Смерть ей к лицу - Игорь Солнцев

— Так что ей — дети они ж еще были.

— Уже не дети. Рае было на тот момент четырнадцать, а Марине, как следует из вашего рассказа, — пятнадцать. Вполне смышленые люди.

— Н-у… — протянул мужик, — может, оно и так. Не знаю. Что дружили — да. Ну а дальше… Разъехались — и всё тут.

— Не переписывались они, не знаете?

— Да вроде нет. Анюта не упоминала про письма. Да в такие годы обзавестись новыми подругами — раз плюнуть.

Это если просто подругами. А сестрами? Пусть только и по отцовской линии…

— Рая и Марина догадывались, что у них один отец?

— К-хм… — Хозяин усадьбы задумался. — Трудно сказать. Может, и догадывались. Может, кто из взрослых и ляпнул при них о том. Но Марина никогда не ставила перед матерью такой вопрос. Ни разу. Узнавал я про то у Анюты.

— А перед отцом? Вы ведь говорили, что она отца очень любила?

— Очень любила. И тот с нею всё своё свободное время проводил. Особенно когда уехала эта красотка с Раей. Кто его знает? Может, Иван дочери что и сказал. Поди теперь у него на том свете спроси.

— Но Марина-то жива.

— Вот и спроси у неё. К нам она носу не кажет. Обиделась. На мать обиделась. Сильно отца любила. Может, он ей что и сказал, может…

— Значит, о судьбе Раи ничего вам не известно?

— После того как она уехала — ничего. Да и о Марине… Сколько уж лет.

Последние слова он произнес с грустью и снова потянулся к бутылю.

Я взяла фотографии и сунула их обратно в карман джинсов. Что ж. Вполне возможно, эти две сестренки по отцовской линии все же встретились. Через много лет повстречались в столице. Марина и вторая, которую зовут Рая. Теперь появление близняшек было более или менее понятным. Это значило, что Марина не раздвоилась. Никакой мистикой здесь и не пахло. А пахло деревенской историей о разбитых сердцах, итогом которой стали две похожие, точно две капли воды, девушки.

Что ж, Марина и Рая повстречались. И наверняка после развода первой с банкиром. Иначе бы Лазутин всенепременно узнал бы о том, что у его жены имеется сестрёнка по отцовской линии.

Ну, и что дальше? Они встретились, узнали друг друга и… У них что-то появилось общее. Вернее, они что-то затеяли сообща. Этим и объясняется появление Марины в доме бывшего мужа — после того, как они разошлись. А затем, вполне возможно, в доме банкира побывала и Рая, под личиной своей сестрёнки. Значит, их интерес — Лазутин. И по характеристикам, которыми наградил отчим Марины двух девчонок, сама затея наверняка исходила от бандитки Раисы.

Затея. Хм… Что ж они задумали? Я уже нисколько не сомневалась, что имею дело с двумя красотками. Всё указывало именно на это.

Попрощавшись с хозяином, я ретировалась. Забралась в машину и помчалась обратно в столицу. Здесь, в поселке, мне уже нечего было делать.

Дела ждали меня в другом месте. И не очень-то приятные дела. Чем глубже я врезалась, что соха, в проблемы банкира Лазутина, тем больше появлялось вопросов.

До встречи с Лазутиным, когда должен был вступить в действие мой план, ещё оставалось достаточно времени. И время это следовало провести с пользой — лично для себя. Угу. Пора было позаботиться и о себе.

В конце концов, я рисковала в большей степени, чем банкир. Именно я. Собственной персоной.

…Я подъехала к дому, в котором жила Марина, припарковалась на старом месте и, заглушив мотор, осталась сидеть в машине. Я еще не знала, что собираюсь предпринять. В какое-то мгновение мне захотелось ворваться к Марине, хорошенько ее встряхнуть, так, чтобы у неё глаза от ужаса на лоб полезли, а душа ушла в самые нижние части тела, чтобы она разжала свои красивенькие губки и рассказала мне все, что у нее на уме.

Идея казалась соблазнительной. Но тут вставал вопрос — как в таком случае быть с банкиром? Не могла ли эта активная акция возыметь неблагоприятные последствия для моего клиента? А вот тут-то как раз — чёрт его знает… Отношения между Мариной и Лазутиным мне до конца были ещё не ясны. Хотя они и в разводе, уже более двух лет, однако… Однако встречались. И более того, тот ее финансировал. Так что… Так что от тесного контакта пока приходилось отказаться. И заниматься пассивным изучением объекта, хотя данное действо и шло вразрез с наказом моего клиента. Тот давеча четко сказал: я должна прекратить заботиться о его жёнушке, бывшей жёнушке, и теперь мне надлежит вплотную заняться его «исчезновением».

Но во всей возне вокруг «исчезновения» я чувствовала странную какую-то тревогу. Ну не нравилось мне что-то. А что именно — я и сама еще толком не знала. Не знала — хоть ты тресни. Вот это мне и не нравилось. Потому и призадумалась…

А времени-то было в обрез. В обрез — но всё же было.

Зелёный «фолькс» стоял на прежнем месте, у подъезда интересующей меня дамы.

Я, конечно, могла ничего и не дождаться. Марина могла сегодня, как и вчера, не предпринять активных действий — оставаться дома. Но мне почему-то казалось, что я не зря сюда приехала. Кое-что могло произойти. Раз Лазутин заторопился отправиться в мир иной, значит, его бывшая жёнушка… Ведь что-то ей понадобилось в доме бывшего мужа — после стольких лет разлуки. Между бывшими супругами какая-то связь все же существовала. И эта связь не могла так просто нарушиться.

Лазутин возжелал уйти. Неожиданно изменив сроки.

Изменится ли что-то в поведении Марины?

Ответ пришёл довольно быстро. Уже через полчаса.

Я оказалась права. Некая связь существовала.

Марина вышла из дома, вышла все в том же коротеньком платьице, распахнутом плаще и в туфельках на шпильках.

Она дошла до «фолькса», юркнула в салон, развернула машину и вырулила со двора, устремившись к проезжей части.

Я пристроилась за ней, правда, перед этим едва не столкнулась с грузовиком, выскочившим из подворотни; водила грузовика довольно ретиво жал на газ, пытаясь первым проскочить к перекрестку. Пришлось, дабы не отстать от объекта, заехать на зелёный газон и уже по нему выезжать на проспект. Разбираться времени не было, я лишь продолжительно просигналила вредоносному водиле.

Минут десять быстрой езды — и я пришла к неутешительному для себя выводу: Марина собиралась выбраться из города. Сомнений не оставалось.

Плохо, плохо, плохо, заверещал в моем мозгу кто-то посторонний. Н-да… не лучший исход. Марина могла ехать куда угодно. И сколько угодно. А у меня оставалось не так много времени. Лазутин должен был ждать меня в условленном месте, и опаздывать на встречу я никак не могла.

«Фольксваген» выскочил за черту города и увеличил скорость.

Ну ладно, ладно, успокаивала я себя. Сколько возможно, столько проеду.

Ещё где-то через полчаса я уяснила и цель поездки Марины — аэропорт. Вот так номер. Улетать, что ли, собиралась? Интересно, очень даже интересно. Лазутин «исчезает», а его бывшая женушка улетает.

Что касается цели вылазки Марины — мои предположения были верны.

Въехав на территорию аэропорта Шереметьево, Марина припарковалась на стоянке, выбралась из машины и быстрым шагом направилась в сторону здания аэровокзала.

Мне пришлось повозиться, прежде чем я нашла место для своей машины. Какие-то гадкие дядьки на стареньких «жигуленках» в количестве трех машин оказались впереди меня и на некоторое время притормозили мои энергичные действия.

Не удержавшись, я попеняла им из раскрытого бокового окна. В итоге все же поставила свою «Ауди» как положено, на стоянке, и поспешила за Мариной.

В здании аэровокзала было довольно свободно. Толчея отсутствовала: то ли самолеты пока не летали, то ли граждане в данный момент просто не желали пользоваться сим воздушным транспортом.

Марину я сразу заприметила. Она стояла у окошка кассы, сунув голову едва ли не за стеклянную перегородку. За ней уже успела пристроиться одна довольно внушительных размеров дамочка. Ну-ну, промурлыкала я мысленно.

Как только Марина отошла, я тотчас подбежала к кассе, отодвинула в сторону дамочку и показала ей красное удостоверение. Ну, отодвинула — наверное, громко сказано, скажем так: сделала попытку, попробуй такой монумент сдвинуть с места — так и родить недолго.

— ФСБ, — не повышая голоса, дабы не разносить данные сведения по залу, произнесла я как можно внушительнее. — Воспользуйтесь, пожалуйста, другой кассой.

И уже не обращая внимания на недовольную дамочку, всунулась в окошко к служащей аэропорта. Показав, не раскрывая, свою бордовую книжечку, изрекла:

— ФСБ. У вас только что заказывала билеты одна девушка. Мне нужно знать — для кого и куда.

Служащая не стала проверять мое удостоверение — и очень хорошо, иначе увидела бы, что я не из ФСБ, а всего лишь частный детектив. Пришлось бы спешно придумывать что-то такое оправдательное. Но судьба благоволила. Придумывать не пришлось.