Бессмертие наемника - Вячеслав Шалыгин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Как же тогда они вербуют новых агентов? – поинтересовался полковник. – Ведь если они избегают повторных контактов, то круг помощников должен постоянно сужаться, а без свежих сил им не обойтись.
– Сетевой маркетинг, – старший лейтенант усмехнулся. – Их подручные сами вербуют свою команду, получая с каждого процент. Довольно пожилая игра, даже для наших, вечно ищущих нестандартные решения бизнесменов…
– Ясно, – Васильев собрал листки в стопку. – Теперь, что у нас есть о похищенных?
– Абсолютно достоверны только три факта: первый – десятью парными группами альбиносов похищена, я имею в виду доказанные случаи, одна тысяча триста пять человек; второй – все исчезнувшие в возрасте от двадцати до сорока лет; третий – никто из похищенных никем не разыскивается, хотя, как нам удалось выяснить, они большей частью не сироты и не бродяги.
– Фактов маловато, – осуждающе сказал Васильев и спросил: – А сколько прошло времени с тех пор, как мы взяли это дело под контроль?
– Месяц, – офицер замялся. – Точнее – почти полтора…
– И никаких результатов? – Васильев нахмурился. – Кто-нибудь из похищенных вернулся?
– Нет…
– Почему вы не взяли ни одного беловолосого и не допросили?
– Это трудно объяснить, товарищ полковник…
– А вы постарайтесь, старший лейтенант, постарайтесь, – Васильев недовольно поморщился, – и заодно разъясните смысл вашей фразы – «загадочно исчезают». Они что, ученики Кио? Что за фокусы практикуют эти таинственные личности?
– Вот в этом исчезновении все дело, – офицер потер высокий лоб и, собравшись с мыслями, медленно продолжил: – Мы семь раз вступали в непосредственный контакт с похитителями, но, как только Пытались провести задержание, они исчезали…
Васильев сверкнул глазами, и старший лейтенант торопливо пояснил:
– Буквально: растворялись в воздухе, как в голливудских спецэффектах.
– Вы серьезно? – Васильев начал сомневаться. Не станет же молодой перспективный офицер губить свою карьеру, разыгрывая начальство? Полковник долгим изучающим взглядом окинул старшего лейтенанта и пришел к выводу, что тот не шутит. Ситуация в связи с этим становилась тем более странной.
– Растворялись… – задумчиво повторил он за подчиненным. – Ладно. И какие версии разрабатываются вами сейчас?
– Первая – торговля органами для трансплантации, – старший лейтенант, приободренный пониманием со стороны начальства, заговорил с гораздо большим воодушевлением, чем прежде. – Обоснование – возраст и состояние здоровья похищенных…
– Я хочу услышать версии о происхождении альбиносов, – прервал его полковник. – Особенно в свете их удивительной «растворяемости».
– Тайная международная организация, мафия, пришельцы, – офицер пожал плечами. – Пока мы не допросим хотя бы одного из подозреваемых – не узнаем…
– Вы предвосхитили мой приказ, – вновь прервал его Васильев. – Берите агентов, допрашивайте их с «химией», подсадите «уток», в конце концов…
Полковник постучал твердым пальцем по дубовой столешнице и строго закончил:
– Но результаты расследования должны лежать вот здесь не позднее двадцать пятого сентября!
– Разрешите доложить, товарищ полковник, – терпеливо выслушав приказ, обратился офицер.
– Что-то относящееся к делу? – Васильев уже поднял руку, чтобы указать на дверь.
– Да, – старший лейтенант вынул из папки еще один листок и положил его на стол. – Здесь список наших сотрудников, похищенных беловолосыми. Семь человек. Первый исчез пятого числа прошлого месяца, он командовал группой захвата. Еще три попытки задержания подозреваемых закончились тем же: мы каждый раз недосчитывались по одному человеку. Потом, решив, что лучше сменить тактику, стали готовить людей для внедрения. Это еще трое, последний был отправлен вчера.
– А… а… сообразили все-таки, – полковник смягчил тон. – Что слышно от них?
– Ровным счетом – ничего, – офицер потер ухо, горящее малиновым цветом. – Все пошли на внедрение по абсолютно различным схемам, можно сказать – противоположным, однако никто из них на связь не вышел. Как сквозь землю провалились. И, кстати, ни один родственник или знакомый этих офицеров не задал нам пока ни единого вопроса…
– Ну, для семей наших офицеров это норм… – Васильев осекся и опять испытующе посмотрел старшему лейтенанту в глаза. – Если НИКТО не помнит о том, что исчезнувшие люди когда-либо существовали на свете, то почему об этом помните вы?
– Не только я, товарищ полковник, – старший лейтенант покраснел и глухо пояснил: – Девять человек в нашем Управлении были в курсе проводимой операции…
– Были?
– Семь из них сейчас в руках беловолосых. Остался я и теперь вот – вы… Хочу, кстати, заметить, что сегодня утром кадровик, проверяя по моей просьбе бумаги, не обнаружил личного дела офицера, заброшенного к альбиносам накануне. Я попросил взглянуть своими глазами и нашел нужную мне папку в целости и сохранности, на положенном месте, согласно алфавитному порядку. Так происходило во всех семи случаях. Имен этих людей больше нельзя прочесть нигде: ни в архиве, ни в ведомости на зарплату, ни в картах медосмотра. Словно вместо букв в соответствующих графах стоит прочерк. Я уверен, что если я исчезну тем же странным образом, что и они, то мое личное дело «исчезнет» столь же быстро и бесследно. Предположительно именно этим обстоятельством объясняется безнаказанность действий похитителей. О жертвах не помнят даже родственники…
– И все же вы не ответили на мой вопрос: почему «стертые» графы видите именно вы и те семь офицеров, которые сейчас находятся неизвестно где. – Васильев уже понял, что ему не отмахнуться от бредовых рассказов «старлея» потому, что сам он заинтересовался загадочной историей всерьез, и еще потому, что исчезновение его собственных офицеров не могло не беспокоить. – Как же вы установили точное число похищенных?
– Пришлось попотеть, но в результате мы нашли еще несколько человек, не забывших о своих пропавших знакомых, – природу такого иммунитета к «забывчивости» я пока не определил – и это была чертовски объемная работа…
– Верю, – согласился полковник. – А меня вы как вычислили?
– Вы только что прочли список пропавших сотрудников, – значит, видите их имена…
– Да, да, верно… – Васильев откинулся на спинку кресла и закурил.
У него появилось предчувствие, что если беседа продолжится дальше, то может открыться нечто такое, на что он не рассчитывал даже в годы амбициозной юности. Честно говоря, стремление к подвигам исчезло из его души вместе с мелкими звездочками с погон, но плюнуть на возникшую проблему он не мог. Даже если старший лейтенант прав только на треть, то против списка из семи офицеров у ленивой повседневности, занимающей теперь душу полковника, никаких аргументов не было.
– Да, ситуация, – полковник встал и прошелся по кабинету, заложив руки за спину. – Высокие технологии применяли?
– Последние трое ушли утыканные «микробами», как ежики иголками…
– Можете не продолжать, – Васильев махнул рукой. – Что нам остается, по вашему мнению?
– Ждать, – старший лейтенант покачал головой, – и придумывать, как взять пленного, когда противник объявится снова.
– Чтобы снова упустить его? Нет, это не выход, – возразил полковник.
– Еще одна переброска в стан врага? – с едва уловимым сарказмом спросил офицер.
Васильев покосился на подчиненного с неодобрением. Он никак не мог привыкнуть к вольному полету мысли молодежи, но в современном мире только с такими сотрудниками можно было выигрывать затейливые тайные сражения на мирных полях как собственного, так и не слишком сопредельных государств.
– Думайте, старший лейтенант, думайте. У вас впереди целых две недели.
– Есть думать, товарищ полковник!
– Докладывать о свежих мыслях незамедлительно. Ясно?
– Предельно!
– Свободны…
Старший лейтенант ФСБ Дремов четко повернулся «кругом» и вышел из кабинета начальника в гулкий крашеный коридор. Беседу можно было считать состоявшейся. Свою миссию он почти выполнил, однако мучиться от неопределенности ему предстояло еще минимум четырнадцать дней. Если не получится схватить загадочных врагов и на этот раз, то придется придумывать новый способ борьбы с похитителями людей.
Дремов сознательно опустил в своем рассказе о положении дел одну небольшую деталь. Он не сказал, что белыми у врагов были не только волосы и кожа, но и «радужка» глаз.
Оставив машину на уличной стоянке, офицер брел по вечернему городу в свою квартиру. Под порывом легкого ветерка он слегка поеживался. Приближался октябрь, ночи стали прохладнее и длиннее. Дремов с наслаждением вдыхал свежий воздух и пытался размышлять.
Такой тип человеческого существа будет создан в лабораториях межзвездной империи, самовольно присвоившей себе древнее название «Поднебесная», только через двести лет после тихой и спокойной смерти Васильева от старости. А такие сообразительные экземпляры-невидимки с параспектральной моделью кожных покровов, как те, что появляются и исчезают каждые две недели в этом времени, – примерно через двести пятьдесят…