Завоеватель - Николай Романов

- Сухопутных сил нам и действительно не хватит, Капитон Силыч, - Мосальский ответил только на один вопрос, заданный Шейдяковым.

И снова замолчал.

Император жестом предложил Шейдякову сесть и неторопливо встал со своего места во главе стола.

- Господа! Вы неправильно поняли… Речь о немедленном начале войны с Орденом вовсе не идет. Я, собственно, потому и собрал вас, чтобы всем стало ясно, что к войне мы все-таки пока не готовы. Нам надо определить, какие меры мы еще должны предпринять для подготовки. Мне-то как раз ясно, что преждевременное объявление войны - это преступление перед нашим народом. И мы должны приложить все усилия, дабы подготовиться самым наилучшим образом. - Он помолчал несколько мгновений, обводя взглядом присутствующих. - Скажите-ка мне вот что… Есть ли вообще у кого-либо сомнения, что война между нами и сайентологами рано или поздно разразится?

Утвердительно никто не ответил.

- Это хорошо, что вы так считаете. Но я бы хотел, чтобы всем было ясно и то, что спешка с ее началом не нужна. Спешка по-прежнему нужна именно в подготовке. А то появились уже некоторые военачальники, летящие впереди транссистемника. Придется подрезать им крылышки. - Осетр хлопнул ладонью по столу. - Однако я все-таки собрал вас не только для этого. Что мы с вами должны еще

предпринять для дальнейшего улучшения ситуации?

- Разрешите, ваше императорское величество… - встал министр обороны. - Мне представляется необходимым привлечь на нашу сторону еще кого-нибудь. К примеру Фрагербритский союз. Халифат - это, конечно, хорошо, это немалое достижение дипломатии, но вряд ли договор с Анваром долговечен. Новобагдадцы всегда были коварны, и не думаю, что изменились к лучшему. А вот дружба с фрагербритцами, мне кажется, может оказаться долгой. Все-таки их вера к нашей ближе всего. Да и если вспомнить историю, кто чаще всего и дольше всего поддерживал с нами добрые отношения? Именно Фрагербритский союз! Нынешнее охлаждение наступило именно потому, что ваш… потому что Владислав Второй принялся водить хороводы с мерканским Вершителем. Так что стоит попытаться изменить ситуацию. По крайней мере, надо попробовать втянуть их в наш договор с новобагдад-цами. Я думаю, овчинка выделки стоит…

Император глянул на министра иностранных дел графа Остен-Сакена:

- Что скажете, Юрий Олегович?

- Скажу, ваше императорское величество, что в словах министра обороны содержится немалая истина. Фрагербритцы и в самом деле чаще с нами дружили, чем воевали. Более того, в последнее время деловые круги Фрагербритского союза проявляют определенную заинтересованность во вложениях в нашу промышленность. Инвестиции растут. Так что они уже нам помогают. И первоочередная задача сейчас - как привязать их к империи еще больше?

Реплика главного имперского дипломата возражений ни у кого не вызвала. Однако конкретных предложений, отличающихся новизной, не последовало. Заговорили вновь об инвестициях, о перспективе военного договора с фрагербритцами.

А потом и вовсе переключились на иные политические задачи.

Общий вывод был один - начинать войну с Орденом рано.

Когда совет завершился, Осетр с трудом сдержал свое раздражение.

Вот индюки! Привыкли чужим умом жить! Отдай им приказ - они его выполнят. А дипломатия - не наш конек, ваше императорское величество… Вот только откуда я вам вытащу нужный приказ?

Он пребывал в растерянности целые сутки.

А через день на аудиенцию к императору напросился патриарх Светозар.

Глава сорок восьмая

Светозар прибыл во дворец незадолго перед обедом. На нем было повседневное патриаршее облачение: ряса, мантия и куколь. Архиерейский жезл владыка оставил в приемной.

Осетр ждал Светозара с некоторой внутренней дрожью - прежде они встречались либо в торжественных случаях, либо император сам прилетал в резиденцию патриарха, выказывая таким образом уважение молодого человека по отношению с пожилому…

Сегодня было не так, и наверняка следовало ждать необычного разговора.

Так оно и получилось.

Светозар, правда, начал издалека. Некоторое время он говорил о божественном происхождении государственной власти, о высокой ответственности властителя перед своим народом, о жесточайшей необходимости соотносить собственное поведение с интересами страны…

Все это Осетр не раз слышал от покойного Засекина-Сонцева.

Через пять минут он уже еле сдерживался, чтобы не ответить патриарху резко и жестко. Ему стало ясно, что речь сейчас пойдет о его тайных встречах с Яной. И придется начать не менее тайное расследование - кто продал императора патриарху?

Однако он ошибся.

- Ваше императорское величество, - сказал Светозар, закончив предисловие, - мне кажется, интересы государства и народа требуют, что царствующий росский род в самом скором времени связал себя узами брака с фрагербритским царствующим родом.

У Осетра отвалилась челюсть.

- Ваше святейшество… Но… Вы что же это? Вы предлагаете мне жениться на одной из дочерей Отто Тринадцатого?

«А как же Яна? - подумал он. - Что я ей скажу?!»

Эти два вопроса показались ему сейчас гораздо более важными, чем интересы государства и народа…

Патриарх потеребил висящую на груди панагию, и это нервное движение показало, насколько непрост разговор и для него.

Потом лицо владыки осветилось мягкой улыбкой.

- Ваше императорское величество… Конечно, лучше всего бы вам жениться на фрагербритской принцессе. Но для нашей страны было бы весьма полезно хотя бы то, что ваша сестра вышла замуж за сына короля. Росская православная церковь освятила бы этот брак. Поскольку главой протестантской церкви традиционно является фрагербритский король, то проблем с другой стороны, на мой взгляд, не случится. Требуется только, чтобы его величество Отто Тринадцатый согласился на этот брак.

Осетр уже пришел в себя от неожиданности.

И хотя предложение ему совершенно не нравилось, надо было проявить свойственную императору рассудительность.

- Хорошо, ваше святейшество. Я подумаю над такими перспективами. И сообщу вам свое решение.

Патриарх встал из кресла и вновь поправил панагию:

- Да пребудет с вами Господь, ваше императорское величество! - Он осенил Осетра крестным знамением. - Да пребудет с вами мудрость и страсто-терпие!

На сем глава светский и глава духовный и расстались.

Глава сорок девятая

Проводив патриарха до дверей приемной, Осетр велел Найдену некоторое время не беспокоить начальство, вернулся в кабинет и принялся мерить шагами огромный, ручной работы ковер, сотканный новобагдадскими мастерицами и подаренный росскому императору халифом Анваром ибн Аль-Ма-судом во время государственного визита.

Надо было крепко подумать над неожиданным предложением владыки.

В принципе, оно было понятно.

В человеческой истории браки между царственными особами различных стран, заключаемые в политических интересах, были весьма нередки. Достаточно вспомнить княжну Анну, дочь Ярослава Мудрого, отданную в жены французскому королю Генриху Первому. Уж настолько-то Осетр историю своих предков знал…

Надо полагать, ноги этого предложения растут из позавчерашнего заседания Совета безопасности. Надо полагать, господа члены Совета, когда шло обсуждение мер, способных сблизить империю и Фрагербритский союз, не решились предложить императору матримониальную идею и решили подослать к нему самого патриарха.

Интересно, от кого пошла инициатива? Был бы жив Засекин-Сонцев, сразу стало бы ясно… А сейчас кому пришло в голову женить императора?… Охлябинину? Или Шуморовскому?

До сих пор о женитьбе императора государственные деятели не говорили.

Осетр вернулся к рабочему столу, вызвал своего сетевого агента и поручил ему отыскать в сети изображения дочерей Отто Тринадцатого.

Через мгновение на видеопласте появились девичьи лица.

Так, аж четверо.

Некоторое время он рассматривал потенциальных невест. И морщился: ни одна из четверых ему не нравилась.

Присутствовало в девичьих лицах нечто лошадиное. И сиськи - прямо скажем, так себе! Даже очень так себе!… И все как одна - брюнетки!…

Правда, с мастью невелика проблема. Цвет волос даже мужчине изменить нетрудно. А уж за спиной женщины - вся долгая история человеческого рода… Было бы желание! В стремлении стать росской императрицей возьмут да и заделаются блондинкой - хоть пшеничной, хоть платиновой, хоть канареечной.

Осетр встал и снова прошелся по кабинету.

А идея выдать замуж императорскую сестру… Интересно, кому из соратников принадлежит? Ведь вполне возможно, она предложена тем, кому не нравятся столь близкие отношения между братом и сестрой… Неужели кто-то до сих пор подозревает Ольгу в том, что она все-таки тайно выполняет задание, полученное от Вершителя? Да ну, ерунда! Полнейшая и стопроцентнейшая чепуха!