Алекс - Пьер Леметр

Эксперты скажут, с помощью чего ей удалось перерезать веревку — но потом? Выбравшись из клетки, как она действовала дальше?

Камиль попытался представить себе эту сцену. Но его внутреннему фильму не хватало связности.

Уже выяснили, что она подобрала свою одежду, валявшуюся в том же помещении на полу. Следы ее обуви тянулись до вентиляционной трубы, за которой находился выход — небольшое отверстие в стене. Обувь, конечно, та же, что была на ней в тот день, когда Трарье ее похитил, — с какой бы стати он принес ей новую? Итак, он напал на нее, ударил, она попыталась защититься, но он втащил ее в фургон, швырнул на пол и связал. В каком состоянии после этого находилась ее одежда? Наверняка измятая, разорванная, грязная… Во всяком случае, выглядела она не лучшим образом. Женщина в такой одежде, идя по улице, неизбежно привлекла бы к себе внимание прохожих, так?

К тому же вряд ли Трарье аккуратно обращался с вещами раздетой им жертвы… Ну хорошо, допустим, с одеждой все не так страшно. А с самой женщиной?

Насколько она грязна, видно уже по фотографиям. Целую неделю она просидела абсолютно голая в тесном деревянном ящике, висевшем в паре метров над землей. На фотографиях она выглядела истощенной, полумертвой. Эксперты нашли крошки от сухого корма для крыс и мышей — только этим Трарье ее и кормил. Она справляла нужду прямо под себя в течение недели.

— Она истощена до предела, — вслух произнес Камиль. — И грязная как свинья.

Душечка удивленно подняла голову, словно понимая даже лучше хозяина, что он говорит сам с собой.

Еще не успевшая высохнуть вода на полу, влажные тряпки, а также многочисленные отпечатки пальцев женщины на бутылках из-под минералки свидетельствовали о том, что перед уходом она постаралась хоть как-то привести себя в порядок.

— И все-таки, — пробормотал Камиль, — если целую неделю ходишь под себя, то разве можно как следует отмыться, имея под рукой всего три литра холодной воды и пару грязных тряпок?..

И это опять возвращало его к главному вопросу: как она сумела добраться до дома незамеченной?

— А кто тебе сказал, что ее никто не видел? — спросил Арман.

Семь сорок пять. Все в сборе. Даже несмотря на то, что голова у него занята другим, Камиль мимолетно успел подумать, как же странно выглядят рядом Арман и Луи. На Луи — серо-стальной костюм от Китона, галстук от Стефано Риччи и ботинки «Уэстон». Арман одет так, словно прибарахлился на бесплатной раздаче вещей в какой-нибудь благотворительной организации. Черт возьми, подумал Камиль, если бы погода позволяла, он ходил бы в одних трусах, чтобы сэкономить на всем остальном!

Он отпил кофе. А в самом деле, с чего он взял, что никто ее не видел?

— Надо искать, — сказал Камиль.

Женщина выбралась из здания и… исчезла.

Растворилась. Испарилась. Такого ведь не могло случиться, правильно?

— А что, если она остановила попутку? — спросил Луи.

Но, кажется, он и сам не очень-то верил в такое предположение. Женщина лет двадцати пяти — тридцати пытается поймать машину около двух часов ночи?.. Машин в это время мало — так что же, она так и стояла на краю тротуара, подняв руку? Или, хуже того, шла вдоль тротуара, махая проезжающим, как шлюха?

— Автобус…

Да, такое в принципе возможно. Тот маршрут не самый оживленный, но вдруг ей повезло? Но неужели она ждала на остановке — а ждать пришлось бы как минимум минут сорок, в такой-то час, — истощенная, замерзшая, возможно, в лохмотьях… Нет, вряд ли. Да и потом, могла ли она вообще самостоятельно держаться на ногах?

Луи сделал пометку в блокноте — проверить расписание, опросить водителей…

— Такси?..

Луи внес в блокнот очередную пометку, но этот вариант тоже представлялся сомнительным. Были ли у нее при себе деньги, чтобы заплатить? Да и разве не внушил бы ее вид подозрение любому таксисту? А может быть, кто-то видел ее, идущую по тротуару?

Ясно одно — она поехала в сторону Парижа. Нужно опросить всех водителей на том направлении. Через несколько часов все сведения будут получены.

Луи с Арманом отправились туда. Камиль смотрел им вслед. Да, парочка та еще…

Затем он отошел от окна и сел за стол, на котором его ждали две папки с материалами об убийствах Бернара Гаттеньо и Стефана Масиака.

28

Алекс подошла к своему дому все той же тяжелой, неуклюжей, спотыкающейся походкой. А что, если Трарье уже ждет ее внутри? Что, если он узнал о ее побеге?.. Но нет, в холле пусто. Алекс мельком взглянула на свой почтовый ящик — он даже не слишком забит. На лестнице никого не оказалось. И на лестничной площадке тоже. Пусто, как во сне.

Она открыла дверь своей квартиры, вошла, потом заперла ее.

Все это и правда похоже на сон.

Она у себя дома, в безопасности. А всего каких-нибудь два часа назад ее в любой момент могли разорвать зубами голодные крысы… Она едва держалась на ногах и передвигалась только вдоль стены, чтобы не упасть.

Прежде всего надо поесть.

Но перед этим — взглянуть на себя.

О господи, она выглядела старше лет на пятнадцать! Страшная, грязная, старая… Глаза глубоко запали, морщины, дряблая кожа, царапины и синяки… и взгляд словно у помешанной.

Она опустошила холодильник, буквально смела все, что там оставалось: йогурты, сыр, хлеб для тостов, бананы… Она ела с жадностью потерпевшей кораблекрушение и спасенной с необитаемого острова — все то время, пока набиралась вода в ванной… и конечно же едва успела добежать до туалета, прежде чем ее вырвало.

Переведя дыхание и немного придя в себя, она выпила еще пол-литра молока.

Затем она продезинфицировала свои раны — на лице, руках и ногах. Выбравшись из ванны, в которой она чуть не заснула, Алекс дополнительно обработала их антисептиком и смазала камфорной мазью. Она падала от усталости. Лицо у нее было все в синяках, оставшихся еще со дня похищения. Но они рассосутся достаточно быстро, зато раны на руках и ногах будут заживать гораздо дольше. Как минимум в две из них наверняка попала инфекция. Но она ими займется, она сделает все, что нужно. Каждый раз, покидая свою очередную временную работу, она напоследок незаметно забирала с собой кое-какие лекарства и медицинские средства. На сегодняшний день ее запасы выглядели весьма внушительно: пенициллин, барбитураты, антидепрессанты, диуретики, антибиотики, бета-блокаторы…

Наконец она вытянулась на кровати. И тут же провалилась в сон.

Проспала тринадцать часов подряд.

Пробуждение было похоже на выход из комы.

Ей понадобилось больше получаса, чтобы понять, где она находится, и восстановить в памяти события, предшествующие возвращению. Слезы непроизвольно подступили к глазам. Она свернулась под одеялом в позе эмбриона и разразилась рыданиями. Затем, понемногу успокоившись, снова заснула.

На сей раз она проспала пять часов. В общей сложности получилось восемнадцать.

Одурманенная долгим сном, Алекс попыталась постепенно перейти из него в реальность, словно поднимаясь на поверхность из глубокого омута. Лишь с большим трудом ей удалось вытянуться во весь рост, превозмогая боль во всем теле. Затем она медленно сделала несколько самых простых упражнений на растяжение. Целые группы мышц оставались словно заблокированными, но некоторый эффект все же был достигнут. Слегка пошатываясь, Алекс поднялась с кровати и сделала несколько шагов, после чего ей пришлось ухватиться за стеллаж — ноги были словно налиты свинцом, голова гудела. К тому же она умирала от голода. Осмотрев свои раны, она подумала, что нужно еще раз их обработать. Но сильнее всего оказался инстинкт самосохранения, который нашептывал ей, что пока самое главное — оставаться в убежище.

Ей удалось сбежать, но Трарье, конечно, попытается снова до нее добраться. Он знал, где она живет, потому что похитил ее в двух шагах от ее дома. К этому часу он уже наверняка знает о ее побеге. Алекс осторожно выглянула в окно. Улица выглядела спокойной. Точно такой же спокойной, как во время похищения.

Алекс включила ноутбук и поставила рядом с собой на диван. Войдя в Интернет, она напечатала в строчке поисковика: «Трарье». Она не знала его имени — только имя его сына. Но сейчас ее интересовал отец. Что касается его гребаного сына, этого дебила, — она прекрасно помнила, что́ с ним сделала. И где его оставила.

Третья ссылка в списке результатов, выданных поисковиком, дала ответ на ее вопрос. Жан-Пьер Трарье. Ссылка вела на новостной сайт paris.news.fr. Алекс открыла материал. Да, речь шла именно об этом человеке!

САМОУБИЙСТВО НА МОСТУ:

оплошность полиции?

Прошлой ночью мужчина лет пятидесяти, Жан-Пьер Трарье, преследуемый несколькими полицейскими машинами, внезапно остановил свой фургон на мосту, проходящем над автострадой возле Порт-де-Ла-Виллет, выпрыгнул из него, подбежал к парапету и бросился вниз. Почти в тот же момент его переехал грузовик, и он скончался на месте.