Синдзи-кун. Тетралогия (СИ) - Хонихоев Виталий

– Извините, Такаги‑сан. – пожимаю плечами я. Такаги кивает. Он следователь, не его это дело – в земляные норы с дробовиком наперевес лезть. Первыми туда идут такие ребята как я и Читосе. Читосе приседает и входит в нору, я – за ней. У меня нет фонаря, но я вдруг вижу, как будто свет исходит откуда‑то из точки посредине моего лба. Словно у меня налобный фонарик. Сперва это меня удивляет, но потом я все понимаю. Умница Джин, думаю я, надо будет ее не забыть похвалить. Вообще, вот на редкость удачное у нас приобретение в подвалах заброшенного бетонного завода получилось, надеюсь и ей с нами хорошо. Выберемся – обязательно попрошу Читосе ее с дядькой у которого десять тысяч кассет с порно познакомить. И что, что она порно обожает? Я вот тоже обожаю и никто меня извращенцем не … а, хотя, да. Зовут. Пусть их, будем с Джин вместе смотреть порно и хихикать.

Читосе протискивается дальше, я за ней и в какой‑то момент земляная нора вокруг расширяется и мы уже может стоять в полный рост. Мы выходим в большое … помещение? Зал? Пещеру? Больше всего это напоминает какой‑то храм с алтарем посередине. Перед алтарем горят свечи, тысячи свечей и я искренне не понимаю, как так много свечей могут гореть в пещере, где нет притока свежего воздуха. Кто их зажигает? Как долго они горят? Есть ли в окружающем нас воздухе кислород после всех этих свечей? Углекислый газ коварен – вы попросту засыпаете, не успев понять, что именно вас убивает.

– Это электрические свечи. – говорит Читосе: – это лампады. Но откуда здесь электричество?

– И что это за хрень? – спрашивает Такаги, указывая на серое зеркало посредине, стоящее там, где на нормальном, уважающем себя алтаре должна стоять икона. Или статуя. Чаша. Здесь – большое, плоское и серое зеркало. Хотя, почему я назвал его зеркалом – непонятно даже мне самому. Никакого отражения в нем нет. Это просто серая плоская, вертикальная лужа. Рамок у нее тоже нет. Просто набрали в кружку серости и плеснули в пространство, а оно так вот разлилось.

– Непонятно. – киваю я: – а где ваш гримуар?

– Должен был быть здесь. – отвечает майор и вздыхает: – ладно, осматриваем здесь все и потом вызываем экспертов. Пусть они поищут.

– Ну… ладно. – говорю я. Надо же, думаю я, вот и все. Все приключение на пятнадцать минут. Скучные приключения у следователей ЕИВ Инквизиции. Оно, впрочем и понятно – следственная работа это тебе не с пистолетом по крышам бегать. Следователи это прежде всего кабинетные работники, и их полевые выходы обычно рутина. Не всем же быть ребятами «дверь‑окно». Как там на западе – door‑kicker. Слава богу и мы с Читосе не штурмовики, хотя таких бы в прежнем мире с руками оторвали.

– Ай! – раздается крик и перед серым зеркалом из воздуха возникает Джин в своей вечной мятой футболке. Она возникает буквально на секунду и я вижу, что ее рука по локоть в сером мареве зеркала. Поверхность зеркала идет водоворотом и прежде чем я успеваю что‑то сделать – Джин исчезает из виду, поглощенная им.

– Твою же! – рычит Читосе и бросается к зеркалу, прежде чем я успеваю ее остановить: – Джин! Засранка! – зеркало забирает и ее. Я поворачиваюсь к Такаги и вижу выражение ужаса на его лице.

– Извините, майор, но мне пора. – быстро произношу я и в два шага оказываюсь рядом с зеркалом. Перед тем, как засунуть туда свою руку я думаю, что сегодняшнее впечатление о разумности Джин – явно преувеличено. Никаких знакомств!

Глава 24

Глава 24

– Ай! – это первое, что я слышу, пройдя через портал. Оглядываюсь. Читосе держит Джин за ухо и безжалостно крутит его.

– Чтобы никогда так больше не делала! – говорит Читосе: – никогда! Что за дитя такое дурное – как видит портал, так суется в него! А ну как он над мясорубкой открывался бы? Был бы из тебя фарш!

– Ай! Я больше так не буду, Читосе‑нээсан! Отпустите! – кричит Джин со слезами на глазах, а я быстро осматриваю окружающую обстановку. Итак, мы находимся в огромном зале с колоннами, которые теряются где‑то вверху. Зал освещен, мягким светом, идущим будто бы отовсюду, но источников света, вроде ламп, или там окон – не видно. Рядами стоят какие‑то цилиндры и загадочная машинерия. Все покрыто толстым слоем пыли.

– Вернемся – я с тобой еще поговорю! – угрожает Читосе: – вон и Син за тобой отправился, делать ему больше нечего, как по порталам прыгать!

– Хай, Читосе‑нээсан! – говорит Джин и растворяется в воздухе, всхлипывая.

– Ууу… – тянет Читосе. Поворачивается ко мне.

– Где это мы? – спрашивает она: – на исследовательский центр похоже.

– На очень древний исследовательский центр. – говорю я и подхожу к одному из толстых цилиндров, ладонью вытираю пыль с поверхности. Становится видно изумрудно‑зеленое стекло.

– Джин! – окликаю я нашу невидимку: – подай сюда света пожалуйста! – свет вспыхивает, и я вижу, что внутри цилиндра плавает существо. Мертвое? Надеюсь на это. У существа четыре руки, маленькая сплюснутая голова и три ноги, изогнутые в суставах как у крупной птицы – коленями назад.

– Что за уродец? – шепчет где‑то за спиной Джин: – я таких в жизни не видела.

– Потому что таких не бывает. – отвечаю я: – не приспособлен такой к жизни на нашей планете. Хотя… четыре руки – интересная задумка. Ну‑ка… – я шагаю к следующему цилиндру и хочу уже вытереть пыль и с него, как меня останавливает Читосе и вкладывает мне в руку тряпку. Откуда у нее тряпка? А… оторвала от полы кителя своей красивой формы лейтенанта ЕИВ Инквизиции.

– Не надо руками все протирать. – говорит Читосе: – замараешься как … как Джин.

– Читосе‑нээсан! – возмущенно пищит Джин из пространства за моим плечом: – это навет!

– Спасибо. – я беру тряпку и наскоро протираю окошко в следующем цилиндре. Здесь плавает русалка. Вообще обычно русалку представляют в двух вариантах – первый это вариант от Диснея… только с более развитыми молочными железами… или же это злобные твари, страшные и рыбьей частью и верхней не привлекательные. Оба варианта нежизнеспособны даже на первый взгляд. Но эта русалка – была красива и в то же время ни капли не походила на обычную наполовину девушку, наполовину рыбу, какой ее рисуют в комиксах. Ее красота была скорее животной красотой, хищной красотой акулы или мурены. Глядя на нее, было понятно, что это существо в состоянии выжить на любой глубине и в любых водах.

– Ух ты. – говорит за моей спиной Джин и источник света следует за мной: – какая красивая! Но не секси… – и здесь я с Джин согласен. Русалка в цилиндре не вызывала никаких сексуальных чувств, хотя бы потому, что она не была половиной половозрелой девушки, приставленной к рыбьему хвосту, которая вызывала бы только вопрос – как? В смысле – куда? Хотя в современное время, этот вопрос уже не актуален, мальчики и девочки, просвещённые интернетом – быстро нашли бы такой вот наполовину девушке применение. Но та русалка, что плавала перед нашими глазами – была попросту другого вида, чем мы. Мы можем видеть красоту животного мира, но представители его нас не возбуждают. Это древний запрет в мозгу, который предотвращает человека от межвидового спаривания – в силу его бесполезности. Люди не могут испытывать возбуждения при виде, скажем – красивой рыбы или стройной газели…

– А с другой стороны она – ничего так. – раздается голос Джин: – я бы с ней замутила… ну попробовала бы.

– Помолчи. – говорит ей Читосе, стоящая рядом со своим дробовиком наготове, и я вздыхаю. Существуют люди, которые преодолевают даже такие запреты, вшитые в кору подсознания в качестве видовой самоидентификации. Какая жалость, что одна из таких … продвинутых людей находится в моей команде.

– Идем дальше. – говорю я и мы подходим к следующему цилиндру, оставив русалку плавать в одиночестве. Я снова протираю запыленную поверхность цилиндра и перенесенный Джин источник света выхватывает то, что плавает внутри. Демон. Как еще можно назвать гуманоида с рогами на голове, копытами вместо ступней… кстати и у него тоже – загнутые назад коленки. Хвост с костяной булавой на конце. Довольно крупные клыки во рту. В целом он выглядит устрашающе.