Благородный дом. Роман о Гонконге. - Джеймс Клавелл

— Но ведь должен быть другой путь? Сбоку? — спросил Данросс.

— Ищем. Все, что мы можем сделать, это созвать больше людей и убрать все, что удастся, в сторону.

Хукс обернулся на радостный крик. Все вместе они поспешили к взволнованным солдатам. Под сброшенным ими нагромождением обломков полового покрытия открылся неровный проход, который вроде бы вел вниз, но куда — не видно. Один из солдат, невысокий ростом, спрыгнул в яму и исчез. Другие смотрели и подбадривали его криками. Футов шесть пробираться было нетрудно, следующие десять — очень непросто: приходилось поворачивать туда-сюда, а потом ход кончился.

— Эй, там, внизу, сэр, вам виден свет моего фонарика?

— Да! — Голос Бартлетта звучал громче. Почти не надо было кричать.

— Я сейчас буду поворачивать луч света, сэр. Если он приблизится к вам, пожалуйста, подскажите, куда поворачивать — влево или вправо, вверх или вниз, сэр.

— О'кей.

Сквозь массу обычных и несущих балок, стропил и обломков Бартлетт мог разглядеть наверху слева крошечный участок света. Прямо над ним нависало непреодолимое нагромождение из половых плит и толстых балок. Один раз он потерял лучик света из виду, но вскоре снова заметил его.

— Чуть правее, — крикнул он уже хриплым голосом. Свет послушно переместился. — Ниже! Стоп! Сейчас немного вверх. — Казалось, прошла вечность, прежде чем свет остановился на нем. — Вот так!

Солдат, стараясь не двигать фонариком, сделал для него подставку из обломков и убрал руку.

— Так, сэр? — крикнул он.

— Да-а-а! В самую точку!

— Я возвращаюсь за помощью.

— Хорошо.

Солдат полез обратно. Через десять минут он вернулся с Хуксом. Начальник пожарной службы прикинул, куда идет балка, и скрупулезно обследовал направление препятствий впереди.

— Нечистая сила, это и за год не разберешь, — пробормотал он. Потом, уняв страх, вынул компас и тщательно измерил угол.

— Не волнуйся, приятель, — крикнул он вниз. — Мы вытащим тебя — как нечего делать. Можешь подобраться ближе к свету?

— Нет. Думаю, что нет.

— Тогда оставайся там, где ты есть, и отдыхай. Ты не ранен?

— Нет-нет, но чувствую запах газа.

— Не беспокойся, парнишка, мы рядом.

Хукс выбрался из прохода. Оказавшись на поверхности, он измерил линию на компасе, а потом шагами отложил расстояние на неровной поверхности.

— Он вот здесь, под этим местом, тайбань, мистер Горнт. Футах в пяти отсюда, на глубине около двадцати футов.

От вершины их отделяло около двух третей всей длины склона, место, где они стояли, располагалось ближе к Синклер-роуд, чем к Коутуолл. С боков было не подобраться, грязи и земли, принесенных оползнем, справа скопилось больше, чем слева.

— Остается лишь копать, — решительно заявил Хукс. — Кран сюда не завести, так что придется попотеть. Попробуем сначала здесь. — Он указал на участок, который внушал некоторые надежды, в десяти футах от себя, рядом с обнаруженным солдатами отверстием.

— А почему там?

— Так будет безопаснее, тайбань, если мы расшевелим всю эту беду. Давайте, друзья, помогайте. Но смотрите, осторожно!

И они начали раскапывать и уносить все, что можно было унести. Работа им выпала очень тяжелая. Везде было мокро и скользко, груда развалин раскачивалась. Балки, стропила, куски пола, доски, бетон, штукатурка, кастрюли, радиоприёмники, телевизоры, бюро, одежда — все смешалось в одной невообразимой, неряшливой куче. Наткнулись на очередное тело, и работу пришлось остановить.

— Медика сюда! — крикнул Хукс.

— Она жива?

— Если можно так выразиться. — Когда-то белая блузка и чёрные штаны старухи были изорваны и заляпаны грязью, длинные волосы заплетены в косичку, похожую на крысиный хвост. Это была А Пу.

— Чья-то ганьсунь, — сказал Данросс.

Горнт, не веря своим глазам, уставился туда, где её нашли: крошечная дыра посреди невероятной, массивной глыбы расколотого железобетона с заостренными краями.

— Как только людям удается выжить, черт возьми?

Лицо Хукса расплылось в ухмылке, показались неровные зубы, коричневые от табака.

— Джосс, мистер Горнт. Пока тело может дышать, надежда всегда остается. Джосс. — Потом он рявкнул тем, кто стоял ниже по склону: — Пришли сюда носилки, Чарли! Быстро!

Носилки появились незамедлительно. Старуху унесли. Работа продолжилась. Яма увеличивалась. Через час, когда они углубились на четыре-пять футов, их остановили тонны стальных балок.

— Нужно копать в обход, — решил Хукс.

Они терпеливо взялись копать снова, но через несколько футов снова уперлись в препятствие.

— Давайте в обход вон туда.

— А может, пропилим все это?

— Так-то так, тайбань, но одна искра — и мы все ангелы, черт возьми. Давайте, парни. Здесь. Давайте попробуем здесь.

Солдаты бросились выполнять приказ...

88

04:10

Теперь Бартлетт слышал их очень хорошо. По мере того как наверху убирали куски дерева, балки и обломки, на него то и дело обрушивалась пыль и грязь, а потом и раскисшие куски земли. Насколько он мог судить, спасатели работали в десяти ярдах от него и в пяти-шести футах над ним. С пробивавшимся к нему светом ждать было легче. Для него самого все пути к спасению были отрезаны. Чуть раньше он вознамерился было вернуться опять под тот кусок пола, а потом ещё ниже, чтобы попробовать поискать выход и обезопасить себя.

— Лучше подождите, мистер Бартлетт! — крикнул ему Хукс. — Мы знаем, где вы должны быть!

И он остался. Весь промокший под дождем, он лежал на каких-то досках, не без некоторого комфорта, и тяжелые балки служили ему надежной защитой. Что-то видеть он мог на расстоянии нескольких футов. Наверху громоздилось друг на друге ещё больше искореженных кусков пола. Места хватало лишь, чтобы лежать или сидеть, соблюдая осторожность. Газом пахло сильно, но голова ещё не болела, и он чувствовал себя в относительной безопасности. Таким воздухом можно было дышать ещё сколько угодно. Он устал, очень устал. Но, несмотря на это, заставлял себя бодрствовать. Бартлетт понимал, что спасателям потребуется вся оставшаяся ночь, а может, даже часть дня, чтобы проделать для него проход. Но это его вовсе не беспокоило. Они здесь. И контакт установлен. А час назад он услышал рядом голос Данросса.

— Линк? Линк, это Иэн!

— Какого черта вы здесь делаете? — радостно отозвался он.

— Вас ищу. Не волнуйтесь, мы уже не так далеко.

— Ну да. Послушайте, Иэн, — начал он, весь дрожа от волнения, — Орланда, Орланда Рамуш, вы её знаете? Я ждал...

— Да. Да, я видел её сразу после того, как оползень обрушился на здание. С ней все хорошо. Она ждет там, на Коутуолл. С ней все хорошо. А как дела у вас?

— Нормально, черт возьми. — Теперь, когда он узнал, что Орланда в безопасности, у него даже голова закружилась.

А когда Данросс рассказал о своем чудесном спасении и том, что Кейси видела всю катастрофу собственными глазами, он ужаснулся при мысли, как близки к несчастью были все остальные.

— Боже! Ещё какая-то пара минут — и вас всех бы завалило.

— Джосс!

Они ещё немного поболтали, а потом Данросс ушел, чтобы спасатели могли работать дальше.

Когда теперь Бартлетт подумал об Орланде, по телу опять пробежала дрожь, и он снова поблагодарил Бога за то, что она в безопасности и Кейси тоже. «Орланда точно не выдержала бы под завалом, — думал он. — Кейси, может быть, но не Орланда. Никак. Но это нельзя поставить ей в вину».

Он устроился поудобнее. Одежда промокла насквозь, и по коже бежали мурашки. Крики приближавшихся к нему спасателей и шум, который они производили, успокаивали. Чтобы убить время, он снова погрузился в размышления о двух женщинах.

«Я никогда не знал такого тела, как у Орланды, не знал такой женщины. Кажется, что мы знакомы уже много лет, а не пару дней. Это точно. Она волнующая, непознанная, женственная, таящая в себе упоительную опасность самка.

В Кейси этого нет. Она может стать великолепной женой, верным партнером, но в ней нет такой женственности, женственности львицы, манящей и внушающей страх одновременно.

Конечно, Орланда любит красивую одежду, дорогие подарки и, если верить молве, тратит деньги направо и налево. А кто нет? Моя бывшая жена тоже это любит, и дети. Неужели мне нельзя немного развлечься? И защитить её от всех блицманнов этого мира?

Хорошо. И все же мне никак не понять, что есть такого в ней — или в Гонконге, — что так завораживает. Это лучшее место, где я когда-либо бывал, здесь я дома больше, чем в Штатах.

„Может, это оттого, Линк, что ты был здесь в прежней жизни?" — сказала мне как-то Орланда.

А я спросил: „Ты веришь в перерождение?"

„О да", — ответила она».

Продолжая размышлять и не замечая, что газ уже немного воздействует на него, он думал, как бы это было чудесно.