Убийства шелковым чулком - Энтони Беркли

— Подумайте как следует, — внушительным тоном произнес Роджер. — Дверь комнаты открылась легко, или вам показалось, будто ей что-то препятствует?

— Ну, дверь открылась достаточно легко, сэр, но возле нее лежал стул, который пришлось отодвинуть.

Роджер кивнул, словно эти сведения не являлись для него новостью.

— Не помните, стул был прижат к двери, или она наткнулась на него, уже будучи приоткрытой?

Констебль задумался.

— Сейчас уже трудно сказать, сэр, но, насколько я помню, стул лежал у самой двери. Во всяком случае, я не припоминаю, чтобы дверь на него наткнулась. Мне пришлось бы надавить на нее посильнее, если бы такое произошло.

— А когда вы вошли в комнату, стул лежал в таком же положении, в каком мы увидели его позже? На спинке, ножками в сторону от двери?

— Да, сэр. К нему не прикасались до ухода инспектора и мистера Морсби.

— И халат находился там, где я его увидел — на спинке зеленого кресла?

— Да, сэр. Ничего не трогали, кроме жертвы, которую я снял с двери, чтобы убедиться, что она мертва.

— Я хотел бы снова взглянуть на эту квартиру. Там еще дежурит констебль?

— Нет, сэр. Она заперта, но у консьержа есть ключ. Туда никого не пускают, кроме полиции, но если я приду с вами и поговорю с консьержем, все будет в порядке, сэр.

Они зашагали по тротуару. Несмотря на всю важность момента, у Роджера мелькнула мысль, не подумают ли прохожие, что он арестован, а если так, то какое преступление ему припишут.

По приказу констебля Роджера впустили в квартиру и оставили там. Подождав, пока закроется входная дверь, Роджер поспешил в гостиную и внимательно обследовал внутреннюю панель двери. Вскоре он нашел то, что надеялся обнаружить — две узкие вмятины в краске на дальней стороне от петель дюймах в восемнадцати друг от друга и в паре дюймов от пола. От каждой вмятины тянулась царапина к нижнему краю двери. Роджер измерил карманной рулеткой расстояние между вмятинами, изучил их через увеличительное стекло, которое прихватил с собой для этой цели, и произвел еще одно-два измерения. Потом он поднялся с колен, распахнул дверь настежь и с помощью лупы начал обследовать краску со стороны петель.

— Ага! — радостно воскликнул Роджер, обнаружив более глубокую вмятину, с которой облупилась краска. Снова опустившись на колени, он начал ковырять пальцами в пыли, в том углу, где обои соприкасались с полом. Вскоре появились кусочки ореховой скорлупы. Роджер подобрал самый крупный из них.

— Грецкий орех! — удовлетворенно пробормотал он. — Да, конечно. Это куда надежнее.

Вернув кусочки скорлупы туда, где он их обнаружил, Роджер снова поднялся и вышел из квартиры. Отнюдь не в первый раз он был весьма доволен собой.

Выйдя из дому, Роджер столкнулся с Энн Мэннерс.

— О! — воскликнула она, покраснев.

— Что вы здесь делаете? — сурово осведомился Роджер.

— Расследую, — не без вызова ответила девушка.

Взяв Энн за локоть, Роджер повернул ее и заставил спуститься на тротуар.

— Пришло время для моего легкого завтрака, — сказал он, не обращая внимания на энергичные протесты. — Чашка солодового напитка с сухарем. Вы идете со мной.

— Нет! — возразила мисс Мэннерс, которая терпеть не могла солодовый напиток и сухари.

— Не нет, а да. У меня есть к вам несколько вопросов.

Поскольку Энн не желала собирать толпу, колотя Роджера зонтиком, ей пришлось подчиниться.

Оказавшись через несколько минут за столиком лучшего ресторана в Холборне, с чашкой кофе и аппетитными пирожными, девушка понемногу оттаяла.

— Ладно, — невольно улыбнулась она. — Я все вам расскажу. Мне хотелось поговорить с консьержем о бородах.

— О бородах? — переспросил Роджер. — А, понимаю! Весьма толковая мысль. О бородах в связи с пожилыми адвокатами?

Энн кивнула.

— Вот именно.

Роджер с восхищением смотрел на свою помощницу.

— Вы имеете в виду, что тоже остановили выбор на «адвокате»? Абсолютно самостоятельно?

— Я уверена, что он убийца! — возбужденно отозвалась Энн. — Значит, и вы так считаете?

— Погодите, — остановил ее Роджер. — Вы сознаете, что, согласно показаниям консьержа, «адвокат» не может быть убийцей?

— Показания! — презрительно фыркнула Энн. — Я уверена, что это он!

— Ну, между нами говоря, я тоже. И думаю, я догадался, каким образом это возможно, несмотря на консьержа. Но чего я не знаю, так это кто он. Разумеется, убийца хорошо замаскировался. Очки в золотой оправе, цилиндр и прочее.

— Зато я знаю, кто он, — заявила Энн. — По крайней мере, думаю, что знаю. Я хотела задать консьержу несколько вопросов, чтобы убедиться в своей правоте.

— А он почти наверняка не смог бы на них ответить Итак, вы знаете, кто убийца. Очевидно, поэтому вы вели себя так таинственно вчера за чаем?

— По-моему, я достаточно ясно дала вам это понять.

— Не будет слишком дерзким со стороны вашего главнокомандующего просить вас сказать, кого вы подозреваете?

— Будет, — ответила Энн, жуя пирожное. — Я говорила, что сообщу вам свою теорию сегодня за чаем — так я и сделаю. Надеюсь, к тому времени у нас будет больше доказательств.

— «У нас»? — переспросил Роджер. — Вы работаете над этим вместе с Джерри?

Трудно сохранять достоинство, сражаясь с эклером, но Энн это удалось.

— Конечно нет. С мистером Плейделлом. Я звонила вам после завтрака, но вы уже ушли, поэтому я позвонила ему.

— С какой целью?

На лице Энн отразилось сомнение.

— Не уверена, что мне следует об этом рассказывать.

— Почему?

— Мы решили, что будет куда забавнее, если мы сможем выяснить все сами, не ставя вас в известность, пока не убедимся полностью.

— Похоже, Плейделл, неожиданно повеселел, — сухо заметил Роджер.

— Это была моя идея. Ладно, расскажу. Вчера я подумала, как глупо, что мы упустили из виду важную линию расследования. Разве вы не понимаете, где слабое место убийцы в случае с леди Урсулой?

— Вы имеете в виду возможность, что его видели с ней?

— Совсем наоборот! Если бы он думал, что его видели с ней, то не стал бы ее убивать. Слабое место — возможность, что его видели без нее, выходящим из студии! Но если бы полиция стала наводить об этом справки, их бы интересовал только человек, соответствующий описанию Джералда Ньюсама, не так ли?

— Сомневаюсь, — ответил Роджер. — В полиции работают не такие уж дураки. Продолжайте.

— Значит, нам нужно поспрашивать в этом районе, не заметил ли кто-нибудь мужчину с бородой, выходящего из студии в интересующее нас время. Конечно, я не могла сделать это сама, поэтому подумала, что мы должны поручить это частным детективам. Мистер Плейделл обещал заняться этим немедленно. Кажется, идея ему понравилась, — с гордостью добавила Энн. — Он сказал, что это выведет нас на правильный след.

— Но если борода была маскировкой… — недоуменно начал Роджер.

— В том-то и дело, что не была! — нетерпеливо прервала Энн. — Все остальное — может быть, но не борода. Разве вы не помните, мистер Шерингэм, что борода уже фигурировала в этом деле? Я не говорила даже мистеру Плейделлу, новам скажу, так как это очевидно. Я имею в виду…

— Господа Бога?

— Нет, — ответила Энн. — Арнолда Беверли.

Глава 22

Последняя жертва

Роджер заступил на дежурство на Сазерленд-авеню со смешанными чувствами. Он был уверен, что вышел наконец на правильный след, что едва ли успеет завершить работу за оставшиеся двадцать четыре часа, что полиция сделает колоссальную оплошность, если арестует Джералда Ньюсама, что Энн ошибается, отождествляя «адвоката» с Арнолдом Беверли, и что он сам не имеет ни малейшего понятия, кто этот человек. Поэтому Роджер не жалел о перспективе спокойно провести пару часов, обдумывая эти проблемы.

Бросив шляпу на стол, который вкупе с удобным креслом составлял всю меблировку маленькой комнаты, Роджер опустился в упомянутое кресло со вздохом облегчения. Напряжение начало сказываться на нем, и он чувствовал усталость. Как только дело будет раскрыто (если это когда-нибудь произойдет), нужно устроить себе каникулы и поехать куда-нибудь на отдых.

Плейделл сообщил вчера, что звонок работал безукоризненно и сигналы поступали каждые десять минут. Роджер посмотрел на часы — они показывали ровно половину третьего. Словно подтверждая их точность, в углу, где был Установлен звонок, послышалось краткое звяканье. Положив часы на колено, чтобы следить за десятиминутными интервалами, Роджер попытался сосредоточиться.

Он не слишком волновался за Энн, даже после упреков Ньюсама. Казалось невероятным, чтобы из всех возможных жертв убийца выбрал именно ее. Что касается приманки на Сазерленд-авеню, Роджер не особенно надеялся, что она привлечет убийцу на место одного из прошлых преступлений. Но Энн одобрила эту идею и считала, что, осуществляя ее, приближает отмщение за гибель сестры, поэтому он не хотел разочаровывать бедняжку.