Мир Мертвых: Хранитель - Роксана Полякова

— Почему? — удивленно спросил он.

— Ты слушал меня не один год, тебе, наверное, это уже надоело, — пожала я плечами, делая вид, что ничего особенного не произошло.

— Мне никогда не надоест слушать тебя, — усмехнулся он, пристально смотря мне в глаза. — В твоей голове всегда найдется что-то любопытное.

Я затаила дыхание, не зная как воспринимать его слова — то ли шуткой, то ли серьезно. Он улыбался, но при этом оставался серьезным, а сказанное казалось двусмысленным.

— Кхм… — догнал нас Григорий. За его спиной были огромные белые крылья, крупнее, чем у Лейлы, но не менее красивые. — Я, конечно, не хотел помешать, но пора бы приземлиться.

— Отлично, — Айрос огляделся по сторонам в поиске подходящего места.

Сравнительно не далеко от нас находилась небольших размеров поляна, заметив ее, он стал быстро спускаться вниз. Я наблюдала за тем, как земля постепенно приближается, предвещая конец нашего недолгого отдыха и начало трудного пути. Одежда все еще не высохла, и холод начинал порядком раздражать. От Айроса веяло жаром, и я плотнее к нему прижалась, чтобы напоследок впитать это тепло и немного согреться. Удивительно, как только ему удается не замерзнуть, когда на нем надета всего лишь тонкая рубашка, тоже вся промокшая от полета в облаках?

Перед тем как приземлиться, он замедлил наше падение и осторожно ступил ногами на поверхность земли. Вокруг было тихо, даже птицы не издавали ни звука, и только далекие раскаты грома нарушали тишину, извещая о скором прибытии грозы.

— Думаю, пройдет стороной, — появился рядом с нами Григорий. — Она достаточно далеко.

— Нам будет на руку, если она подойдет поближе, — вглядываясь в небо, частично скрытое за ветками деревьев, произнес Айрос. — Чем громче гром, тем менее слышны наши передвижения.

Он опустил меня на землю, и я осторожно осмотрелась по сторонам, вглядываясь в каждое дерево. Создавалось впечатление, что мы здесь не одни, и кто-то за нами наблюдает, чего-то выжидая.

— Вот, держи, — протянула я ему плащ.

Он отрицательно качнул головой, после чего сказал:

— Надень ты, а то расчихаешься, потом нас никакой гром не спасет.

Айрос пошел вперед, Григорий махнул рукой заставляя поторопиться и проследовать за ним. Я быстро накинула плащ на плечи и побежала следом, чуть не споткнувшись о выступающий корень из-под земли. Мы шли, стараясь не издавать лишних звуков, все были настороже, ведь неизвестно что может нас поджидать за очередным деревом. Лес ничем не отличался от предыдущего такой же мрачный и жуткий без зелени и жизни. Больше всего проблем доставлял туман, из-за него видимость значительно сократилась, а причудливо изогнутые ветки, скрытые за его белой пеленой, напоминали чьи-то кривые пальцы или щупальца, которые вот-вот достигнут нас и утащат в пучину кошмара. Плащ Айроса согревал, но не спасал от страха, я пристально вслушивалась в любой шорох, надеясь, что это не тень, а какой-нибудь зверек пробегает мимо.

— Может, поговорим? — шепотом спросила я, уже не в силах справляться с напряжением в одиночестве.

Григорий утвердительно хмыкнул, следуя за мной и замыкая нашу цепочку.

— Почему тут нет зеркал?

— Ну, зеркало это тоже, по сути, тень, — ответил Григорий.

— Это как так?

— Понимаешь. Отражение — это твое противоположное я, — начал рассуждать он. — В Смертном мире оно меняет право и лево, но здесь, вместо твоего отражения появится тень, твоя темная сущность, другими словами — собранные тобой грехи.

— А, если человек не грешил?

— Таких не бывает, — усмехнулся Григорий.

— Я знаю…. Ну, а вдруг? — пожала я плечами. — Ведь за жизнь можно как согрешить, так и искупить грех?

— Не совсем так, — оглянулся на нас Айрос, явно тоже заинтересованный разговором. — Мелкие грехи искупить можно, но есть такие, которые одним добрым поступком не исправить, и дабы избежать несчастных случаев — нигде нет ни единого зеркала.

— Каждый, кто увидит свою Тень, сходит с ума и в итоге сам ею становится, — вновь заговорил Григорий. — Она начинает пожирать разум смертной души…

— Но, конечно, есть те, кто ее не видят, — перебил его Айрос. — Только непорочный грехом сможет увидеть свое настоящее отражение.

— То есть ангелы? — предположила я.

— Ага, — кивнул Григорий, стряхивая кусок коры со своего плеча, который упал с ветки дерева, когда по ней пробежала белка. — Смертный мир практически весь погряз в грехе, и мало кто выходит из него белым и пушистым.

— По сути никто, — я усмехнулась, соглашаясь с ним. Все за свою жизнь совершали, какой либо грех, и даже могут этого не осознавать.

— Убийства, насилие, кража, — продолжил Айрос. — Этот мир позволяет пересмотреть свои ошибки и по мере возможности исправить их, но многие не меняются. Казалось бы, чего стоит после смерти попытаться стать лучше, но из-за постоянной опасности и страха истлеть люди забывают о взаимопомощи и думают только о том, как бы спасти себя.

Истление — другими словами вторая смерть, наверное, самое ужасное, что может произойти.

— Не знаю, — вздохнула я, от чего вверх поднялось небольшое облачко пара — предвестник холодов. — Как бы я поступила на их месте.

— Не думаю, что ты смогла бы бросить кого-то в беде, — Григорий сказал это на удивление уверенно. — Ты спасла моего сына, невзирая на опасность, это о многом говорит.

Где-то вдалеке раздался истошный крик, Айрос схватился за свой меч и внимательно посмотрел в том направлении. Я подошла к нему ближе, чувствуя, что на случай, если из тумана выпрыгнет Тень, то самое безопасное место это подле него.

— Далеко, но лучше уйти немного в сторону, — тихо произнес Григорий, старательно наблюдая за нашим тылом.

Айрос послушал совета и свернул немного влево. Ноги от страха стали ватными и не слушались. Когда шагнула следом, то споткнулась о торчащий сухой корень. Раздался громкий треск, заглушив мое тихое «Ой!», и я полетела вниз на землю.

— Осторожнее, — прошипел Айрос, подхватывая меня в самый последний момент.

— С-спасибо, — заплетающимся языком пролепетала я.

Мы поспешили скорее убраться с этого места куда-нибудь подальше, и вот, уже как несколько часов, нам не встретился никто на пути. Я предпочла больше не разговаривать и сохранять тишину, а по молчанию Айроса и Григория можно было понять, что они полностью разделяют мою точку зрения. Дорога постоянно изменялась, нам приходилось обходить большим крюком болота, от которых несло тухлятиной и сыростью. Мутная вода пузырилась, поднимая ил и ряску на поверхность. Ботинки отрывались от вязкой земли с большим трудом и противным хлюпаньем, не удивлюсь, если где-то под слоем мокрой грязи притаилась отвратительная черная пиявка, готовая в любой момент присосаться к моей пятке и насытить свою утробу… Фу!… Отвратительно.