Инфернальная мистификация - Александр Арсаньев

– Значит, Кузнецов через Машеньку подбирается к нашему состоянию! Каков подлец! Играет судьбой Елены… Да я его к барьеру!

– Подождите, не горячитесь, граф, – я положил ему руку на плечо. – Это еще требуется доказать! И потом здесь могут быть задействованы другие участники…

– Кого вы имеете в виду? – насторожился граф.

– Я еще ни в чем не уверен, – ответил я. – Я еще раз прошу вас чуть-чуть подождать, – я поднес к глазам табакерку и начал ее рассматривать.

– Спать очень хочется, – заметил Кинрю.

– Идемте, я провожу вас, – отозвался Оленин.

Утро следующего дня выдалось на редкость теплым и солнечным. Казалось, что все, что мы видели прошлой ночью в усадебном парке, было всего лишь навеяно дурным сном.

Мой Золотой дракон высунулся в окно.

– А здесь очень красивое место, – заметил он. – Парк, клумбы с поздними астрами, мраморные беседки, аллеи тенистые, скульптуры, пруд, галереи, увитые деревьями, – проговорил японец мечтательно, – почти как в моей стране… – Мне показалось, что в его голосе прозвучали какие-то ностальгические нотки. Такие интонации я слышал от Юкио впервые. К тому же я никак не мог взять в толк, чем дворянская усадьба могла напомнить ему Японию.

– К завтраку, верно, уже пора, – я попытался настроить японца на другую волну.

Мы с ним переоделись и вышли в столовую, где нас за сервированным уже по всем правилам столом дожидался Алешка Лунев и все домочадцы. Даже Элен нашла в себе силы по случаю нашего приезда выйти из своей комнаты. Сегодня она выглядела лучше обычного, хотя была все так же бледна. Одета она была легкое платье из прозрачного лилового флера, перехваченное под грудью бархатной лентой, отчего графиня выглядела почти невесомой. Ее запястья казались почти прозрачными на свету.

Напротив нее сидела слегка располневшая Мари в темно-коричневом платье с колоколообразной юбкой, которые совсем недавно вошли в парижскую моду. Янтарные серьги удивительно шли к ее темно-карим глазам.

Возле каждого из присутствующих стоял навытяжку лакей с тарелкой, которых в честь нашего, пусть и не слишком приятного для графини Натальи Михайловны, приезда обрядили в парадное дезабилье.

– Ну, наконец-то, – ехидно протянула Наталья Михайловна. – Как спалось, Яков Андреевич? Кошмары не мучили? Вампиры, упыри, оборотни… – Она бросила на падчерицу убийственный взгляд.

– Матушка, как вы можете, – еле слышно прошептала Элен и выронила из рук серебряную вилку, которая со звоном упала на пол и была тотчас убрана одним из расторопных лакеев.

Я было удивился, почему здесь нет Миры. Но вовремя вспомнил, что моя индианка в имении на положении прислуги и завтракает, скорее всего, в девичьей на первом этаже или и вовсе на кухне, которая располагалась в деревянной избе во дворе. Я вообще удивлялся, как в этой усадьбе помпезная роскошь запросто уживалась с привычками и обычаями прошлого века.

– Дорогая Элен, расскажите же нам, что же с вами творится? Почему вы отважились этой ночью выйти в парк, да еще с мушкетоном? – обратился я к девушке, которая была ни жива ни мертва.

– Я должна признать, Яков Андреевич, – с трудом выговорила Елена, что каждый вечер слышу странные голоса, – она развела руками. – Здесь Алекс стал являться ко мне еще чаще, чем в Петербурге! – Губы Элен исказило подобие робкой улыбки. – Теперь я и сама понимаю, что… – подбородок Элен задрожал, – не здорова, – наконец, призналась она. – Но у меня все равно остаются сомнения…

– Вы видели этого вашего Алекса? – поинтересовался я. Мне очень хотелось бы выяснить, как он выглядит.

– Да, из окна, – подтвердила Элен. – Он ужасен! Если бы вы только видели! – Но ничего определенного она сказать так и не смогла.

– Его невозможно увидеть, Элен, – перебила ее Мария. – Алекс – это только плод твоего больного воображения! – убедительно заявила она. – Я же сплю с тобой в одной комнате и никого не вижу, – Мари развела руками.

– Но согласно легенде вампир выбирает только одну жертву…

– Бред! – грубо перебила ее Наталья Михайловна. – И слушать этого не хочу!

Элен бросила на меня жалобный взгляд, словно ища у меня защиты, и продолжала настаивать на своем:

– Ты не слышишь и не видишь его, потому что он этого не хочет!

– Ну, конечно, – вздохнула Мария, – ты же избранная у нас, – она сделала акцент на слове «избранная».

– Но мы вчера тоже видели какую-то мужскую фигуру в парке, – заметил я. – И, по-моему, эта фигура была из плоти и крови…

– Что вы хотите этим сказать?! – вспыхнула графиня Мари. Ее смуглые щеки порозовели. Как ни старалась самая младшая Оленина, но никак не могла скрыть своего волнения.

– Видно, кто-то из дворни, – предположил Кузнецов. – Елена Александровна вспугнула, надо полагать, какого-нибудь захмелевшего мужика!

– Возможно, – я не стал спорить с поручиком. – Но, Элен, зачем вы взяли ружье? Неужели вы думали, что сможете избавиться от вампира?

– Я хотела испробовать последнее средство, – грубо проговорила графиня. – Если кресты и шипы не помогают… – она развела руками. – Я выстрелила только тогда, когда увидела, как он вышел из садового грота!

– А вы уверены, что это был именно Алекс? – осведомился я. Лично у меня на этот счет имелись некоторые сомнения.

– Честно говоря, нет, – Элен печально покачала белокурой головкой. – Я была так напугана…

– Позвольте мне осмотреть вас, – обратился к ней мой старый приятель Алешка.

– Что ж, я не против, – промолвила девушка. Мне показалось, что она прониклась к Луневу каким-то доверием. Алексей вообще обладал удивительным свойством располагать к себе людей, особенно представительниц противоположного пола.

– Не вижу в этом необходимости, – раздраженно проговорила Мари. – Элен уже наблюдается у врача. Не так ли, мама? – Она обратилась к Наталье Михайловне.

– Так, но если ей хочется, – неохотно проговорила графиня. Я видел, что вдова чувствует себя словно бы не в своей тарелке. Мне снова показалось, что ей что-то известно, но она покрывает родную дочь. В принципе, ведь она даже не была полноправной хозяйкой в этом имении. У нее были какие-то свои родовые владения в Рязанской губернии, а это имение должно было достаться Елене, если, конечно, над ней не учредят опеки как над душевнобольной.

– Я бы хотела, чтобы вы осмотрели меня в малой гостиной, – задумчиво проговорила Элен. Она чувствовала себя неловко и комкала в руках батистовый платок с вензелями.

– А я настаиваю, чтобы при этом присутствовал твой личный доктор, я и, конечно, матушка! – воскликнула Марья Александровна.

– Я не возражаю, – улыбнулся Лунев одной из своих самых располагающих белозубых улыбок. – Давайте пройдем в гостиную, – предложил он.

В итоге за столом остались только я и Кинрю, так как граф Владимир также отправился в малую гостиную, чтобы сопровождать Элен, которая с трудом держалась на ногах и могла идти, только опираясь об руку брата.

– Ну, Яков Андреевич, и что вы об этом думаете? По-вашему, Луневу удастся что-нибудь выяснить? – осведомился он с сомнением в голосе.

– Не знаю, – пожал я плечами. – Возможно! Лунев – опытный доктор!

Наконец, все вернулись в столовую. Правда, уже без Елены, которая по причине собственной слабости предпочла остаться в своем будуаре.

– Ну так каков ваш вердикт, Алексей Вениаминович? – натянуто осведомилась Наталья Михайловна. Сегодня она была в лиловом роброне из лионского кружева. Кашмирская шаль прикрывала ее полноватые плечи.

– Я, пожалуй, соглашусь во мнении с Дмитрием Степановичем, – осторожно ответил Лунев. – Элен нуждается в помощи, – добавил доктор уклончиво. Он сделал мне знак глазами, что нам надо срочно поговорить.

Наталья Михайловна облегченно вздохнула. Я заметил, что и Марья Александровна отвернулась к стене, видимо, чтобы скрыть волнение.

– Надо подумать о консилиуме, – вкрадчиво проговорил Левицкой, переглянувшись с Машей, которая сумела к этому времени взять себя в руки.

– Я буду хлопотать перед Государем об учереждении опеки, – Наталья Михайловна присела на стул. – Над самой Элен и ее имуществом, – графиня, как бы в отчаянии, закрыла лицо руками.

Я вернулся в комнату, любезно отведенную нам с японцем хозяином. Лунев пришел следом, чтобы отчитаться передо мной об истинном состоянии своей пациентки.

– Элен и вправду можно признать безумной? – осведомился я. – Что с ней творится?

– Если немедленно не вмешаться, – пожал плечами Лунев, – то вполне может случиться так, что она и в самом деле сойдет с ума! Мне показалось, что этот эскулап… Как там его?

– Если не ошибаюсь, то его настоящее имя Кирилл Левицкой, – отозвался я. – И что же он делает?

– Опаивает графиню опиумом и внушает ей всякие бредни, – отрезал Лунев. – Не удивительно, что Элен страдает галлюцинациями! Я сам видел флакон из-под опиумной настойки, – заверил он.