доли к мане каждый день. Но не смотря на потенциальную защиту Раджу все же оставался шанс,что в любой момент выскочил неведомый монстр из травы или из земли и атакует меня. Теперь у меня ничего кроме меча то и нет. Я с нервным тиком стал отслеживать рост маны, чтобы  и я смог использовать заклинания.

   Но одно обстоятельство беспокоило меня постоянно. Смена дней проходила также без убавление навыков, будто Бушрут все еще со мной. Его описание осталось, исчез лишь иммунитет к растительным ядам. С одной стороны он как бы еще со мной, ведь ежедневный штраф не срабатывал и его описание осталось, как моего питомца, но при том дарованные им навыки и иммунитеты исчезли. Я каждый день рыскал по своему миру в невесомости, но так и не смог найти следов его пребывания. Злость за его поведение все же осталась, ведь без него я стал совершенно иначе воспринимать природу вокруг. Сырая земля больше не казалось приятной, шелест травы вызывал опасение, а не улыбку. Я осознал как же сильно он успел у меня прорасти и повлиять. Да, его надо было приструнить, но с другой стороны все дарованные им плюсы исчезли, без которых жизнь вновь превратилась в адское испытание на выживание. Гребанный симбиоз, с ним плохо и без него тяжко.

   Через две недели после ссоры Раджу сказал, что впереди будет вода, но я не очень поверил, ведь с каждым днем мы стали подниматься. И когда мы вышли к огромному простору воды, то правее я увидел очень далекие горы. Настоящие горы, что грядой тянутся за горизонт, скорее всего это край степи. Вновь идти по песку было приятнее, чем в траве, теперь я хотя бы видел куда иду. Раджу и огненный Андрей моей радости не разделяли. Для Андрея стало попадаться меньше монстров, а Раджу по какой-то причине не нравилась вода. Я расценил для себя, что он боится огромных водных пространств. Я не стал настаивать и мы вернулись в траву, я лишь попросил направиться к горам, что Раджу и сделал.

   За следующие 2 недели Андрей таки дорастил мне ману до 5 единиц. Знаменательное событие я отметил созданным фаерболом, брошенным подальше в траву. Там коротко вспыхнуло, пару травинок упало и появилась небольшая плешь на теле огромной степи. Смешно было сравнивать результаты, но факт, что хотя бы пару травинок я уже способен спалить придало сил. Оказалось, что мана восстанавливается через каждые 10 секунд по единице. Так что выходило, что я каждую минуту мог посылать огненный шар. Для прокачки маны мои потуги особой роли не играли, в сравнении сколько давал Андрей каждый день, но я решил, что все же стоит привыкнуть к заклинанию, ведь меч я могу и потерять, а вот заклинание останется со мной всегда. За сутки мне удавалось поднять навык огненного шара лишь на 0,001, но даже такое продвижение меня устраивало.

   Без огромного количества здоровья мне стало не комфортно, но затем понял, что сам в этом виноват и не только в пропущенных тренировках, а в расхалаживании себя. Теперь все действия стал производить с задержкой дыхания. За сутки удавалось поднять три раза телосложение, а благодаря вложенным грейдам 0,003 умножались на коэффициент в 10, становилось 0,030. За неделю прирост 0,210 мне нравился. Мелочь, но вполне ощутимая. При том, что трата выносливости на ходьбу проводила параллельно тренировку, так что удавалось поднять и ее. Выходило, что при скучном вышагивании в день удавалось поднять 0,001 маны, 0,030 телосложения и 0,024 выносливости. Сетовать было не на что.

   Судя по тому как у Андрея активно рос уровень маны, он все же вкладывал грейды в ману, а не в телосложение.

– Осторожно, (англ) – послышался впереди голос Раджу.

   Я протиснулся между травинками и ахнул. Впереди огромный котлован, в котором аэродром спокойно поместился бы. Я свесился, стена представляет собой пологий край, на который если упасть, то будешь катиться до самого низа. В степи вся земля черная, а здесь сплошная глина.

   Раздался грохот. Я обернулся было к Андрею сказать, чтобы не дурил, но тут увидел как далеко внизу котлована дерутся люди. Присмотрелся и узнал черные шкуры, очень похожие на те, в которые любят одеваться жители поселения Троица. Андрей что-то пробурчал и полез вниз, еле сумел удержаться и не покатиться кубарем, немного передохнул и стал спускаться дальше. Я удивился чего бы он так рисковал. Присмотрелся к группе сражающихся и увидел, что вокруг них все завалено шкурами и десятками разных вещей. Раджу равнодушно стоит рядом и спокойно смотрит, как люди кромсают друг друга.

– Раджу, (англ) – позвал я друга.

   Он наклонился ко мне.

– Сейчас не буду вдаваться в подробности, но те в черных шкурах должны быть крайне плохими, (англ) – сказал я и для наглядности показал на них рукой, – но не это самое главное.

   Раджу замер, не желая перебивать.